Так будет по справедливости! А то получается, что Равиль нелюбимый сын? А я невестка, на которую жалко потратиться?
Конечно, ты у родителей любимица, вам и свадьбу вон какую отгрохали. А я беременная выходила, в скромном платье, и только роспись была.
Родители Лиле недавно подкинули свинью – мать женщины почему-то по всем знакомым разнесла новость о том, что они подарили дочери квартиру. Да не где-нибудь, а в столице!
Нет, жилье у Лилии свое действительно было, только взято оно в ипотеку!
Лиля столкнулась с осуждением, люди ей откровенно завидовали. Вот как им всем объяснить, что родители вообще ничем ей не помогают?
– Вау, Лилька, вот это крутые у тебя родители, такую квартиру вам с мужем подарили, машину купили, а сами живут скромно, и не скажешь, что богатые, – подружка восторгалась в телефонной трубке, а Лиля сидела и смотрела в одну точку.
– Надь, я тебе потом перезвоню, ладно? Некогда сейчас, бежать надо.
– Ой, какие вы все важные становитесь, когда в большие города переезжаете. Все некогда с нами, провинциалами, пообщаться.
Ладно, лучше забегай, как к родителям приедешь, расскажешь все лично. Жутко интересно узнать, где они у тебя такие деньжищи в нашем городе взяли!
Лиля завершила разговор и начала собираться на подработку. Днем она работала на полную ставку, а вечерами выходила на 3-4 часа в супермаркет на выкладку товара.
Уж очень им с мужем были нужны деньги. Супруг, Вовка, тоже пахал, совмещая основную работу и подработки. Все ради того, чтобы побыстрее погасить ипотеку за ту самую квартиру, которую Лиле якобы «подарили».
Молодая женщина смахнула слезы, ей неожиданно стало обидно. Она работала всегда, с 15 лет, начинала с раздачи листовок, потом подрабатывала почтальоном и училась.
Денег в семье никогда не было много. С Вовкой они тоже познакомились на временной работе для подростков, да так и идут вместе рука об руку уже 14 лет.
Он из очень простой семьи, вообще практически из деревни, но родители добрые, хорошие люди. Со своим жизненным устоем, конечно, но без камня за пазухой. А вот ее семья…
Лиля, вспомнив малоприятные моменты из детства, поежилась, подхватила сумку и вышла из дома. Ничего, в выходные она съездит к родителям, и с ними поговорит! Вовке ничего пока не скажет – уж слишком он в прошлый раз злился.
В выходные, узнав, что жена едет в их родной город, Вова предложил отвезти Лилю:
– Давай на машине. Мамка все равно обещала картошки дать, и мяса. Я к своим сгоняю, ты у своих побудешь.
– Ой, здорово ты придумал, – обрадовалась Лиля, — поехали.
Домчали быстро, часа за три, и вскоре она уже открывала двери родительской квартиры. Мать с отцом как раз завтракали на кухне. Приходу дочери они явно были не рады.
– Ну что, опять нам нотации читать явилась? – сердито буркнул отец, – конечно, мы вам теперь не ровня. У нас деньжищ нет, квартиры в Москве покупать.
– Ага, а вот рассказывать всем, что это вы денег дали, это нормально, да? Специально, чтобы я выглядела неблагодарной дочерью?
– Да ладно тебе, Лилька, не убудет, – проворчала мать, – ну рассказала я Ленке, чтоб ее уесть. А то чего она трещала, как детям помогает? И то им, и это.
Я так считаю – выросли дети, так они и должны родителям помогать. Ленка со своим бахвальством в печенках у меня сидит уже! Вот я и сказала, что мы тебе квартиру купили с машиной.
– Мама, ну это же не в первый раз. Почему вы постоянно врете? Я еще в школе из-за вас краснела, когда вы врали, что у нас бабушка ум.ерла.
А сами меня не пускали, потому что сапог зимних не было, ходить не в чем. А с папой какой скандал был, когда он га.иш.никам орал, что у него зять – про.кур.ор. Вот зачем вы так?
– Больно честная нашлась, – буркнул Лилин отец, – родителям претензии выдвигаешь. А могла бы и поддержать. Не убудет с тебя сказать, что родителями куплено. И нам приятно, почет и уважение, что мы такие молодцы.
– Папа, но ведь это же неправда. Мы с Вовкой вкалываем, как проклятые, чтобы эту квартиру выкупить у банка, а вы у нас просто взяли и отняли эту радость!
Одним своим заявлением обесценили. И выглядим мы теперь как мажоры, которые живут на деньги родителей.
А мы ребенка не можем завести, хотим сначала ипотеку погасить. Чтобы Вовка не так надрывался, пока я в декрете.
– Да сказали и сказали, тебе чего. В прошлый раз тоже такой шум подняла на пустом месте, как будто мы Луну украли.
Лиля расстроенная вышла из комнаты.
Да уж, прошлый раз тоже был фееричным. Они с мужем ездили отдыхать, присылали фото.
А потом Лиля увидела на страничке мамы в социальной сети свои же снимки. С подписями, что это она, Роза Моисеевна, отдыхала в Абхазии.
И обсуждали особенности ее отдыха те же самые люди, которые все эти недели видели ее маму в собственном дворе. Расспрашивали, восхищались.
С того момента фотографиями Лиля с родителями больше не делилась. И о своих планах не рассказывала.
Про квартиру они узнали случайно, когда дочь выписалась, и перестала присылать свою часть денег на оплату счетов.
Расстроенная разговором с родителями Лиля вышла во двор своего детства. И наткнулась на главную сплетницу дома, тетю Маню – женщину без возраста, но все и обо всех знающую.
– Что, Лилек, к родителям приезжала? – спросила соседка, – отца твоего так жалко, все внутренности ведь ему повырезали. Мы уж собирали даже ему денег на лечение, всем двором.
Они-то ведь все на вашу квартиру потратили. А ты могла бы как дочь и поучаствовать копеечкой-то.
– Да какое лечение, папа и в больнице-то не лежал никогда, – возмутилась Лиля, – и квартиру нам с мужем никто не дарил! Сами купили, в кредит, платим, и еще лет 20 осталось деньги вносить!
– Правда что ли, – прищурилась тетя Маня, – вот артисты! А им же все поверили, уж на что я тертый калач, и то купилась. Лилька, и в кого ты у них такая честная выросла, а? Ведь никогда не врала. А родители твои знатно сочиняют. Но тут Роза так рыдала, грех было не поверить.
Лиля вздохнула:
– И вот так всегда, тетя Маня, родители чудят, а стыдно мне.
– Так не приезжай, Лилек. У них вон, Равиль под боком, братец твой, пусть он слушает их басни.
– Я и не приезжала. А они вон чего насочиняли. Благодетели, квартиру нам купили, а как мы с Вовкой по общагам скитались и комнаты снимали кто-нибудь знает? Как работаем каждый на двух работах, чтобы расплатиться побыстрее?
– Так ведь, Лиля, такое никому не интересно. А родители твои красивую историю плетут. Вот все и верят.
Ты смотри, поосторожнее, не болтай никому. А то народ у нас буйный, придут с тебя требовать деньги, что родителям насобирали. И никому ничего не докажешь.
Лиля попрощалась с соседкой и пошла потихоньку в сторону частного сектора в соседнем районе, где жили родители Вовы. Но отойти далеко не успела. Ее, запыхаясь, догнала круглая, как мячик, Римма, жена брата.
– Вот ты где! Тетя Маня сказала, что сюда пошла. Я еле догнала. Вы, москвичи, конечно, привыкли носиться.
– Римка, привет. А позвонить ты не могла?
– Не могла, мне с тобой лично поговорить надо. – Римма уперла руки в бока, и возмущенно завопила, – значит так, я считаю, что раз вам родители денег дали, а нам с Равилем нет, половина от этого всего должна быть нашей.
– Как это? – опешила Лиля.
– А вот так! Сколько там вам родители на квартиру дали? Нам половину отдавайте, так будет по справедливости! А то получается, что Равиль нелюбимый сын? А я невестка, на которую жалко потратиться?
Конечно, ты у родителей любимица, вам и свадьбу вон какую отгрохали. А я беременная выходила, в скромном платье, и только роспись была.
– Римм, мы свадьбу на свои делали, и то Вовкина родня скидывалась, чтобы достойно было. Наши ни копейки не дали, сказали, нет у них.
– Врешь ты все, – чуть не с кулаками кинулась на нее Римма, – мне мама Роза так прямо и сказала, что тебе верить нельзя, всегда соврешь.
Она рассказывала, как платье тебе и фату оплачивала, как ресторан заказывала. Я прямо обрыдалась! Мексиканский сериал!
– Да не было такого, – ответила Лиля, – хоть у свекрови моей спроси, хоть у кого. Мама наплела тебе с три короба, ты и поверила!
– Ага, еще скажи, что про квартиру вранье. Равиль так сразу и сказал, что денег мы не увидим.
Уж больно вы с Вовкой жадные. – Римма уже кричала, – а я, может, тоже хочу в Москве жить, а не тут, на выселках?
Но все достается нашей прекрасной Лилечке! Так что, Равиль может и будет молчать, а я нет.
Я тебе все выскажу, столько лет терпела. Сколько там миллионов вам родители дали от накопленного? Десять, двадцать?
Половину нам отдавайте, а то я тебя на весь город ославлю, не сунешься даже сюда!
– Римма, да не было никаких миллионов. Такую квартиру, как у нас, и вы в ипотеку взять можете. Наша в кредит.
А на первый взнос мы сами 7 лет собирали, и работали на двух-трех работах. Я еще и училась.
– Врешь ты все, – обиженно протянула Римма, – были денежки. Вы просто делиться не хотите.
– Римм, ну ты сама подумай, вот откуда у моих родителей деньги. Папа склад какой-то охраняет, чтоб до пенсии дотянуть. Сутки через трое, и платят ему минималку.
Мама вообще сидит дома последние года три. Как на пенсию вышла. Но и до этого миллионы она не получала.
Что они там накопить-то могли? Ни наследства не получали, ни в лотерею не выигрывали.
– Не важно, может раньше заработали или фамильные ценности продали. Ты, Лилька, учти, если не поделишься, я в суд пойду. И будешь доказывать, что денег у тебя нет.
Избавившись от назойливого внимания родственницы, Лиля поспешила в дом свекрови. А там ее уже ждал злой Вовка.
Ему уже тоже успели рассказать о том, что честно заработанная ими квартира вдруг превратилась в «подарок» тестя и тещи.
– Лиль, вот как у твоих так получается, все перекручивать. И ведь верят им. – Володя обнял жену.
– Не знаю, Вов, – Римка с меня уже миллионы требует, а то Равиля обделили.
– Пусть мать твоя выделит им немного наследства от своего вранья, – крикнула из комнаты свекровь, – а сама не связывайся, Лиль. И не езди к ним, не трави душу. Опять плакала?
Лиля промолчала. Наиля Рустамовна вышла из кухни, обняла невестку и сказала:
– Не бойся, если что, отобьемся. Главное, не ругайтесь из-за этого с мужем.
– Да мама уже и на какую-то папину болезнь успела с соседей деньги собрать. Чувствую, однажды нас придут бить за их фокусы, причем всем городом. Наиля Рустамовна, почему они такие?
– Не знаю, дочка, – устало сказала свекровь, – но на свой счет ты это не принимай. Просто живи дальше. Собаки лают, ветер носит.
Однажды все поймут правду про твоих родителей, и перестанут им верить. А если нет, то и не надо. Я тебе верю.
Свекровь обняла Лилю. Они еще долго сидели и болтали. С тех пор больше домой Лиля не ездила. И без того хватит с нее родительских фокусов.
Зря что ли есть поговорка: сын за отца не ответчик. Вот и пусть живут, как хотят, а она их вранье покрывать не будет. И давать поводы для их новой лжи тоже.
Лиля общаться с родителями и братом перестала. Родственники тут же разнесли по знакомым новость, что дочь – неблагодарная, такого вклада в будущее не оценила.
Лилия на сплетни внимания не обращает, знает, что правда – за ней.
