— Боря, Боренька, мама пришла! — слышу я скрипучий, словно несмазанная дверь, голос своей свекрови. У нее есть собственный ключ от нашей квартиры, мы в свое время ей оставили, когда на море ездили — цветы поливать.
— Молочка принесла, — хмыкаю я. Мы с сыном Андреем сидим в его комнате, буквы учим. Андрюшке через два года в первый класс идти, мне кажется, самое время ребенка грамоте начинать учить. Я уже в пять лет довольно бегло читала.
— Мама, это из сказки «Волк и семеро козлят», — авторитетно заявляет сын. — Мы ее с тобой читали, помнишь?
— Помню, сынок, конечно помню, — киваю я головой.
У тещи есть обыкновение — наготовит гору съестного и тащит моему мужу — кормит его. Она считает, что я совершенно не приучена к кулинарии, поэтому есть риск, что Боря похудеет, хотя это вряд ли.
Наши с Андреем скромные персоны Василиса обделяет вниманием по ряду причин. Первая — она меня просто ненавидит, допускаю, что это какая-то классовая вражда. Вторая причина — Василиса Матвеевна уверена на все сто процентов, что Андрей — не родной сын Бори.
— Нет ни одной общей черты лица! А волосы? У Бореньки светлые волосы, а у Андрея черные, как смоль, — изображает из себя тест ДНК Василиса.
Ко всему прочему добавить мнение свекрови, что просто никчемная хозяйка, у вас получится довольно точная картина наших отношений. В последнее время Василиса взяла моду таскать в наш дом ужины, а по выходным еще завтраки и обеды. Она свято верит, что моя стряпня способна превратить супруга в «вешалку», вот и таскается к нам, навьюченная, словно верблюд.
Я не отнимаю у нее ключи, терплю до поры, до времени, но если Василиса Матвеевна будет и дальше «коленца выделывать», то оставит ключи от моей квартиры на столе.
Тем временем шоу продолжается. Василиса Матвеевна сняла верхнюю одежду, прошла в кухню, начала греметь утварью:
— Боря, иди мой руки, я сейчас тебе пирог разогрею, твой любимый, с капустой!
— Не люблю пироги с капустой, — кривится Андрюша. — А бабушка вечно их папе носит…
— Нам никто и не предлагает, сынок, — потрепала я ребенка по голове. — Мы сейчас с тобой в детское кафе сходим, накормлю тебя, чем захочешь. Но, чур, здоровая пища.
Мы молча одеваемся с сыном, идем обедать в детское кафе. Потом вдруг меня осеняет:
— Слушай, а чего мы это тут сидим-то? У нас ведь свои бабушка и дедушка есть, идем — ка в гости.
Мы отправляемся в гости к моим родителям, благо, они живут неподалеку.
Мой отец, Валерий Николаевич, очень любит своего внука, тут же тащит собирать его конструктор, благо, этого добра у отца хватает. Мама же вызвала меня на разговор, на кухню:
— Оленька, что случилось? Я ведь вижу, на тебе лица нет. Опять сватья устраивает концерты?
— Не опять, мама, а снова, — вздыхаю я. — Пришла сегодня с пирогами, сыночка своего кормить, как будто он от голода пухнет…Андрюшке ни шоколадки не принесла, как обычно.
Мама качает головой:
— Мда, послал Господь родню…Если это, конечно, Господь, а не кто-то иной. Скажи на милость, чего ты их терпишь — то? Ты у меня женщина самодостаточная, сама можешь прожить, без них. Он хоть копеечку заработанную тебе отдает?
— Да какой там…, — вздыхаю я. — Только на компьютерные игры свои тратит, всякие там чипсы, для машины какие-то штучки, я в этом ничего не понимаю. Андрюшкой он не занимается, как будто он не сын ему вовсе, видать здорово его Василиса настроила.
— Ольга, ну ты же взрослый умный человек, скоро руководителем станешь, — опять говорит мне мама, подливая чаю. — Платежи за квартиру полностью на тебе, первоначальный взнос мы тоже сообща сделали. Что тебе ловить с этим шиномонтажником? Да и это не проблема, лишь бы любил тебя. Но я и этого не вижу. На день рождения ты от него что видишь? Теплые пожелания?
И тут мама была права. Боря почему-то никогда не дарил мне подарков ко дню рождения, а сыну он неизменно покупал только коробку конфет, не более.
Многие из вас удивятся, зачем не такая семейная жизнь, отвечу предельно честно — я сама этого не знаю. В начале наших отношений я думала, что все образуется, рождение сына как-то подвигнет Бориса на нужный лад — не вышло. Он как был маменькиным сынком без мнения, таковым и остается по сей день.
— Боря, ты можешь купить хотя бы свою любимую колбасу и батон? — не выдерживаю я. — На свои собственные деньги? Иначе для чего ты вообще на работу ходишь?
Борис начинает мне перечислять какой-то сумбур, которого у меня буквально уши вянут. Потом Борис гордо заявляет:
— Ничего страшного, сегодня мама обещала принести гороховый суп и пиццу домашнего приготовления. Так что за меня не волнуйся, голод мне не грозит.
И это слова мужчины — мужа, отца?! Меня начинает трясти мелкая дрожь:
— Борис, ты сам себя слышишь? Такое впечатление, что со мной говорит не мужчина тридцати лет, а какой-то маленький мальчик. Скажи на милость, почему ты не хочешь жить по — взрослому, Боря? Когда мы только начали встречаться, ты был совсем другим, более мужественным, что ли…
— Я всегда одинаковый, — недовольно бурчит Борис. — Не мешай, сегодня важный танковый турнир.
— Ты знаешь, Борис, — отвечаю я. — Мне порой кажется, что наш четырехлетний ребенок более осмысленный, чем ты, здоровенный шиномонтажник.
— Опять ты мне намекаешь на то, что у меня такая профессия? — начинает кипятиться Боря. — Между прочим, моя работа познакомила нас, помнишь?
Да, это было правдой. Перед зимним сезоном я заехала на один из СТО, чтобы сменить резину. Ко мне тут же подошел рослый симпатичный парень, сказал, что все будет в лучшем виде, нужно немного погулять.
Я посидела в кафе, а когда вернулась, все было готово.
— Теперь ваш кореец будет очень уверенно держать трассу, никакой гололед ему не страшен, — сказал мне мастер.
— Спасибо огромное, где нужно оплатить? — заторопилась я.
— Ничего не нужно, — отмахнулся парень. — Комплимент от шиномонтажника. Езжайте, буду рад вас видеть вновь.
Я начала выезжать, и даже не поняла, как в воротах вырос силуэт этого симпатяги.
— Что-то случилось? — с озабоченным видом я вышла из автомобиля.
— Совсем забыл, — хлопнул себя по лбу парень.— Как насчет того, чтобы вечером поужинать со мной, так сказать, отметить новую обувку вашего автомобиля?
Я согласилась, очень уж не хотелось показаться неблагодарной. Мы провели в кафе чудесной вечер, затем начали встречаться. Теперь вы знаете, во что вылились наши отношения. Чем меня очаровал тогда Боря? До сих пор не пойму, наверное, внешностью, добрым характером.
Это сейчас мужа словно подменили, я даже знаю, кто тому виной — Василиса Матвеевна. Она всегда делила людей на «наших» и «ненаших». «Наши» — это пролетариат, как она, скромный повар на заводе. А «не наши» — это мы, все те, кто сидит в офисе, как мои родители, преподаватели в ВУЗе.
У Василисы был еще ряд требований к людям — чтобы умели готовить жирную пищу, имели дачу, прекрасно справлялись с заготовками на зиму и чуть ли не ежедневно варили холодец и пекли пироги. Если вы не соответствуете этим требованиям — вы «не наш» человек.
Узнав, что я работаю в офисе, специалистом по снабжению, Василиса Матвеевна тут же скривилась:
— Боря, чего тебя тянет на этих заумных?! Нашел бы себе нормальную девушку, чтобы дачка у нее была, чтобы пироги с капустой умела печь. А эти офисные девушки умеют только фотографироваться, да губы красить в рабочее время.
— А вы кем трудитесь, Василиса Матвеевна, если не секрет? — в первый раз слова будущей свекрови меня очень даже оскорбили.
— Я — повар на заводе! Рабочих кормлю, — гордо заявила мне Василиса, словно она была первой женщиной, что вышла в космос.
— Понятно…, — протянула я. — Так вот почему Боря такой…ладный парень.
— Да, Боря очень любит мою выпечку, — подбоченилась Василиса. — И Сашок тоже любит, это младший брат Бори, он сейчас в институте.
Про Сашу, младшего брата Бориса, мне было мало что известно, но в дальнейшем именно этот парень сыграет ключевую роль в наших отношениях. Но, впрочем, обо всем подробнее.
Руководство компании, в которой я работаю, очень мне ценит и совсем недавно меня повысили — сделали начальником отдела сбыта. Это и зарплата чуть ли не в три раза выше, всякие там бонусы, прочие приятности. Чтобы отметить это событие, я решила закатить пир на весь мир — устроить супругу и сыну праздничный ужин. Так сказать, повышение обмыть.
— Конечно, иди, Оленька, — меня любезно отпустили с работы. — А завтра как штык, с новыми силами на новую должность.
Поблагодарила, чуть раньше забрала Андрюшу из детского сада, пусть поможет мне с покупками, все же маленький мужчина подрастает. По дороге я позвонила Борису, сказала, что вечером его ждет кулинарный сюрприз, пусть не задерживается на работе.
— А давай маму позовем? Пусть за тебя порадуется? — предложил мне муж. — Заодно покажешь ей, как ты умеешь здорово готовить.
Я со скрипом, но согласилась. Пусть Василиса Матвеевна полюбуется, что я тоже не лыком шита, знаю, с какой стороны к духовке подходить.
День прошел в приятных кулинарных хлопотах. Андрюшка по мере возможности мне помогал, сам нарезал салаты, короче говоря, проявил себя как самый настоящий ассистент.
Ровно в 19.00 мы с сыном услышали, как открываются входные двери, входит Борис с матерью. Они что-то оживленно обсуждали, их разговор продолжился и на кухне, во время ужина.
Борис даже спохватился:
— Оля, от всей души тебя поздравляю! Ты у нас почти что олигарх стала?
— Чего и вам желаю, Боренька, — шутливо поклонилась я. — Давай тоже не отставай, соответствуй жене.
Все это время Василиса Матвеевна как-то странно на меня смотрела, словно пыталась мне что-то сказать. Потом они переглянулись с Борей и он выпалил такую новость, что я чуть со стула на пол не упала.
— Раз тебя повысили, то теперь ты будешь платить долг за машину — Заявил мне супруг
— Как ты сказал? — удивилась я. — Это что за новости, какая еще машина? У меня уже есть автомобиль, у тебя тоже…Мы что, Андрюше покупаем машину? Но он еще мал пока.
— Она что, не знает? — удивленно спросила свекровь мужа. Тот отрицательно помотал головой.
— Саша купил себе машину, в рассрочку, конечно, его институт очень далеко, — начала пояснять Василиса. — Вот он и взял себе автомобиль. Все это время я платила по его долгам, но теперь, раз ты у нас стала царицей, платить будешь ты!
Я сидела и думала, сразу всех послать или дождаться, пока они покушают…Ничего себе они затеяли! Нет, главное сидят в моей квартире, диктуют мне, что делать с моими деньгами. И все это на глазах у ребенка.
— Андрюша, сынок, — спросила я сына ангельским голосом. — Тебе сколько годиков?
— Четыре! — гордо заявил мой сын. — Я уже почти большой, скоро в школу пойду.
— Все верно, сынок, молодец, — похвалила я его. — А теперь скажи, что тебе все это время дарила бабушка и родной отец.
Это, конечно, не лучший способ, впутывать малыша, но устами младенца, как известно, истина глаголет.
— Шоколадки…, — отвечает сын. — А я хотел машинку на управлении…
— Это справедливо, что мальчик хочет такую игрушку, — кивнула я. — А теперь сынок расскажи, что папа делает по вечерам?
— В танки играет, как маленький,— хмыкнул сын. — Даже я уже книжки читаю, а он все играет.
— Боря, ты понял намек ребенка? — обратилась я к мужу. — Даже сын тебе сообщает, что ты завис в детском саду. Есть какие-то мысли?
— Мой Боря вам ничего не должен, кто знает, быть может, Андрей не его сын! — Василиса села на любимого «коня».
— Тогда с чего вы взяли, что я должна платить за вашего сына? — спросила я металлическим голосом. — Вы тут ничего не перепутали, дальние родственники?
— Почему дальние?! — хором спросили меня Василиса с Борей.
— Потому что вы сейчас пойдете в даль! — рявкнула я. — Мне надоело, что в моей квартире плетутся козни! Мне с сыном будет гораздо проще без вас.
Свекровь и муж, теперь уже точно бывший, ушли, а мы с Андреем переглянулись.
— Идем за машинкой?— спросила я сына. — А потом в детское кафе заглянем.
— Здорово! —закричал восторженно сын. — Ты лучшая мама в мире!
Мы шли за руку по улице и я понимала, что в этой жизни мне ничего не нужно, кроме ребенка, родителей и работы. А все, что кроме — ерунда, как пела Лариса Долина.
