Надежда и Костя были в браке уже несколько лет, и за все это время Галина Степановна, кажется, так и не смогла принять невестку. Отношения со свекровью складывались трудно с самого начала, хотя Надя и старалась проявить терпение.
Костя старался поддерживать нейтралитет. Он любил мать, но также любил и свою жену. Часто, сидя вечером на кухне, он пытался объяснить Надежде, что всё дело в материнской заботе и не стоит лишний раз беспокоиться о том, что скажет его мать, ведь она это делает “лишь из любви к нему”.
— Понимаешь, она просто переживает за меня, — говорил он, разводя руками. — Она не против тебя, — обманывал Костя то ли самого себя, то ли жену. — Мама лишь желает мне лучшего.
Надежда слушала эти объяснения, но каждый раз чувствовала лишь обиду. “Желает лучшего”, а лучшее — это, видимо, отсутствие Нади в жизни Константина. Она видела, что ее муж в какой-то мере был заложником своей матери, но это не облегчало её положения. Напротив, с каждым годом ситуация становилась всё сложнее. Галина Степановна не упускала возможности напомнить, что «такая женщина, как Надежда, не сможет дать ему всё, что нужно для настоящего счастья». Эти слова не всегда произносились прямо, но подтекст был очевиден.
Похолодание и осенняя хандра означало только одно — скоро у Кости должен был быть день рождения. Надежда готовилась к этому дню с неким трепетом. Она заранее выбрала подарок, тщательно продумала детали праздника, надеясь провести этот день в спокойной и уютной атмосфере. В их жизни не хватало таких тёплых моментов. Совместное проживание все больше скатывалось в бытовые отношения, из которых Надя при каждом удобном случае старалась выбраться. И этот день она хотела сделать особенным… Но всё изменилось, когда она случайно услышала разговор мужа с его матерью.
Костя как обычно сидел в гостиной комнате, уткнувшись в ноутбук, решая задачи по работе. Надя же хлопотала на кухне над ужином.
— “Сейчас мы вместе сядем за обеденный стол, как настоящая семья, и проведем целый вечер за разговорами по душам.” — Думала Надя, вытаскивая курицу из духовки. Она направилась к гостиной, чтобы позвать мужа к столу, но, подходя к двери, Надежда услышала голоса. Прислушавшись, она поняла, что Костя говорит с Галиной Степановной по телефону. У нее перехватило дыхание, когда она уловила своё имя в разговоре.
— Костик, на день рождения свою жену не зови, мы не хотим её видеть — Услышала Надя слова свекрови
После этого она продолжила:
— Ты же знаешь, что о ней тетя Люда думает, да? Уж очень неудобно будет перед ней. Надька всё испортит своим присутствием, и наши гости будут чувствовать себя неловко.
— Мама… — Костя попытался возразить, но его голос был слабым и неуверенным. — Она ведь моя жена, как я могу её не позвать?
— Чего это ты не можешь? Можешь, конечно, — перебила его мать. — Пусть поедет к своим родителям на пару дней. Ты ей так и скажи. Я не хочу видеть её — настроение только испоганит! Мы устроим тебе нормальный праздник, без её участия.
Слова свекрови, произнесённые с такой лёгкостью, глубоко ранили Надежду. Она замерла на месте, чувствуя, как слёзы подступают к горлу. Как можно так обращаться с человеком, который несколько лет живёт с её сыном, заботится о нём, старается ради их семьи? Но, что было ещё хуже, Костя не стал возражать. Он лишь пробормотал, что подумает, и разговор закончился.
Надежда, не дожидаясь, пока муж сам заговорит с ней об услышанном, вошла в квартиру. Костя поднял на неё глаза, явно не ожидая, что она могла услышать их разговор.
— Ты слышала? — спросил он тихо, как будто надеясь, что она скажет «нет».
— Да, — ответила Надежда, стараясь удержать голос ровным. — Я слышала всё.
На мгновение повисла неловкая тишина. Костя тяжело вздохнул и попытался объясниться:
— Слушай, не переживай об этом, ладно? Я не хочу волновать маму, она уже в возрасте, сама понимаешь… — сказал Костя, неловко отводя глаза в сторону, — И я подумал, что ты действительно могла бы съездить к родителям на пару дней, а потом мы бы вместе отметили. Ничего страшного.
— Ничего страшного? — её голос дрожал от обиды. — Ты серьёзно? Твоя мать не хочет меня видеть на твоём дне рождения, и ты предлагаешь мне просто уехать?
Костя не мог найти нужных слов. Он чувствовал, что оказался между двух огней — с одной стороны мать, с другой — жена. И, как часто бывало, он выбрал путь наименьшего сопротивления, не понимая, насколько ранил этим Надежду.
— Надь, не горячись, это всего на пару дней, — продолжил он. — Ты отдохнёшь, побудешь с родителями, а потом я тебя заберу.
Её терпение лопнуло.
— Ты не понимаешь! — почти выкрикнула она. — Ты снова выбираешь свою мать вместо меня! Я — твоя жена, я должна быть рядом с тобой на таких праздниках, а не прятаться у родителей, как будто я для тебя чужой человек!
Они ссорились весь вечер. Надя не могла поверить, что ее муж, человек, с которым она делила буквально всё, был готов пренебречь её чувствами ради спокойствия своей матери.
В глубине души она всегда надеялась, что Костя однажды скажет свекрови, что он больше не её маленький мальчик, а взрослый мужчина, который строит свою жизнь с любимой женой. Но этот момент всё никак не наступал. Вместо этого Костик старался удержать шаткое равновесие, разрываясь между Надей и своей матерью. Ему, казалось, легче было уступить Галине Степановне, чем защищать свою жену и отстаивать их семью.
Слёзы сопровождали Надю до позднего часа. Она осознала, что ей нужно уехать не для того, чтобы исполнить желание свекрови, а чтобы побыть наедине с собой, обдумав все нюансы их с Константином отношений.
Надежда приехала к родителям поздно вечером. Её мама, Татьяна Викторовна, встретила её с теплотой, как всегда, а отец, Дмитрий Сергеевич, нахмурил брови, увидев поникшую дочь. Он сразу понял, что что-то произошло.
— Ты надолго? — спросил он, внимательно посмотрев на Надю.
— Не знаю, пап, — уклончиво ответила она, не желая пока рассказывать всю историю. — Мы с Костей немного повздорили из-за его мамы…
Дмитрий Сергеевич был строгим, но справедливым человеком. Он не любил, когда в семье возникали проблемы, но всегда верил в то, что мужчина должен защищать свою жену. Его взгляд стал еще более серьёзным, когда он понял, что причиной её приезда стал Костя и Галина Степановна.
— Ну что ж, — коротко ответил он. — Оставайся столько, сколько нужно.
Эти несколько дней Надя использовала, чтобы обдумать, как поступить дальше. Она не хотела сразу устраивать грандиозные ссоры или ставить ультиматумы, но она твёрдо решила, что Костя должен почувствовать последствия своего поступка. Он должен понять, что выбор ему все-таки сделать придется.
Надя решила, что лучшим способом показать Косте, насколько она была обижена, станет символический жест. Он должен почувствовать себя так, как чувствовала она, когда её выгнали ради “спокойствия” Галины Степановны.
День рождения Кости прошел без Надежды. Она не звонила ему и не поздравляла. Он не раз пытался дозвониться до неё, но она не отвечала. Всё, что она хотела, — чтобы Костик понял, каково это — быть отвергнутым и одиноким. Она знала, что он ждет ее звонка, что его беспокоит ее молчание, и это было частью её плана. Ей нужно было, чтобы он почувствовал ту пустоту, которую она испытывала на протяжении нескольких лет.
Между поздравлениями, стол начал пустеть, и мать подошла к Косте, кивнув в сторону кухни, предлагая пойти поговорить.
— Видишь, как легко всё получилось? Мы прекрасно отпраздновали без этой… — она чуть замялась, подбирая слова, — без ненужных нервов.
Он посмотрел на неё с холодной решимостью. Всё, что накопилось за последние дни, тянуло его за душу. Он понимал, что этот разговор — переломный момент, и его ответ будет иметь серьезные последствия. Сейчас он чувствовал, что что-то изменилось — уже не мог безмолвно соглашаться с ней, как раньше. Он посмотрел на Галину Степановну, с улыбкой и принятием.
— «Она не поймет, она никогда не понимала» — подумал он про себя, глядя на женщину, подарившую ему жизнь.
— Нет, мам, я не могу без нее.
Галина Степановна начала доказывать её “маленькому Костику” его неправоту, но он уже не слушал.
На третий день Костя написал своей Наде сообщение: «Я приеду за тобой сегодня вечером. Надеюсь, мы сможем всё обсудить». Это сообщение было простым, но в нём чувствовалось раскаяние.
Вечером, когда Костя приехал к родителям жены, он рассчитывал, что она будет ждать его у порога, готовая вернуться домой. Но его ожидания не оправдались.
Когда он постучал в дверь, её открыл Дмитрий Сергеевич. В его глазах не было доброты или тепла, что заставило Костю насторожиться.
— Добрый вечер, Дмитрий Сергеевич, — начал он, стараясь сохранять спокойствие. — Я приехал за Надей.
Отец Надежды посмотрел на него оценивающе и сдержанно кивнул.
— Дочка сейчас ужинает с нами, — сказал он, прищурив глаза. — Если хочешь, подожди её здесь.
Костя замер, не зная, что ответить. Ему не предложили войти, не пригласили за стол — его просто оставили у порога, как нежеланного гостя. Это был явный знак того, что он не в почёте у родителей жены.
Через несколько минут из комнаты вышла Надежда. Она выглядела спокойной, но в её глазах был холод.
— Надь, Прости меня, — сказал он, чувствуя, как слова застревают в горле. — Я был неправ. Моя мать не имеет права вмешиваться в наши отношения.
Надежда внимательно смотрела на него, оценивая его слова. Она слишком долго ждала этого признания. Надежда стояла перед ним — сильная, решительная, уже не та растерянная и обиженная девушка, какой была несколько дней назад. Она поняла, что больше не готова мириться с таким отношением, и, если Костя действительно хочет сохранить их семью, он должен будет изменить не только своё поведение, но и свою роль в этой тройственной связи между женой и матерью.
— Идём, — сказала Надежда, делая шаг к выходу. — Мне нужно собрать вещи.
Костя хотел что-то сказать, но замолчал, просто следуя за ней. Вечерний свет, льющийся из окон, освещал их путь через коридор к её комнате. Там, среди обычных вещей, на полке лежал подарок, который Надежда готовила для его дня рождения. Подарок, который так и остался нераспакованным. Она остановилась перед ним, на мгновение задумалась, а затем взяла его в руки.
— Я хотела подарить тебе это на день рождения, — произнесла она, протягивая ему небольшую коробку. — Но теперь не знаю, имеет ли это значение.
Костя взял в руки коробку, ощутив её лёгкость и хрупкость, как и их отношения в этот момент. Он медленно развязал ленту и открыл крышку. Внутри оказался наручный браслет из кожи, который он давно хотел, но не мог найти подходящий. Надежда, как всегда, знала, чего ему хочется, даже когда он сам об этом забывал.
— Это… прекрасный подарок, — тихо сказал он, не зная, как выразить свои чувства.
Надежда вздохнула, наблюдая за ним. Её отец стоял у порога, наблюдая за этой сценой со стороны, не вмешиваясь, но готовый поддержать дочь в случае необходимости.
— Костя, — продолжила она, — если мы действительно хотим, чтобы наша семья сохранилась, нам нужно установить границы. Не только с твоей матерью, но и друг с другом. Ты не можешь больше ставить её интересы выше моих, иначе это просто повторится. Я не хочу, чтобы каждый наш конфликт превращался в борьбу за твоё внимание или за место в твоей жизни.
Костя стоял, опустив голову, чувствуя, как каждая её фраза проникала в его душу. Он знал, что она права, и понимал, что всё, о чём она говорила, следовало обсудить ещё давно. Но он всё время избегал этого разговора, предпочитая верить, что ситуация как-то разрешится сама собой. И вот теперь последствия его бездействия были перед ним.
— Я… обещаю, что изменюсь, — произнёс он тихо. — Я буду стараться, Надя. Я люблю тебя и не хочу тебя потерять. Понимаю, что поступил неправильно, но прошу дать мне шанс все исправить.
Надежда посмотрела на него с сомнением. Она видела, что Костя искренне хочет изменить ситуацию, но ей было нужно больше, чем слова. Она хотела действий, подтверждающих его готовность бороться за их брак.
— Хорошо, Костя, — ответила она, после паузы. — Я дам тебе шанс. Но если это повторится, я уйду окончательно.
