Думала она только о том, как же ей осточертели эти бесконечные гости.
— Так я и не приглашал, — умиротворённо признался муж, — Ромка сам напросился, не отказывать же.
— Ещё лучше! Тебе не кажется, Андрей, что наши друзья в края обнаглели? Едут как на бесплатный курорт! Мы для себя загородный дом строили, а не для кобла в лице родственников и знакомых. Каждые выходные – гости. Я уже на звонки не отвечаю, знаю, что им надо, а они всё равно приезжают. Ну не наглость ли?
Они зашли за кованую калитку со вставками из жёлтого пластика, такими же были и ворота. Их красный кирпичный дом, большой, добротный, возвышался двумя этажами и заканчивался балконом на мансарде. Стараниями Вики, мужа и её матери участок уютно утопал в цветах, извилистые каменные дорожки провожали хозяев в три разные стороны: к деревянной беседке, бане, бассейну, саду. Позади владений, за домом и огородом, стоял высокой стеной сосновый бор. Тишина, уют и покой…
— Тебе что – свежего воздуха жалко? Продукты они привозят.
— Ага, особенно твоя сестра! Сплавила мне своих двух пацанов на всё лето, ни копейки не выделила, конечно, мы же богатые, дом большой, можно и за наш счёт пожить. А кормить их моя мать должна, целый день у плиты стоит, а твоя мама, вот, приехала, и лежит целый день в гамаке, хотя это её внуки, мне и моей маме они по кро ви никто!
— Тише ты! Чего орёшь? Дети услышат!
— А пусть знают, что они мне здесь не нужны, достали уже.
— У моей матери больные суставы, тебе жалко для неё и для них тарелки супа? Дай ей время восстановить здоровье после города.
— Я ничего не имею против лично твоей мамы, она всё-таки мама, , моя мать вообще с нами постоянно живёт. Но чужие дети… Это была её идея притащить сюда внуков. Конечно, она добренькая – вызволила деточек из каменного города, облегчила жизнь родной доченьке, а то, что этих племянников обстирывать и кормить нужно – так это не её заботы, я же на всех готовлю и стираю на всех, поэтому мне не трудно сделать чуть больше и для них!
Вика уже поднялась на веранду и яростно откинула прозрачную занавеску, свисающую сверху до середины перил.
— И вообще! Больше всего мне надоели незваные гости! Как придёт день четверга, так начинаются бесконечные звонки, напрашивания, я не отвечаю, а они всё равно прутся, наглые! Особенно твоя сестрица приезжает с пустыми руками типа увидеть деточек, а сама требует шашлык и жрёт как не в себя. Почему бы ей не поехать на собственную дачу, которую ей оставила мать? Ах, да, там же работать нужно, а здесь всё нахаляву и с комфортом! Зато когда мы строились и просили о помощи, так у них у всех дел выше крыши, некогда было!
— Да уж, Вика, не думал я, что ты настолько мелочна, — закатил глаза Андрей.
— Всему есть предел! А теперь извини, мне нужно стирку поставить, а перед этим обработать пятна от кетчупа и сажи на футболках твоих дорогих племянников, они же оба в костёр ныряли, когда сосиски вечером поджаривали.
Вика закрылась в ванной, перебрала вещи и, смачивая в тёплой воде те из них, что были с пятнами, принялась яростно натирать их специальным карандашом. То и дело с её губ срывались слова «ненавижу», «достали», «наглёж». Пару раз она даже взвизгнула и этот визг услышала мама. Она заглянула в ванную. Вытирая руки о кухонное полотенце, спросила:
— Вика, что случилось у тебя?
— А ты не догадываешься, мам?
Мама развела руками.
— Я, если честно, вообще не понимаю тебя, Вика. Ты здесь хозяйка и имеешь право обозначать чёткие границы для гостей, которых не ждала.
— Ну и как это сделать по-твоему? Не пускать их во двор, если они уже приехали?
— Да, ты знаешь, я бы так и сказала: извините, но у нас были другие планы, мы никого не ждали, но вы приехали очень кстати! Нам привезли кучу навоза, надо раскидать его по огороду, лопаты под навесом… Ну или что-то подобное в зависимости от сезона. Сейчас можно послать женскую половину в огород полоть грядки и собирать с картошки колорадских жуков, а для мужиков всегда работа найдётся – приколотить чего или вскопать.
— Ой, мам, не могу я так, это между нами говорить легко, а им высказать – прозвучит нелепо.
— Тогда терпи дальше! Но знаешь что? Когда приедет очередная партия гостей, я к плите не подойду, даже помидоры на две части не разрежу, меня тоже достало всех кормить, хватает ваших племянников! И посуды потом гора. Хватит с меня.
Всю неделю Вика провожала недобрым взглядом племянников, которые то носились с её детьми по двору, то залетали в дом с грязными ногами, всё раскидывали и искреннее не понимали, что им тут не рады. А как им можно было это понять, если свекровь беспрестанно ласкала родных кровиночек и причитала о том, какая она молодец, что вызволила их на целое лето из города? Ни она, ни племянники ничего не делали по дому: дети есть дети, а у свекрови на самом деле были очень больные суставы. Вообще-то она была хорошей, доброй женщиной, которая всех жалела и постоянно извинялась перед Викой за то, что ничем не может помочь по хозяйству.
С четверга, как и предсказала Вика, начались звонки от друзей и знакомых. Вика на телефон не отвечала, а вскоре вообще его отключила. Вечером муж вернулся с работы.
— Надеюсь ты никого не пригласил?!
— Да нет… Звонили, но я говорил, что мы на выходные в отъезде.
— Смотри мне!
В субботу днём Вика собирала малину и услышала, что к воротам подъехала машина.
«Только не к нам… только не к нам…»
Хлопнула дверь и до Вики донёсся знакомый смеющийся голос и внутри неё моментально вскипела ярость – она узнала одну из подруг и её мужа, они дружили семьями.
В калитку позвонили, потом затарабанили. Вика присела в кустах.
— Да что такое? Спят они что ли? – удивилась подруга, — Виика! Викториия!
— Иду, иду! – прокричал из дома Андрей.
Они встретились взглядами. Вика готова была его убить. Муж состроил виноватую гримасу. Она подозвала его.
— Прости, солнце, у тебя телефон отключен, а Наташка с Лёхой мне звонили и уверяли, что всего на денёчек.
Вика выругалась и они вместе открыли гостям.
— Ах, ну до чего же у вас хорошо здесь! Красота какая! Эти сосны, это небо и ели… — восхищалась подруга. – А у нас в городе совсем дышать нечем, духота страшная. У тебя что-то с телефоном случилось, Вика? Не дозвониться.
— Работы много, — кисло отвечала Вика, — ты же знаешь, я из дома работаю, а потом ещё по хозяйству, вся это красота не на пустом месте сама по себе образуется, так что некогда мне, народа в доме полно, а тут ещё…
Вика хотела сказать «незваные гости», но промолчала. Наталья тоже постаралась это не расслышать, а тем временем её дети уже обносили кусты малины и чёрной смородины.
Через пару часов все присутствующие расположились в беседке. Наевшись шашлыка и выпив, друг Лёша начал намекать о том, что недурно бы попариться в бане. Андрей эту идею поддержал, но тут своё слово высказала тёща, мать Вики. Обратившись удивлённо к зятю, она молвила:
— Я поражаюсь тебе, Андрей! Когда ты строил эту баню, то, помниться, именно Лёшу просил о помощи! Разве не так, Алексей?
— Ну… — промямлил Алексей, — я тогда был плотно занят…
— А теперь напрашиваться в гости на всё готовое не занят, да?
— Мам, перестань… — смутилась Вика.
— А что? Разве я не права? Ведь вы раз в месяц стабильно к нам заглядываете! И думаете вы одни такие? Да у нас ни одних выходных нет свободных, а всё потому, что оба они – и Вика, и Андрей, — мямли. Отказать не умеют. Вам бы самим понравилось встречать каждые выходные гостей? – спросила она у Натальи.
— Ну… Если бы у нас была дача…
— И была бы ты на ней бесплатной кормилицей и прислугой. Посуду вымой, во дворе убери, баню после чужих людей отмой… Вот вы, если я не ошибаюсь, ни разу после себя нашу баню не мыли.
— Антонина Георгиевна, по-моему, вы перебрали, успокойтесь, — попытался остудить её зять.
— Ничего подобного! Я лишь хочу предложить вашим друзьям прекрасный вариант – рядом с нами продаётся участок, можете приобрести его и обустроить как душе угодно, а потом приглашать туда гостей хоть круглый год.
— И насчёт бани… — осмелилась Вика, — извини, Лёш, но это только для семьи. Мы туда больше никого пускать не будем, я реально устала каждый раз её отмывать от чужих голых п…
Друзья не стали задерживаться – быстро смотали удочки и уехали без настроения. А Вике было и стыдно, и радостно. Одними непрошенными гостями меньше. С подачи матери она стала отвечать на звонки и уверенно заявлять, что эти выходные они хотят провести исключительно в кругу семьи, а тем, кто имел наглость первое время приезжать без приглашения, Вика отворяла калитку и, не стесняясь, врала:
— Ой, а мы сейчас уезжаем, уже прям выходим. До понедельника будем в отъезде, извините.
Некоторые были не так просты и пытались выкрутиться:
— А если мы только во дворе у вас побудем? Отдохнём и ключики от калитки потом под камушек спрячем?
— Нет, нет, извините, вдруг что случится, двор или беседка сгорит, например, мне это не надо. Извините, друзья…
К августу поток непрошенных гостей остановился и Вика была счастлива и это счастье длилось до разговора с радостной свекровью.
— Викуля, у меня для тебя сюрприз! На следующей неделе к нам в гости приедет моя сестра с внуками, я пригласила их до конца августа, бедные дети ничего не видят, кроме пыльного города… Они уже купили билеты, только что отзвонились.
— Чего??? Извините, но нет! – взорвалась Вика. — Мне хватило два месяца с вашими племянниками. И на будущее, Галина Павловна, это мой дом и все приглашения вы должны обсуждать со мной. Я отказываюсь принимать вашу сестру и маленьких детей, говорите им, чтоб сдавали билеты.
— Но, Вика, родители этих детей работают, неужели тебе не жалко?
— Не жалко! Это не мои проблемы.
— Ах, Господи, какой ты стала жестокой! – взялась за сердце свекровь, — где мои капли? Мне срочно нужны мои капли…
Несколько дней свекровь проплакала от обиды, давила на жалость и распространяла по дому приторно-сладкий запах корвалола. Но Вика не сдалась. Теперь, если им хотелось увидеть гостей, она сама звонила и приглашала их. Одного раза в месяц было достаточно, а может и реже.
— Молодец, дочка, моя школа, — поддержала её мама, когда Вика твёрдым шагом прошла через гостиную мимо насупленной свекрови, не испытывая чувства вины. – Выстраивать личные границы – это тоже наука, приходящая с горьким опытом.
