Свекор, забарабанил кулаком:
— Открывай немедленно! Не заставляй ждать, как бедных родственников на коврике!
— Не велено! – пискнула Дина достаточно громко, чтобы быть услышанной.
— Что значит, не велено? – вскричала свекровь. – Кем не велено? Я Грише пожалуюсь, он тебя враз из дома выставит! Ты слышал, Яша, она нас пускать не хочет!
— Гриша, беда! – взволнованно воскликнула Дина, дозвонившись до супруга. – Твои родители едут!
— Не пускать! – выкрикнул он в трубку.
— Гришенька, как не пускать? – взмолилась Дина. – Как я могу их не пустить?
— Никак не пускай!
— Но они же все равно в подъезд войдут! В любую квартиру позвонят, им домофон откроют!
— Да и черт с ним, ты их в квартиру не пускай!
— Милый мой, мы же с Лерочкой! Она не поймет, что надо сидеть тихо, как мышки! Она и смеяться будет, и играть!
— А пусть знают, что в квартире кто-то есть, а их не пускают принципиально! – в голосе супруга слышалась злость.
— Ты скоро? – с надеждой спросила Дина.
— Час, может быть, полтора, — ответил Гриша, — на кольцевой застрял. — Дина! Ни в коем случае не открывай дверь! Пусть на площадке сидят! Если дождутся, я их с этой стороны встречу!
— Я поняла, — прошептала Дина со страхом.
Боялась она не супруга, а того, что в скором будущем начнется на площадке за дверью.
Звук дверного звонка заставил Дину не просто вздрогнуть, а подскочить на месте. Она подбежала к двери и заглянула в глазок. Как и ожидалось, Анна Макаровна и Яков Семенович собственными персонами.
— Давай, открывай! – донеслось в площадки, — я видела, как тень глазок закрыла!
— Да-да, открывай, — поддержал супругу свекор, — мы устали с дороги, нам бы чаю!
Дина затаилась под дверью:
«Авось пронесет, и они решат, что дома никого нет?»
Но Лера включила в телевизоре мультики на всю громкость.
— Дома они, — четко произнесла Анна Макаровна, — стучи в дверь!
Свекор, Яков Семенович забарабанил кулаком:
— Открывай немедленно! Не заставляй ждать, как бедных родственников на коврике!
— Не велено! – пискнула Дина достаточно громко, чтобы быть услышанной.
— Что значит, не велено? – вскричала Анна Макаровна. – Кем не велено? Я Грише пожалуюсь, он тебя враз из дома выставит! Ты слышал, Яша, она нас пускать не хочет!
— Это Гриша велел вас не пускать, — более смело ответила Дина. – Он скоро приедет, можете подождать его там!
А потом она спиной попятилась от двери, чтобы не слышать то, что там началось:
— Перед соседями надо будет извиниться, — проговорила она, закрываясь с дочкой в комнате, чтобы та не услышала брани с площадки.
Восемь лет назад история начиналась почти так же.
— Гриша, твои родители позвонили, сказали, что завтра приедут в гости! – в панике проговорила Дина, чуть ли не роняя телефон.
— Ух, ты! – ответил он.
— Они позвонили, когда я на обеде была, так я уже отпросилась и лечу домой! – тараторила Дина. – А еще на завтра отпросилась и, на всякий случай, на послезавтра!
— М-м, а чего? – не понимал Гриша.
— Милый, это ты чего? Твои родители едут к нам в гости! — Дина проговорила прямо в микрофон, чтобы не кричать на всю маршрутку.
Но ее все же услышали, а кто-то даже фразу бросил:
— Попала девка!
— Дина, так это же всего лишь визит вежливости, чего ты волнуешься? – спросил Гриша, до сих пор не понимая волнений супруги.
— Гриша, у меня с Анной Макаровной пока нормальные отношения, но если она увидит наш быт, то они начнут резко портиться! А мне проблемы со свекровью не нужны!
— А-а, ты в этом смысле? – Гриша рассмеялся. – Ну, да, анекдоты не на пустом месте рождаются!
— Хватит смеяться и шутить! Мне вовсе не до шуток! После работы не задерживайся, будем вместе приводить наше гнездышко в порядок!
— Ну-у, — протянул он, — у нас в принципе нормально, так пыль вытереть…
— Милый, вспомни квартиру мамы и нашу! Вспомнил? А теперь подумай, какие претензии мне сможет предъявить Анна Макаровна?
— Я тоже попробую отпроситься, — проговорил Гриша подсевшим голосом.
Поженились они полгода назад, и тогда только Дина переехала к мужу. До этого она бывала в его квартире, но больше как гостья. А за полгода хозяйствования, хотя какая из нее хозяйка в двадцать лет?
Так вот, за полгода уборка делалась по принципу:
«Эх, навалимся, пока не нацелуемся!» То есть, практически – никак.
А люди молодые, горячие. На уме для хозяйствования места не остается. Оба работают, потому все остальное время только друг для друга!
А тут «ревизорро» хоть предупредило, что оно приближается!
— Мешки, что у двери – это сразу на мусорку, — вместо: «Здравствуй, любимый!» выпалила Дина, — а потом бегом назад, я еще приволоку из кухни и комнаты!
— Откуда столько? – удивился Гриша.
— Пицца! Суши! Бургеры! – членораздельно сказала Дина.
— Ну, да, — Гриша почесал затылок, — готовить я тебе толком не даю!
Дина покраснела, отмахнулась с улыбкой:
— Сейчас бутылки от лимонада и пакеты от сока пособираю!
— Может, клининг вызвать? – спросил Гриша, глядя на появляющиеся черные мешки с мусором.
— Я узнавала, они по ночам не работают, а твои родители сказали, что к одиннадцати будут!
— Хорошо, что хоть предупредили, — проворчал Гриша, стараясь ухватить побольше пакетов.
— И Гриша, мне там еще разговором серьезным угрожать начали, — проговорила Дина, держась за ноющую спину, — ты не знаешь, с чего?
— Нетрудно догадаться! – он улыбнулся. – Полгода после свадьбы прошло. По их мнению, мы должны были набаловаться по полной программе. А теперь должны исполнить обязательную программу!
Дина мотнула головой, пытаясь в голове уложить пространные высказывания супруга, но без особого успеха. Там сейчас теснились предположения, как отмывать полы в приближающихся сумерках.
— Можно упростить для ограниченных умом слоев населения? – попросила она.
— А чего тут упрощать? – пожал плечами Гриша. – Полгода мы жили спокойно, гуляли и отрывались, а теперь они потребуют внуков!
— Как внуков? – опешила Дина.
У нее из рук даже пакет с мусором выскользнул, из которого мусор полетел по коридору.
— Ну, маленькие такие, симпатичные, кричат, едят, смеются! На нас с тобой, которые похожи! – Гриша рассмеялся своим объяснениям.
А Дина окончательно растерялась:
— Гриша, а что, уже пора?
— А почему бы и нет? – спросил он в свою очередь. – Я работаю, ты работаешь, квартира, спасибо родителям, есть. Можно и детей рожать!
— Вот так сразу? – еле проговорила Дина. – Я думала, что это потом… Ну, попозже…
— Я полностью согласен, — кивнул Гриша, — завтра будем в этом убеждать моих родителей!
— Господи! – встрепенулась Дина. – Родители! Срочно! Бегом! Все убирать!!!
С уборкой молодые супруги закончили глубокой ночью, если не сказать, под утро. Но, как не пытались уснуть, так и не смогли, придумывали причины, чтобы оттянуть факт появления требуемых внуков.
— Я скажу, что хочу получить повышение, закрепиться основательнее, чтобы меня дождались из декрета, — проговорила Дина.
— И декретные будут больше! – поддержал Гриша. – А я скажу, что подготовиться надо к рождению ребенка. Материальная база, курсы какие-нибудь пройти.
— А еще можно сказать, что в элитном садике надо очередь выстоять в пять лет, чтобы место получить. Ну, мы в списки внесены, а очередь подойдет нескоро! Садик элитный с английским языком!
— А еще скажи, что с начальным уровнем китайского, — подкинул Гриша, — будем дипломата растить!
Солнце вставало, а они смогли чуть-чуть подремать.
Жаль, что все их доводы им не пригодились.
— Ну, понятно, — проговорила Анна Макаровна, морщась, — до уборки вы еще не доросли. Ну, да ничего, с возрастом придет!
Дина с Гришей остолбенели, потому что, по их мнению, в операционной не так стерильно. Гриша даже возмутиться хотел, но не успел.
— Сын, — подал голос Яков Семенович, присаживаясь к столу, — что ты думаешь по поводу собственного жилья?
Гриша растерянно присел напротив:
— В смысле? – произнес он. – Мы, как бы, живем!
— Ключевое – как бы! – заметил мужчина. – Это квартира моя, а ты в ней просто живешь.
— Папа, когда вы с мамой покупали эту квартиру, сразу же сказали, что эта квартира мне! Ну, чтобы я тут жил!
— Да, сынок, — Анна Макаровна подсела к супругу. – Чтобы тут жил ты! Но ты женился, и теперь вас тут живет двое! Вот нам с отцом стало интересно, а что вы себе думаете?
— А чего тут думать? – удивленно спросил Гриша. – Будем дальше жить!
— Я тебе говорила, что они ничего не думают, — Анна Макаровна толкнула супруга в бок. – Просто наслаждаются жизнью, и делать ничего не хотят!
— Сын, ты мне говоришь сейчас, что выбираешь пара.зитический образ жизни? – Яков Семенович серьезно посмотрел на сына. – В мажоры записался?
— Папа, а ничего, что я выучился на бюджете, на работу устроился без протекции…
— Вот и дальше иди выбранным курсом, всего добивайся сам!
— А квартира тут причем? – спросил Гриша. – Тем более, вы все равно ее для меня покупали!
— А ты родительские деньги не считай! – взвилась Анна Макаровна. – Мы ее просто покупали! А раз ты женился, значит, ты уже не наша семья, а своя собственная!
Вон, берите с Диной ипотеку, и живите, как посчитаете нужным!
Дина слушала препирательства мужа с его родителями и несколько выпадала в осадок. Она прекрасно знала, что родители супруга не бедствуют! Как бы, совсем не бедствуют!
— Они живут в четырехкомнатной, — рассказывал когда-то Гриша, — а у них еще есть дача за городом. Мы поедем туда летом. Так у них есть еще и коммерческое жилье: три квартиры под сдачу! Дом сейчас хотят купить в Сочи.
— Зачем им столько? – удивлялась Дина.
— А вот нарожаем внуков, и будут бабушка с дедушкой каждому по квартире дарить!
— Это, конечно, хорошо, но сомнительно, — проговорила Дина. – Хотя, все может быть. Но я бы на это не рассчитывала. Не просто же так они все это покупали, и точно уж не для того, чтобы раздаривать!
А сейчас Дина понимала правоту своих опасений:
«То есть, для сына и временно, они квартиру предоставили. Не переписали на него, а пустили жить. А как он женился, так попросили на выход, мол, сам себе заработаешь!»
— Нам с мамой кажется, что получив квартиру просто так, ты не станешь самостоятельным и независимым человеком! Стержня в тебе не будет! А это нам прямой укор, что мы тря.пку вырастили!
— Как ты говоришь? – Гриша решил переспросить. – Самостоятельным и независимым? Как красиво звучит, я запомню!
Эту фразу Гриша произнес таким голосом, который Дина никогда не слышала. Злой, жестокий, твердый и уверенный. У Дины мурашки побежали по спине.
— Мама, папа, я понял все, что вы хотели мне сказать, — тем же тоном проговорил Гриша, — мы собираем вещи и съезжаем на съемную квартиру!
Думаю, за неделю переберемся. Если в этой квартире что-то пришло в негодность, пришлите мне счет на ремонт!
А сейчас, я попрошу, оставьте нас с моей женой наедине, нам нужно собирать вещи!
***
Звонок телефона вырвал Дину из воспоминаний:
— Милая, я через минуту поднимусь на этаж, — Гриша говорил ласковым голосом, чем немного успокоил Дину, — если гости еще на площадке, ты тогда тоже выйди, пожалуйста! И это, Лерочке включи мультики погромче, мне кажется, будет шумно!
— Хорошо, — Дина подошла к глазку, — они там, — сообщила она, — я сейчас выйду.
На площадке молодые супруги оказались одновременно.
— Сынок, — начала плаксивым голосом Анна Макаровна, — твоя негодная жена нас в квартиру не пускает!
— И правильно, — произнес Гриша, — что вам там делать? Это же не ваша квартира! Мы с Диночкой, — он обнял супругу за талию, — пять лет горбатились, чтобы оплачивать съемное жилье, откладывать на первый взнос, да и просто жить надо было на что-то.
— Ты же про нас совсем забыл, даже в гости не приезжаешь? – покачала головой Анна Макаровна.
— А когда, мамуля? – Гриша приподнял бровь. – У меня дочь родилась, Дина в декрете. А мне, как порядочному отцу, нужно их содержать! А еще ипотеку платить! Двадцать лет, между прочим! Когда мне к вам ездить? Да и в каких хоромах искать?
— Сын, не передергивай! – грозно сказал Яков Семенович. – Мы с мамой к внучке приехали. Подарки привезли! Игрушки!
— Папа, зачем такие траты? – Гриша покачал головой. – Лерочка же вырастит несамостоятельной и зависимой от ваших подарков!
Вот чего не надо, того не надо! Она будет жить в спартанских условиях, а потом сама себе заработает и на куклы, и на конструктор!
— Да, ты! – взревел Яков Семенович на весь стояк.
— Да, я самостоятельный и независимый! Настолько независимый, что от вас мне вообще ничего не надо: ни квартир, ни денег, ни игрушек для дочери!
Я сам справляюсь! И еще я настолько самостоятельный, что прекрасно обойдусь без вашего общества, как предыдущие восемь лет!
Родители Гриши краснели, бледнели, но сказать ничего не могли.
— Пойдем, дорогая! – Гриша потянул остолбеневшую супругу в сторону двери, — мы самостоятельные и независимые, а этих людей я, кажется, не знаю…
Самостоятельные и независимые
