Мать с дочерью сидели тихо на кухне, боясь зашуметь. Ведь их муж и отец спит и так хотелось, чтобы он не проснулся до утра.
Но он проснулся. Ругаясь направился в туалет. Затем появился на кухне. Маленькая Лена шмыгнула под его рукой и убежала в комнату, спрятавшись там за диван.
На кухне уже слышался крик
— Ирка, давай деньги!
— Вадим, у нас только двести рублей осталось, а до моей получки ещё неделя.
— Ты что не поняла? – он схватил женщину за плечо. – Где кошелёк?
— Вот, вот! – Ирина указала на подоконник.
Отпустив женщину, вытащил все деньги, а кошелёк бросил на пол.
Через минуту хлопнула входная дверь.
На кухне появилась дочь, испуганно озираясь по сторонам.
— Папа, ушёл?
— Ушёл. Садись кушать!
Мама налила жидкий суп из рыбных консервов. Положила перед ребёнком кусок хлеба. Та стала жадно есть. Шесть лет, кушать всегда охота. Завтра воскресенье, до понедельника так долго. Девочке так нравилось в садике, и так не хотелось быть дома, где папа постоянно ругался и дрался.
Ирина легла спать, обняв дочь. Та быстро заснула, а женщина уснуть не могла, вздрагивая от каждого стука в подъезде. Ведь сейчас вернётся муж, начнёт ругаться и махать кулаками. Дочь спрячется, куда-нибудь в угол, а ей самой и спрятаться некуда.
Долго лежала, боясь уснуть, ведь нужно встретить мужа, чтобы еще хуже не было, но усталость взяла своё и она заснула.
Проснулась от солнечного луча, скользнувшего по лицу. Быстро вскочила с постели, обошла квартиру. Мужа не было:
«Может у своих родителей? Хоть бы на весь день там остался. Сейчас свекровь позвонит, будет меня ругать, что я довела её сыночка ненаглядного до такой жизни. Надо хоть вымыться спокойно и чай попить».
Она помылась и вместе с дочерью попила чай. Муж так и не появился. Не было и звонка от свекрови.
— Лена, собирайся, пойдём в магазин!
Она достала, спрятанную на черный день тысячу, хотя чёрные дни у неё были постоянно.
Купили немного продуктов и даже мороженое дочери и возвращались домой, возвращались со страхом – теперь-то уже ругани не миновать. Но мужа дома до сих пор не было.
Ирина быстро приготовила обед. Глядя на счастливое лицо дочери. Детям для счастья немного надо.
Спокойно пообедали, радуясь спокойному денёчку, когда дома тишина, не пахнет перегаром и не слышно крика.
Вечером раздался звонок раздался звонок сотового телефона. Звонила свекровь.
— С…, — закричала та голосом от которого застыла кровь в жилах. – Это ты… это ты… горе мне…
Звонок прервался.
— Мама, кто звонил? – спросила дочь.
— Бабушка.
— А что она кричала?
— Не знаю.
И тут вновь зазвенел её телефон. На этот раз звонил свекор:
— Ирина, Вадим погиб.
— Что-о-о?
— В какой-то пьяной драке.
— Где он? Куда идти? – прокричала Ирина.
— Никуда идти не надо, — голос свёкра был ровным и твёрдым. – Я всё сам оплачу. Похороны, по-видимому, во вторник. Я тебе позвоню.
Разговор закончился. Ирина обессиленно опустилась на диван.
— Мама, что? – подошла к ней дочь.
— Папа умер.
Слёзы потекли из глаз Ирины, но это были не горькие слёзы, скорее, слёзы облегчения.
— Мама, а как это умер? – задала дочь нелегкий вопрос. – Он к нам больше не придёт?
— Нет.
И тут раздался звонок домофона, заставивши вздрогнуть. Ирина вышла в прихожую, дрожащей рукой сняла трубку:
— Кто?
— Из полиции старший лейтенант Балашов. Вы Ерофеева Ирина Захаровна?
— Да.
— Мне необходимо задать вам несколько вопросов по поводу гибели вашего мужа Ерофеева Вадима Иванович.
— Заходите!
Полицейский был совсем молодым, но серьёзным. Расположившись за столом, он достал из папки лист бумаги и ручку и стал задавать вопросы:
— Ирина Захаровна, когда вы последний раз видели своего мужа?
— Вчера вечером.
— Уточните во сколько?
— Примерно, в шесть вечера.
— Когда уходил, он был пьян?
— С похмелья.
— Вы ругались?
— Он всегда ругался.
— Были случаи, когда он вас бил?
Женщина кивнула. Полицейский внимательно посмотрел ей в лицо, заметил синяки. Некоторый уже проходили, а некоторые были свежими.
— Понятно.
Он задал ещё несколько вопросов, попросил расписаться в протоколе и ушёл.
Ирина не находила себе места. Ведь надо куда-то бежать, что-то делать, но почему-то этого не хотелось. Хотелось хоть раз за последние лет пять просто спокойно уснуть, зная, что тебя никто не разбудит, не закричит, не ударит.
А на сердце так неспокойно, а слёзы сами текут из глаз.
— Мама, ты, что плачешь? – взяла её за руку дочь.
— Это я так, доченька.
— Ведь папа больше не придёт и не будет драться. Это ведь хорошо.
— Не надо так говорить, доченька!
На следующее утро Ирина отвела дочь в садик и направилась на работу. Там все уже знали о её горе. Коллеги собрали деньги, выписал деньги на похороны и начальник.
Вот только, подруги знали и о её взаимоотношениях с мужем и видели синяки на лице подруги, и сейчас, как могли, успокаивали.
— Ирина, все будет хорошо!
— Ты ещё молодая, у тебя вся жизнь впереди.
Она кивала, выслушивая соболезнование подруг и мысленно ругала себя за то, что такая бесчувственная, что нет у неё в сердце скорби по мужу.
Когда Ирина вернулась домой, у подъезда её ждала мать, приехавшая из деревни.
— Как же ты теперь, доченька?
— Хуже не будет. Мама, пошли в квартиру!
— Сумки мои, — кивнула мать на стоящие на лавочке пакеты.
— Что они у тебя такие тяжёлые? – Ирина взяла их в руки.
— Мясца привезла. Тебе же поминки ещё делать.
— Поминки дома сейчас никто не делает.
Едва зашли в квартиру, позвонил свёкор:
— Ирина, прощание будет завтра в час дня в ритуальном зале. Сейчас иду искать зал для поминок.
— Иван Леонидович, я сама найду зал для поминального обеда, — твёрдо произнесла Ирина. – Вечером вам позвоню.
— Хорошо. Заказывай на двадцать человек. Больше не надо.
— Мама, ты располагайся. А я пойду зал для поминок искать.
— Дочь, вот возьми, — мать открыла кошелёк и подала десять тысяч.
Когда Ирина ушла, её мать закрыла, принесёнными простынями, все зеркала в квартире.
***
Когда Ирина с матерью вошли в ритуальный зал, там уже было с десяток человек. Батюшка, что-то рассказывал. Плакала, лишь мать покойного. Увидев вошедшую сноху, она истерично закричала:
— Это она, она виновата… Пока он с ней не связался… Мой сыночек хороший…
— Бил жену с дочерью, и хороший? – тут же отреагировала сваха.
— Прекратите, люди! – спокойным голосом произнёс батюшка. – Рядом с покойны нужно вести себя тихо и не спорить. Этим вы проявляете неуважение к покойному.
— Жанна, прекрати! – одёрнул свою супругу, отец покойного.
Далее, отпевание и сами похороны прошли спокойно. После кладбища все поехали в столовую, где прошёл поминальный обед.
Когда Ирина с матерью вернулись в квартиру дочери, мать со скорбью произнесла:
— Теперь, дочка, одна будешь жить.
— С дочерью.
— Я имела ввиду мужа.
— Замуж я больше не выйду.
Жизнь Ирины налаживалась. Одной даже легче было. Зарабатывала она почти тридцать, и дочери стали платить более пяти тысяч. Даже понемногу откладывать стала.
Мужа вспоминала всё реже и реже. Возможно, это тот случай, когда смерть во благо, жене, дочери.
Прошло два года. Ирина была занята лишь дочерью и работой. На мужчин внимания совсем не обращала. Пока в их подъезде не поселился новый сосед. Бывший военный пенсионер. Правда на пенсию он после ранения пошел, ему всего сорок.
Каждый день, когда Ирина возвращалась с работы, они «случайно» встречались у подъезда. Раз, другой, десятый… И тут женщина стала замечать, что сама ждёт этих встреч, а ещё вспомнила, что ей нет и тридцати.
Прошёл ещё год, и семья у Ирины стала полной, а ещё она пошла в декретный отпуск.
