Роса ещё не сошла с травы, туман медленно отступал к противоположному берегу реки, а солнце уже выкатывалось из-за зубчатой кромки леса.
Фёдор стоял на крыльце, любуясь красотой раннего утра и глубоко вдыхая свежий воздух. За спиной послышались шлёпающие шаги босых ног. Женщина в ночной сорочке и накинутом на плечи платке подошла и встала рядом.
— Хорошо-то как! – вдохнул полной грудью Фёдор. — Шла бы ты в дом, застудишься, — сказал он ласково и поправил на молодой женщине платок, съехавший с округлого белого плеча.
Женщина сразу прильнула к нему, обхватила его руку.
— Уезжать от тебя не хочется,- сказал Фёдор севшим от нежности голосом.
— А ты не уезжай. – Голос женщины манил, звал, как песнь Сирены. «Останусь, а что дальше?» Эта мысль отрезвила Фёдора.
Если бы всё было так просто, он давно бы уже остался. Но двадцать три года жизни с женой не выкинешь, да и дети… Светка, можно сказать, отрезанный ломоть, у своего жениха ночует чаще, чем дома, замуж скоро выйдет. А Толику всего четырнадцать, самый трудный возраст.
Шофёр везде работу найдёт, но деньги вряд ли здесь заработает большие. Это сейчас он сорит ими, дарит дорогие подарки Зине. А как будет получать в два, а то и в три раза меньше, будет ли она любить его так же? Вопрос.
— Не начинай, Зин, — отмахнулся Фёдор.
— Почему? Дети выросли, пора о себе подумать. Сам говорил, с женой по привычке живёте. — Зина обиженно отстранилась от Фёдора.
— Эх, как бы раньше знал, что встречу тебя… – Фёдор шумно вздохнул. – Не обижайся. Пора мне, и так задержался у тебя. — Он хотел поцеловать женщину, но она отвернула лицо. — Зин, надо ехать, если хочу к вечеру попасть домой. Груз у меня, договор.
— Ты только обещаешь. Приедешь, растревожишь душу, и к жене спешишь. Надоело мне одной быть, устала ждать. Мишка меня давно замуж зовёт.
— Так иди. — Фёдор дёрнул плечом.
Он хотел ещё что-то добавить, но передумал. Медленно спустился с крыльца, завернул за угол дома и пошёл огородом к проходившей за домами окружной дороге, где на обочине его ждала фура. Специально оставлял машину там, чтобы ранним утром не будить посёлок.
Он забрасля в кабину. Обычно Зина провожала его до фуры и целовала на прощание. Но сегодня она не пошла за ним, видать, действительно обиделась. Фёдор устроился поудобнее, захлопнул дверь кабины. Прежде чем разбудить спящий мотор, набрал номер жены. При Зине звонить стеснялся. Равнодушный голос в трубке ответил, что телефон выключен… Неотвеченных вызовов тоже не было.
Фёдор убрал телефон и завёл мотор, прислушиваясь к его мощному ровному рычанию. В следующий миг фура вздрогнула, стряхивая с себя остатки сна, и медленно тронулась с места, покачиваясь на неровностях грунтовки. Фёдор дал короткий прощальный сигнал и надавил на газ.
Женщина на крыльце поежилась, прислушиваясь к удаляющемуся звуку мотора, и ушла в дом.
В динамике бархатный голос Киркоров пел: «Милая, милая, милая, нежный мой ангел земной…» Фёдор подпевал про себя, думая об оставленной им женщине. Но вскоре мысли переключились на дом: «Что там происходит? Второй день не могу дозвониться. Приеду, устрою…»
А Полина, жена Фёдора, в этот миг очнулась от наркоза в палате больницы и тут же всё вспомнила…
Они прожили с Фёдором больше двадцати лет, двадцать четыре, если быть точной. Муж дальнобойщик, зарабатывал хорошо, семья крепкая, квартира большая, двое детей. Света уже совсем взрослая, скоро выйдет замуж и будет жить отдельно, окончила училище, работает парикмахером. Толику четырнадцать, мечтает стать моряком.
И вдруг этот звонок. Сначала Полина подумала, что это розыгрыш какой-то или ошиблись номером.
— Здравствуйте, Полина. Мужа ждёте? А он задерживается… – голос вкрадчивый, обволакивающий, словно патока.
— Что с ним? — нетерпеливо оборвала Полина говорившую, сразу подумав об аварии. Путь длинный, мало ли что в дороге могло случиться? Груз дорогой везёт, ответственность какая.
— Случилось. У любовницы он, — промурлыкал голос.
— Кто это? – закричала в трубку Полина.
— А ты, жди, жди… — в трубке раздался женский смех.
Полина отняла от уха телефон и оборвала соединение. Но смех продолжал звучать в ушах. Её охватила паника. Мысли путались, подсовывая то картины аварии, то другую женщину в объятиях мужа. Кто другой мог знать её номер, что Фёдор в рейсе? Только сама любовница. Как она посмела звонить ей, смеяться над ней!
Полина набрала номер мужа и тут же сбросила. А если он за рулём в этот момент? И что она ему скажет? Нельзя отвлекать его. Вот вернётся, тогда и поговорит. Она пыталась отвлечься, заняться домашними делами, но всё валилось из рук. В ушах так и звучал мурлыкающий голос и издевательский смех.
Как назло, ни Светки, ни Толика дома не было. Светка со своим парнем где-то тусуется, а Толик отпросился ещё вчера к однокласснику на день рождения.
Нужно отвлечься, чтобы не сойти с ума. Полина переоделась, взяла сумку и вышла на улицу. Как раз сходит в магазин и купит майонез, лук и пиво для Фёдора. В выходной он любил пропустить баночку-другую. Завтра некогда будет идти за покупками, нужно готовить. Фёдор обещал вернуться к ужину. «А если он не вернётся?» — спросил внутренний голос, но Полина заткнула его.
Она решила пройтись до супермаркета, успокоить нервы. Но идти далековато, и Полина свернула в проулок. Здесь с одной стороны шла бетонная стена, а с другой – ряд плотно прижавшихся друг к другу гаражей. Место безлюдное, уже начинало темнеть, но путь в два раза короче. Успеет пройти, пока совсем не стемнеет. Полина ускорила шаг.
Вдруг сзади кто-то резко вырвал сумочку у неё из руки. От неожиданности Полина подалась назад, за сумкой, и чуть не упала. Она развернулась и увидела спину убегающего мужчины. «Не догнать», — промелькнуло в голове, но она всё же побежала за ним. В сумке были деньги, карточки, ключи от квартиры и телефон – вся её жизнь.
— Стой! – крикнула Полина, но мужчина завернул за угол бетонной стены и скрылся. А она по инерции бежала за ним. Вдруг каблук ступил на камень, нога подвернулась, и Полина со всего маху грохнулась на асфальт. Она больно ударилась бедром и разбила локоть. Хотела подняться на ноги, но резкая боль, прошила её насквозь, по позвоночнику поднялась к мозгу. Из глаз брызнули слёзы. Полина села и посмотрела на ногу. Вокруг голеностопного сустава на глазах нарастал сизый отёк.
Хуже всего, что нет телефона, не позвонить, не позвать на помощь. Полину накрыла душной волной паника. Вряд ли на крик кто-нибудь придёт, да и не услышит её никто из-за стены. Разве что бомжи и хулиганы.
Может, ползти? Стена кончится, пойдут жилые дома, кто-нибудь набредёт на неё. Полина представила, как ползёт, обдирая руки и коленки, как она будет выглядеть. К женщине в таком виде вряд ли кто-то подойдёт, решат, что пьяная. Остаётся ждать, когда кто-нибудь приедет ставить машину в гараж. А если не приедет? Полина заплакала.
И всё из-за этого проклятого звонка. Верно говорят, беда не приходит одна. Видно она совсем рассудок потеряла, если вышла из дома в темноту, да ещё пошла через гаражи. Никто не знает, где она. И не сообщить никому без телефона. Впервые за двадцать с лишним лет Полина не встретит мужа из рейса…
Она сидела, привалившись спиной к ржавой двери гаража, боясь шевельнуться и вызвать новый приступ боли. По щекам текли слёзы, Полина стирала их грязными руками.
Вдруг на дороге показался автомобиль с зажжёнными фарами. Машина проехала несколько метров и остановилась. Вышел мужчина и стал открывать дверь одного из гаражей. Полина его хорошо видела в свете фар. Но он вряд ли в темноте заметит её.
Полина набрала в грудь воздуха и что есть мочи закричала: «Помогите!»
Мужчина огляделся. Полина обрадовалась, что он услышал, и крикнула ещё:
— Я здесь! Помогите! — Голос сорвался, она закашлялась, но сквозь слёзы увидела, что мужчина идёт к ней.
Он остановился, не дойдя до неё двух шагов.
— Помогите, на меня напали, украли сумочку… Я подвернула ногу… Вызовите «скорую», пожалуйста… — торопилась она, боясь, что мужчина уйдет.
Он огляделся по сторонам, вытащил телефон из кармана брюк, но снова убрал его. Что он задумал? Полина сжалась, зашарила руками вокруг себя, пытаясь нащупать камень или палку.
Мужчина присел на корточки и посмотрел на неё, на вытянутую ногу. Даже в темноте было видно, как побагровел отёк.
— «Скорую» долго ждать. Сейчас я вас приподниму, а вы ухватитесь руками за мою шею, — сказал он.
Полина закивала, продолжая плакать. Одной рукой он обхватил её за талию, а другую подсунул под колени. Полина обняла его за шею. Не без труда мужчина поднял её с земли, рывками, тяжело дыша, понёс к машине. Она чувствовала, как ему тяжело. Распухшая нога пульсировала болью, налилась тяжестью.
У машины мужчина предупредил, что поставит её, ему нужно открыть дверцу. Полина встала на здоровую ногу, поджав больную, опираясь на капот.
Мужчина помог Полине сесть на сиденье, достал из бардачка влажные салфетки, протянул, чтобы она обтёрла лицо и руки.
— Как вас угораздило? – всё ещё тяжело дыша, спросил мужчина, когда сел за руль.
— В магазин пошла, решила срезать путь. На меня напал мужчина, вырвал сумочку и убежал. Я погналась за ним. Спасибо вам, а то сидеть бы мне тут всю ночь.
Мужчина протянул ей телефон.
— Позвоните мужу, родным.
Муж в рейсе. Нельзя. Полина набрала номер дочери.
— Света, это мама… — в трубке грохотала музыка.
— Кто?
— Свет, я ногу, кажется, сломала. Еду в больницу, — громко сказала Полина.
— Что? Не слышу! — дочь старалась перекричать музыку.
— Я ногу сломала! — повторила Полина громче. — Еду в больницу.
— Не слышу. Перезвоню! – И дочь отключилась.
Полина долго не могла набрать номер сына, пальцы от волнения и обиды дрожали. Но сын не ответил.
— Да что же это такое?! – с раздражением воскликнула она.
— Что, не отвечает? — посочувствовал мужчина.
Полина помотала головой. Всхлипнула.
— Ничего, скоро приедем. Я Иван. А вас как зовут?
— Полина. – И она вдруг всё ему рассказала.
Полина открыла глаза. Палату заливало солнце. Голова болела, ногу она не чувствовала, но стоило шевельнуться, как боль вернулась, правда, не такая резкая.
— Вы проснулись? – раздался рядом голос. – Полина увидела миловидное лицо медсестры, склонившейся над ней. – К вам муж пришёл. Ждёт в коридоре.
— Муж? — удивилась Полина.
В палату вошел Иван. Заметил разочарованный взгляд Полины.
— Простите, назвался вашим мужем, чтобы пропустили. Как вы?
— Не знаю, вроде нормально. – Полина попыталась улыбнуться.
— А я вам черешню принёс. — Он положил на тумбочку пакет с крупными бордовыми ягодами. – Мытая. Хотел клубнику купить, но не знаю, есть ли у вас на неё аллергия.
Полина поблагодарила его. Иван что-то ещё положил на тумбочку.
— Это мой старый телефон. Там есть и мой номер. Я подумал, что вы захотите позвонить родным.
Когда Иван ушёл, Полина снова заснула. Проснулась, словно от толчка.
— Федя! – узнала она мужа.
— Светка позвонила, сказала, что ты в больнице. Дозвониться тебе не мог со вчерашнего дня. Еле нашёл тебя, все больницы обзвонил.
— У меня телефон украли вместе с сумкой. Я с чужого звонила.
— А какой такой муж приходил к тебе? Меня не пускали, пока паспорт не показал.
— Тот человек, что привёз меня в больницу. Назвался мужем, иначе его не пустили бы ко мне.
— И чего приходил? Он принёс? – Фёдор кивнул на черешню.
«Иван принёс черешню, а родной муж пришёл с пустыми руками, — некстати подумала Полина. – А я за пивом ему пошла…»
— Почему Светке позвонила, а не мне? – допытывался муж.
— Думала, ты за рулём, не хотела беспокоить, — оправдывалась Полина.
— Мне снова в рейс, — сухо сообщил Фёдор.
— Как? Ты же только что пришёл? – возмутилась Полина, а сама подумала: «Ни здрасьте, ни как себя чувствуешь…»
— В ночь уеду. – Фёдор смотрел мимо Полины.
«Врёт, к ней поедет», — поняла она, но вслух ничего не сказала.
— А Света чего не пришла? – спросила Полина, сменив тему.
— Не знаю, я её не видел. У своего жениха, наверное, — с раздражением ответил Фёдор.
— А Толик?
— Спит. Ладно, я пойду, к рейсу нужно готовиться.
— Федя, купи мне, пожалуйста, телефон, хоть самый простой. Светка принесёт, — торопливо попросила Полина.
— Ладно. – Фёдор ушёл, а Полина заплакала.
— Вам нельзя нервничать. — Медсестра сделала укол, вскоре Полина затихла, уснула.
Вечером пришла дочь.
— Мам, как ты? Как умудрилась ногу сломать?
— Не сломала, подвернула, связки порвала.
— Папа тебе телефон купил. Извини, я себе его забрала. Тебе мой принесла. Ничего? Там все наши телефоны есть. Ничего?
— Ничего, — ответила Полина.
— Какая черешня крупная, — Светка потянулась к пакету. – Папа принёс?
— Ешь, она мытая, — разрешила Полина.
И Светка без зазрения совести начала есть черешню.
— Толик как? Вчера ему звонила, не ответил, — спросила Полина.
— Да нормально всё с ним. Выпил на дне рождения. Ты не волнуйся, отругала уже. Отцу не сказала, убил бы.
— Я попрошу, чтобы меня выписали поскорее домой, — сказала Полина.
— Не вздумай. Кто за тобой ухаживать будет? Отец в рейс собрался, Толик с пацанами мяч гоняет целыми днями. Я что, возле тебя буду всё лето сидеть?
«Как же так? Была семья, муж, дочь, сын… Я старалась для них, готовила, стирала, из кожи вон лезла. А случилась со мной беда, и нет никого рядом. Никому, оказывается, я не нужна. А если бы серьёзное что приключилось? Бросили бы умирать?» — Слёзы душили Полину, стекали по вискам к ушным раковинам, щекотали.
Через три дня она всё же уговорила отпустить её домой. Позвонила Ивану, он и отвёз её. Заглянул в пустой холодильник и предложил сходить в магазин. Полина наотрез отказалась.
Муж вернулся через неделю. Выглядел сытым, отдохнувшим.
— Пожрать есть? – спросил с порога.
— Федь, ты ведь в рейс не ходил. Ты у неё был, – сказала Полина.
Муж сделал удивлённое лицо.
— Я всё знаю. Она мне звонила.
— Кто, Зина?
«Вот и выдал себя».
— Ну, раз ты всё знаешь… Лучше сразу уйду, и так тянул долго. Деньги буду присылать. — Он помялся, но больше ничего не сказал.
Фёдор собирал свои вещи, а Полина отрешённо думала: «Ну, вот и всё. Счастье пролетает быстро, а неприятности как скатерть самобранка, ешь вдоволь, не объешься. Как дальше жить? Для чего? Не для кого. Муж ушёл, етям не нужна… Неужели я сама их такими воспитала?»
— Да, Толика я с собой забираю на несколько дней. Давно просился. Там река, рыбалка… — Фёдор стоял с чемоданом в дверях.
Полина еле сдерживала рыдания, рвавшиеся наружу. «Как же так? Почему?» Лишь когда муж ушёл, дала волю слезам. Потом заснула. Разбудил её звонок в дверь.
Полина хотела позвать мужа или сына, чтобы открыли дверь, но вспомнила, что одна, нет никого. Она взяла костыли и заковыляла открывать.
На пороге стоял Иван.
— Я подумал, может, вам помощь нужна?..
