— Лиза! Ну что ты за неряха? Да сколько это будет продолжаться! – закричала я на невестку, едва только зашла утром на кухню.
Возможно, кто-то счел бы мою реакцию слишком эмоциональной, но всякому терпению есть предел. На моей кухне царил хаос.
Назвать плиту грязной было явно недостаточно. Девушка, очевидно, готовила омлет, только как обычно весьма неловко, яйца попали на варочную поверхность, пригорев и оставшись там безобразными наплывами. Запах стоял соответствующий! Она даже не удосужилась проветрить. Рядом с этим безобразием красовались потеки сбежавшего кофе. Убрать за собой как обычно была не судьба!
Такими плебейскими вещами как уборка и мытье посуды, наша королевична себя не утруждала.
Елизавета все время витала в облаках, выслушивала мои претензии со странной улыбкой, кивала, со всеми просьбами соглашалась и… делала раз за разом одно и то же. Я даже грешным делом заподозрила у нее умственную отсталость.
Этим, кстати, можно было бы объяснить тот факт, что девушка не имела никакого образования, кроме 11 классов и зарабатывала тем, что наращивала реснички в затрапезном салоне.
Насчет диагноза, разумеется, не уверена, но с памятью у Лизы было совсем плохо! Ну не может взрослый психически здоровый человек забывать раз за разом относить грязную одежду в корзину для белья, а не бросать ее на полу в ванной.
Даже досадно сейчас вспоминать, насколько положительное впечатление эта девочка произвела на меня в первую встречу.
Когда Валерик, стесняясь, представил нам с мужем эту юную, миниатюрную шатенку, я даже умилилась. Просто ангелочек! Тихая, застенчивая, покладистая, она мало говорила и смотрела на моего сына восторженными глазами. Впрочем, как и он на нее.
Когда они поженились, я искренне порадовалась за сына и была уверена, с таким нежным цветочком мы уж точно уживемся под одной крышей. Поэтому сама предложила сыну не тратиться на аренду отдельной квартиры, а жить у нас и копить на собственное жилье. Наивная!
Ведь говорят же умные люди: если хочешь знать, какой девушка станет в зрелом возрасте, взгляни на ее мать! А взглянуть было на что! Антонина Борисовна дама весьма колоритная и на свадьбе дала жару всем.
Такого обилия пошлых шуток, сколько сыпалось из сватьи в тот вечер, я не слышала за всю жизнь, хотя работала в мужском коллективе, и к скабрезностям давно выработался иммунитет. Вела себя новоявленная теща Валерика, мягко говоря, развязно, много пила, скандалила с гостями, громко критиковала кухню и уровень сервиса.
От стыда я готова была провалиться сквозь землю, так как владелец заведения, где отмечали свадьбу, был мой хороший знакомый. Но все заканчивается, даже что-то очень плохое, вот и Антонина Борисовна, наделав шуму, убыла восвояси, и жизнь пошла своим чередом.
Увы, свое истинное лицо Лизонька, как ее ласково называл мой влюбленный сын, показала практически сразу. Наблюдая за ее поведением в первые дни после свадьбы, я постепенно приходила в ужас.
Очевидно, что после приобретения статуса замужней девушки и получения московской прописки, а Лизоньку я прописала у себя, спектакль ею был окончен, и вместо трепетной лани в моем доме поселилась свинка Пеппа.
На мой крик из спальни, кутаясь в плюшевый халатик, выплыла наша лебедушка с кружкой кофе в руках и растерянно захлопала ресничками.
— Что-то случилось, Евгения Андреевна? – проворковала Лиза.
— А ты сама не видишь, что ты тут устроила? – орала я на девушку, — Посмотри на плиту, кто это убирать должен?
Девушка пожала плечами и улыбнулась:
— Да я просто не успела, потом уберу.
— Лиза, кого ты обманываешь? Можно подумать это в первый раз. Что мешает сразу взять в руки тряпку и привести плиту в нормальное состояние, раз уж такая криворукая!
— Мама, не обижай Лизоньку! – раздался из-за спины этой нерадивой хозяйки голос Валеры.
— Отлично, слова ей не скажу! Только ты тогда сделай милость, ходи за своим Фунтиком и убирай.
— Ну, зачем ты так, Женек! – записался в адвокаты к Елизавете уже мой собственный муж. – Это же просто беспорядок, убрать можно за 5 минут, незачем так нервничать.
— Отлично, — вызверилась я на Толика и швырнула ему тряпку, — Тогда давай, убирай, я засекла время, у тебя 5 минут!
Я поняла, что позавтракать нормально дома сегодня точно не смогу, торопливо собралась и ушла на работу, даже не взглянув, что происходит на кухне и принялся ли хоть то-то за уборку. Весь день все просто валилось из рук. Я так за это полгода устала от вечного беспорядка, что хотелось просто плакать от бессилия.
Я твердо решила, что вечером серьезно поговорю с Валерой и поставлю вопрос ребром: либо его жена учится убирать хотя бы за собой, либо они съезжают. Решила обозначить срок в месяц, если ничего не изменится, проявлю твердость характера и укажу молодежи на дверь. Пусть я стану для всех плохой и склочной свекоброй, но зато сохраню нервную систему.
Поговорить вечером не удалось, так как дома меня ждал неприятный сюрприз. В гостях обнаружилась сватья. Я услышала ее гомерический хохот, едва только перешагнула порог квартиры. Она вышла из комнаты, которую занимали молодожены и, уперев руки в объемные бока, ехидно поинтересовалась:
— Чего дочку мою клюешь, а?
Я ошарашено уставилась на наглую даму и только смогла выдохнуть:
— Что вы тут делаете?
Странная вышла ситуация. Никто из нас даже не додумался поздороваться и хотя бы попытаться соблюсти приличия. Мало мне было «радости» от Лизы, так еще и ее ненормальная маман подоспела.
— А что вы мне не рады? – спросила сватья с глупой ухмылкой, — Дочка позвала, я и приехала, покажите мне мою комнату!
— Ваша комната у вас дома, в районном центре, откуда вы сегодня так неосмотрительно приехали! – решила я говорить прямо, без реверансов, — Я вам не рада, в гости не звала и общаться не желаю!
— Фу, Женя, как грубо! – донесся с кухни голос Толика.
Да что за день сегодня такой? Мой муж в очередной раз смеет делать мне замечания про посторонних. В квартире присутствуют чуждые, неприятные мне люди, а мои родные ждут от меня доброжелательного тона и гостеприимства: «Сейчас! Спешу и падаю!»
— С тобой мы позже обсудим мои манеры, дорогой, — бросила я в сторону мужа уничтожающий взгляд и повернулась к сватье, — Вам лучше уйти, у меня нет не сил, ни желания с вами общаться.
— Моя мама останется жить со мной, — подала голос до этого всегда молчавшая в конфликтных ситуациях, Лиза, — Вы нарушаете мои личные границы, я устала от вашей токсичности и позвала маму погостить.
Я прошла в зал, и устало опустилась на диван. В висках стучало и тупая головная боль начинала усиливаться. Ни слова больше не говоря гостье и ее замечательной дочурке, я взяла в руки мобильный телефон и позвонила в полицию, сообщив, что в моей квартире посторонние, которые отказываются уйти и ведут себя агрессивно.
— Мама, да ты чего? – оторопел от моего поступка Валерик, — Это же мать Лизоньки, пусть погостит, что она тебе помешает что ли?
— Помешает, и ей лучше уйти до прибытия наряда, если не хочет проблем.
Муж смотрел на меня исподлобья, но счел за лучшее хранить молчание, осознав, что запахло жаренным и ураган моего негодования может обрушиться уже на его голову. Антонина Борисовна покидала квартиру не охотно, сыпала в мой адрес проклятия и не скупилась на оскорбления.
Наверное, сватья еще долго выступала бы, но прибывшие сотрудники полиции, одним своим присутствием заставили ее успокоиться и прикусить язык. Пошушукавшись, вместе с ней на выход засобирались Валера с Лизой.
— Скатертью дорожка! – ехидно бросила я вслед сыну, от того, что ушла невестка и тем более сватья я испытала огромное облегчение.
Когда весь этот балаган закончился, и в квартире стало тихо, я начала безудержно рыдать. Не то чтобы меня так сильно огорчил уход сына или его поведение, скорее просто таким образом меня оставляло нервное напряжение, в котором я жила все эти месяцы со дня свадьбы. Толик сел рядом, обнял меня и просто молча гладил по голове, пока я не успокоилась.
Желая выпить чая перед сном, я зашла на кухню, и мне захотелось смеяться. Но я сдержалась, опасаясь, что такая резкая смена эмоций заставит мужа вызвать мне психбригаду. Плита находилась в том же удручающем состоянии, что и утром, только ко всему этому добавилась полная раковина посуды и залитый чем-то липким пол.
— Я так понимаю, 5 минут тут никто не нашел! – пробормотала я себе под нос и принялась за уборку.
Валера объявился через две недели. Он просто пришел домой ранним воскресным утром, открыл дверь своим ключом и улегся спасть в своей комнате, даже не раздеваясь. Я не стала тревожить его расспросами и решила дождаться, когда он сам расскажет, что у него произошло. Ждать пришлось не долго, за завтраком сын попросил у меня прощения и робко начал:
— Мама, я не смог жить с Антониной Борисовной. Она заявила, что я должен отдать ей свою банковскую карту и получать на карманные расходы 5 тысяч в неделю, а остальное она будет тратить на жизнь, раз уж я к ним в примаки пришел.
Мы с мужем многозначительно переглянулись и Толик осторожно спросил:
— А что же Лиза?
— А с Лизой мы разводимся. Когда я поругался с тещей, она закатила истерику и обзывала ужасными словами. Потом и вовсе заявила, что не любит меня, у нее есть другой, а я нужен был исключительно для прописки и комфортной жизни в центре города.
Валера совершенно по-детски всхлипнул и беспомощно на меня посмотрел:
— Значит так, товарищи, — вмешался Толик, — Все это очень хорошо, но сейчас важно сделать две вещи: оформить расторжение брака и снять с регистрационного учета Елизавету, а то неровен час заявится с чемоданами и не выгоним.
— Надо же, как ты быстро переобулся, — подумала я про себя, пряча улыбку, а вслух произнесла, — Разумеется, завтра же этим займемся, а сегодня поехали развлекаться, нам всем это нужно!
Мы прекрасно провели втроем выходной, а на следующий день принялись решать эту досадную проблему. Если с разводом все обстояло гладко, то выписать ушлую Лизоньку оказалось не просто, судебный процесс был длительным и неприятным, но победа осталась за мной.
Что ж, хорошо то, что хорошо кончается, а такие жизненные уроки только крепче делают! Надеюсь, в следующий раз Валера будет более внимателен при выборе жены, уж я за этим прослежу!
