– Проверьте ещё раз, – прошу, приподнявшись на кушетке. – Серафимочка Ивановна, пожалуйста. Я точно беременна? Точно всё нормально?
– Я хоть десять раз проверю, Лиз, но ребёночек от этого не рассосётся. Сдашь ещё анализы, конечно. Но у меня глаз намётан. Ты в положении.
Я падаю обратно, бьюсь затылком о железный бортик. В голове шумит от диагноза. Я была уверена, что отравилась, а цикл сбился из-за стресса в больнице. Новогодние праздники – всегда жаркий сезон для любого врача.
Я не могу быть беременна.
Никак не могу!
Это…
Чувствую, как слёзы собираются в уголках глаз. У меня не хватает сил сдержать всхлип, прячу лицо за ладонями. Я – беременна. Беременна. Представляю, что на это скажет Демид, и слёз становится больше.
– Ты ведь замужем, деточка, – Серафима Ивановна похлопывает меня по ладошке, намеренно задевая мое обручальное колечко. – Чего так испугалась? Так, не реви, в чём проблема?
– Ни в чём. Это я от радости. Понимаете? Я беременна.
Смеюсь и плачу одновременно. У меня всё внутри наполняется лёгкостью, до небес взлетаю. Не могу поверить, что замглав не ошиблась. Мне хочется тут же броситься в офис к мужу, чтобы всё рассказать.
Демид… Господи, а Демид как рад будет! Он ведь так хотел детей, желательно троих. А лучше четверых. Мы планировали, но всё никак не получалось. Сколько нервов потратили…
А теперь я беременна.
У нас будет малыш.
– Всё, свободна, – замглав вздыхает, протягивая мне салфетки. – Дуй домой, радуй своего восточного красавца.
Я привычно смущаюсь, когда кто-то вспоминает моего мужа. Демида обожали все медсестры и врачи отделения. Шептались, мол мне повезло, что со мной носятся, как с хрустальной вазой.
Раньше муж практически всегда забирал после смен. Не важно, ехал он с работы или на неё. После его бизнес стал приносить больше денег, можно было позволить себе такси. Но даже сейчас мужчина дает мне добраться самой лишь после ссор или когда он не в городе.
А ещё Демид часто привозил с собой кофе, когда забирал меня, или сладости, вызывая всеобщую любовь. Подкупал персонал широкой улыбкой, а меня невинным поцелуем в висок.
– А вы точно всё правильно увидели?
– Знаешь, для той, кто просилась ко мне в ученицы, слишком много сомневаешься в моих знаниях. Беременна-беременна. Если через пять минут будешь здесь – оставлю на внеплановую операцию.
Других убеждений мне не нужно. Я быстро переодеваюсь, наматываю шарф на шею, едва не задушив себя. Перескакиваю ступеньки, наслаждаясь погодой. Утром мне казалось, что вокруг всё темное и серое, слякоть под ногами. Но сейчас мне кажется, что всё искрит от ярких цветов, моего счастья.
Я всегда знала, что тринадцать – моё счастливое число. Посмотрела сегодня на дату, загадала, чтобы случилось что-то хорошее. Беременность это не хорошее, это просто чудо.
Чудо после того, как я боялась, что вовсе не смогу иметь детей. Столько обследований, бесконечных попыток. Я запрещала себе реагировать на задержку, не мечтать слишком сильно. А теперь…
Пять недель.
Через восемь месяцев у меня будет дочка или сын.
Я представляю, каким безумным станет Демид. Точно превращусь в хрустальную вазу, которую никуда не отпустят. О работе можно будет забыть, но я и не хочу спорить об этом. Я сейчас всем готова пожертвовать, чтобы с малышом всё было хорошо.
Я добираюсь домой в рекордные сроки, давно не приезжала так рано. Надеюсь, что муж уже скоро появится, и мне не нужно будет хранить этот секрет слишком долго.
Пальцы сами набирают сообщение Демиду, но я его быстро стираю. Нет, надо сказать ему в лицо. Возможно, я даже успею приготовить праздничный ужин к возвращению мужа…
Не успею.
Вздыхаю, когда в прихожей вижу мужское пальто.
И женское, которое явно принадлежит не мне.
На секунду замираю в нерешительности, прислушиваюсь к тишине. В голове сразу миллион догадок, но тихий разговор в гостиной приводит меня в чувство. Знакомый женский голос заставляет меня выдохнуть и почувствовать себя глупой.
Об этом говорят, когда упоминает гормональный бум?
Что я превращусь в истеричную ревнивицу?
– Привет, – я заглядываю в комнату, приглаживая волосы. – Я раньше освободилась.
– Отлично.
Демид кивает, откидываясь на спинку дивана. Внимательно осматривает меня, а мне вдруг не по себе становится от его тяжелого взгляда. Обнимаю себя за плечи, отворачиваясь.
Он злится, я знаю. Мы очень сильно поругались недавно из-за моих смен в больнице, до сих пор не помирились нормально. Но я знаю, что в этой ситуации была права я.
Муж всегда знал обо мне всё, когда делал предложение. Понимал, насколько я люблю лечить людей, стоять в операционной. Как и я знала, что у него не простой и взрывной характер.
Но мы ведь выбрали друг друга!
А теперь я чувствую, словно что-то не так. Он отдалился, стал закрытым. И я не представляю, как это исправить. Какой-то дурак придумал, что любовь живёт три года, но это не наша история. Мы в браке четыре, знакомы почти шесть. Я уверена, что теперь всё наладится.
Но каждый раз мне так тяжело переживать наши ссоры.
– Я не знала, что ты заглянешь к нам, Мариса, — улыбаюсь подруге, стараясь взять эмоции под контроль. – Тебе сделать чай?
– Не стоит.
Мариса нервно теребит край бордовой юбки. Поднимается, но затем резко падает на диван. И вот это заставляет нервничать ещё больше. Потому что подруга всегда была уверена в себе. Тихая и скромная, но никогда не пасовала перед трудностями.
Так почему сейчас ведёт себя так странно?
Нервно усмехаюсь от мысли, что Демид специально пригласил сюда подругу, чтобы провести мне интервенцию. Хоть как-то убедить отказаться от практики в больнице.
Мариса была давним другом семьи. Демида, если откровенно, они с самого детства знакомы. А мы с ней сошлись в университете, где подруга училась на психолога. Мариса нас и свела, и помогала мне подготовиться к первой встрече с родителями Демида.
Она замечательная и бесконечно повторяла мне: «Демид как брат, знаешь», чтобы я не переживала лишний раз. Но я даже не думала об этом. Вряд ли бы Мариса давала мне советы, если бы сама любила моего мужа. И Демид не стал бы идти против семьи, чтобы жениться на мне, а после изменять.
– Я скоро уйду из больницы, – обещаю до того, как они заведут привычный разговор. – Правда.
– Это больше неважно, – Демид качает головой, его голос безэмоциональный и пустой. Боже, что уже случилось? – Я хочу тебя познакомить с Марисой.
– Милый, ты ещё не очухался после вчерашней вечеринки? – усмехаюсь, но в душе скребётся сомнение. Противное, гадкое, от которого у меня сердце замирает. – Я знаю Марису.
– Не знаешь. Позволь представить тебе – Мариса, моя жена.
Я прислоняюсь спиной к стене, чтобы не упасть.
Роняю сумочку на пол, ноги подкашиваются.
Кажется, это я не отошла от вчерашних посиделок.
Вот мне и мерещится всякое.
Не мог ведь мой муж сказать, что моя подруга – его жена.
Заторможено моргаю, всё внутри отказывается работать. Хватаю губами воздух, но в лёгкие он не попадает. Задыхаюсь, следя за тем, как Демид притягивает к себе девушку.
Смотрит на меня с вызовом.
Взглядом, острым как бритва, ведёт по моему лицу.
А у меня внутри всё разбивается.
– Жена? Я не понимаю, – бормочу, действительно ничего не понимая. – Что происходит?
– Я с тобой развожусь, – бьет словами, пока я с последних сил сдерживаю слёзы. – Мариса заслуживает лучшего, чем просто быть моей любовницей.
Любовницей.
Быть.
У них роман?
Измена между двумя самыми близкими мне людьми?
Я мотаю головой, не в силах принять эту правду.
Так больно, Господи.
За что ты так со мной, любимый?
– За что? – Демид склоняет голову на бок, а я осознаю, что задала вопрос вслух. – Ты – пустышка, которая не может родить мне ребенка. Я хочу семью, а не бегать с тобой по врачам. Мариса легко подарит мне детей.
И я.
Я ведь тоже…
Демид всегда поддерживал меня, шептал слова утешения. Убеждал, что это не страшно, что у нас обязательно будет несколько сыновей и дочка. А теперь сам тычет в открытую рану.
Боль как ядовитый плющ расползается по телу, обжигает внутренности. Меня скручивает, разрывает на кусочки от его слов.
Как можно из нежного мужа превратиться в такого жестокого изменщика?
– Демид… – зову мужа, не веря, что он поступает так со мной.
Почти говорю про то, что я тоже подарю.
Что я беременна, нужно с этим что-то делать.
Но признание, которое рвалось из меня каждую секунду, теперь наглухо запирается за всеми замками. Я не могу этого сказать. Не после того, как поступил со мной Демид.
– Уходи, Лиза, ты мне надоела, – взмахивает рукой, поворачиваясь к Марисе. – Не хочу тебя больше видеть.
– Демид, – Мариса сжимает его ладонь, словно пытаясь образумить. – Может…
– Нет. Она сегодня же съедет, и мы больше не увидимся.
В голове шумит, чужой разговор доносится сквозь толщу воды.
Вся счастливая жизнь рухнула в одночасье.
Демид относился ко мне как к хрустальной вазе.
А теперь сам разбил на миллион осколков.
И даже не заметил этого.
Он дарит Марисе влюбленный взгляд, которым раньше смотрел только на меня.
– А если бы я была беременна…
Вопрос срывается с губ быстрее, чем я успеваю обдумать его.
– Беременна? – Демид безразлично пожимает плечами, окончательно убивая меня. – Пошла бы на аборт.
