Наташа промолчала. Она могла бы возразить матери. Вряд ли дело было только в везении. Скорее в том, что ее младшая сестра не умеет ни принимать обдуманные решения, ни нести за них хоть какую-то ответственность. Но говорить маме неприятную правду о Люде Наташа давно зареклась.
— Люда не ленивая, прото творческая натура… Люда талантливая, но педагог попался неудачный… Люда не гулящая, она ищет свою вторую половинку… — Ольга Викторовна могла придумывать оправдания для любимой младшей дочери бесконечно.
Пять лет — не такая большая разница в возрасте между сестрами. Но после смерти отца десятилетняя Наташа была вынуждена стать фактически второй матерью для Люды. Мать как будто не хотела замечать, что ее старшая дочь — тоже ребенок.
— Почему пол в разводах? Ты его мыла вообще? — вместо приветствия с порога кричала старшей дочери Ольга Викторовна.
— Мама, я мыла!
— Значит плохо помыла, надо перемыть. Чем делать плохо, лучше не делать вообще!
— Почему Люда ничего по дому не делает?
— Люда ещё маленькая. Ты уже большая девочка, а все на сестру киваешь.
Люда за спиной матери злорадно посмеивалась.
Ольга Викторовна любила своего покойного мужа, а младшая дочь лицом пошла в отца. Переживания от утраты близкого человека вылились в болезненную привязанность женщины к младшей дочери. Кроме того, овдовевшей матери двух дочерей приходилось много работать. Ей нужна была помощь по дому. Поначалу кроме Наташи помочь маме было некому. Поэтому Ольга Викторовна поневоле требовала так много от своей единственной помощницы.
— Мама, я сегодня три пятерки получила!
— Замечательно, — рассеянно отвечала мать. — Наташа, сколько раз говорила, чтобы обувь не разбрасывали по всему коридору!
— Так это не я…
— Опять огрызаешься! Просто возьми и убери на место без лишних разговоров!
Младшей дочери с уроками помогали и мать, и Наталья. Кое-как общими усилиями Люда окончила техникум и получила диплом бухгалтера. Учеба же старшей дочери была чем-то самим собой разумеющимся. Ольга Викторовна и не думала интересоваться школьными достижениями и проблемами старшей дочери. Как-то повелось, что Наташа «большая» и «самостоятельная», а Люда «маленькая». Даже когда Люда выросла, все уже привыкли к тому, что она «маленькая» и ни за что не отвечает.
Наталья со всем этим смирилась. «Чем делать плохо, лучше не делать вообще», — твердила она себе и окончила школу без троек. «Чем делать плохо, лучше не делать вообще», — повторяла опять и поступала в университет на бюджет. С этим же лозунгом Наташа окончила университет с красным дипломом, им же руководствовалась, работая учителем в школе.
На пятом курсе Наташа вышла замуж за своего однокурсника Вадима, с которым на тот момент встречались уже три года.
Супруги жили хорошо, дружно. Родился сынишка, спустя три года и дочка. После двух декретов Наталья вернулась на любимую работу в школу.
Редкие споры между мужем и женой происходили из-за того, что мужа Натальи спустя десяток лет всё ещё многое удивляло в ее семье.
— Наташа, ты понимаешь, что тебя просто используют? — говорил он, когда Ольга Викторовна в очередной раз приводила к ним сынишку Людмилы «в гости». — Люда идёт хвостом крутить, а ты у нее за бесплатную няньку! У тебя самой двое маленьких детей. Ещё и тетрадки учеников на завтра проверять! Почему ты соглашаешься?
— Ну ей же надо как-то налаживать личную жизнь, — виновато улыбалась Наташа.
— Может, лучше поставить эту личную жизнь хоть на время на паузу и заняться сыном? Только развелась с мужем, уже побежала «налаживать»!
— Понимаешь, у мамы давление, ей тоже надо отдыхать от ребенка хоть немного.
— Ну так не брала бы внука к себе. Пусть его мать воспитывает! Я не помню, чтобы Ольга Викторовна хоть чем-то помогла нам с детьми.
— Ну мы-то и сами справляемся, — Наталья ласково обнимала мужа, понимая в душе, что он прав.
Со вторым мужем Люда познакомилась в ночном клубе. Уже через две недели он переехал к ней домой. Спустя всего два месяца Людмила узнала о своей беременности, и они расписались.
Наталья была шокирована скоростью развития событий и предостерегала сестру от необдуманных решений.
— Люда, подумай ещё. Вы так мало знакомы… Ты тащишь фактически чужого мужика к себе в дом. А ты не одна ведь. Как твой сын его примет? Как твой новый муж будет относиться к ребенку? Ты очень рискуешь!
— Наташа, не лезь, пожалуйста в мою жизнь и мои отношения. У тебя все по линеечке. Ты по жизни у нас отличница. Вот и молодец. А я обойдусь без твоих советов.
Люда так и сделала — поступила по-своему. Замужество оказалось неудачным — бесконечные приступы ревности мужа, переходящие в ярость, вынудили ее развестись спустя всего год.
И вот, Людмила была снова в разводе, но уже с двумя детьми — во втором браке она родила девочку. Наталья не видела в этом ничего трагичного, и с удовольствием не лезла бы в жизнь сестры. Но мама считала, что снова все должны помогать ее «бедной Людочке».
Наталья с Вадимом и помогали.
— Наташ, давай летнюю коляску отдадим Люде для Катюши.
— Вадик, мы же собирались ее продать, купить нашей Маше велосипед. Коляска почти новая, дорогая, нам бы хватило…
— Да ладно, заработаем.
За коляской последовали манеж, ходунки, зимние комбинезоны. Помогала Наташа сестре и деньгами. Все это воспринималось Людой и Ольгой Викторовной как само собой разумеющееся. Наталья старалась не обижаться. Все же она любила и сестру, и мать, и понимала, что вряд ли они уже изменятся. Но терпение Вадима однажды лопнуло.
В то воскресенье Наталья с мужем ещё спали, когда в дверь позвонили. Супруги рассчитывали провести день дома. Предстояла рабочая неделя, надо было успеть справиться с домашними делами и, по возможности, отдохнуть. Наташа открыла дверь. На пороге стояла мама с племянниками.
— Привет, Наташа. Я на минутку, только оставлю вам деток. Мне надо сбегать на рынок, купить продуктов на неделю. Конечно хорошо было бы, если бы твой Вадим меня на машине подвез. Но вы же сами не догадаетесь, а я выпрашивать не буду.
Наталья спросонок никак не могла взять в толк, чем они с мужем сегодня успели уже провиниться. Зато Вадим поймал мысль на лету:
— Ольга Викторовна, где Люда? Почему дети у вас опять?
— Так Люда уехала к своему молодому человеку. Помните, я говорила вам, он живёт в Москве? Хотя о чем это я! Наталью давно сестра не интересует, а тебя и подавно. Ладно, не будем о грустном. У меня мало времени, надо все успеть. Все, я побежала.
Но в этот раз события развивались по новому руслу.
— Ах, к молодому человеку… Я так понимаю, опять налаживать личную жизнь. Наташа, ты как хочешь, а я в этих глупостях больше не участвую! — Вадим на этот раз рассердился по-настоящему.
— Мне шестьдесят лет! Как, по-твоему, я должна справляться с двумя малышами? Вы должны помогать матери! Наташа, почему ты молчишь?
— Мама, знаешь, мы тоже устаем. И у нас двое маленьких детей, с которыми нам вообще никто не помогал, если помнишь. А у этих детей есть кроме тебя ещё их мама. Вместо того, чтобы разъезжать где-то, пусть заботится о них.
— Все с вами ясно. До свидания, не буду больше вас утруждать, — возмущенная Ольга Викторовна схватила детей и вышла, хлопнув входной дверью.
У Натальи после ухода матери на душе скребли кошки. Но звонить и извиняться она не собиралась. Она проанализировала спокойно свой разговор с Ольгой Викторовной, и поняла, что наконец высказала маме то, что давно хотела. «Вроде и права, а как-то не по себе», — думала Наташа, — «Люда, конечно, в своем репертуаре. Детей маме оставила и ручкой помахала. А то, что у мамы давление скачет, ее не беспокоит».
Спустя месяц Наталье пришлось пожалеть о своей категоричности. Неожиданно ей позвонила Люда:
— Наташа, что у мамы с телефоном? Полдня не могу дозвониться! Мне нужен скан диплома, забыла взять с собой. Возможно, тут получится устроиться на работу.
— Люда, ты надолго маме своих детей оставила? Ты знаешь, что у нее проблемы со здоровьем? Приезжай!
— Опять пытаешься командовать? Я уже давно не ребенок, оставь этот тон для своего муженька. Свяжись с мамой, мне скан диплома нужен сегодня!
Наталью в очередной раз возмутил разговор с сестрой. Но за маму стало тревожно.
Она тут же набрала номер телефона Ольги Викторовны. Та не отвечала ни на звонки, ни на сообщения в мессенджерах. Наташа тут же рассказала об этом Вадиму, и они вместе поехали к матери. На дверной звонок никто не ответил, хотя за дверью плакал ребенок. Уже чувствуя сильную тревогу, Наташа открыла дверь своим ключом. Ольга Викторовна лежала на полу в гостиной без сознания. Испуганные дети были предоставлены сами себе непонятно сколько времени. К счастью, с ними все было хорошо. Сопровождая маму в скорой помощи, Наталья желала только одного — чтобы мать была жива, чтобы ее спасли.
«Какая же я дура», — думала она, — «Если бы я тогда с мамой не поссорилась, все было бы хорошо. Только бы все обошлось!».
Следующий месяц был для семьи очень сложным. В тот же день, когда Ольгу Викторовну увезли в больницу с инсультом, приехала Людмила. Забрала детей, документы и уехала. В больнице даже не появилась.
— Мама все равно пока никого не узнает, — сказала она.
Такое равнодушие возмутило Наталью, но ей было не до Люды. В какой-то степени Ольга Викторовна легко отделалась, врачи осторожно давали благоприятный прогноз. Но здоровье женщины восстанавливалось медленно. Только благодаря усилиям медиков и заботе Натальи и Вадима Ольга Викторовна через месяц смогла ходить с палочкой, более-менее понятно разговаривать и выполнять простые повседневные движения.
Как только женщина начала приходить в себя, все ее разговоры и мысли были о младшей дочери:
— У Людочки такой хороший мужчина. Он уже забрал ее с детками. Скоро они приедут и будут жить со мной. Или заберут меня к себе. Я давно не была в Москве.
Наталье больно было это слушать. Не за себя — она зареклась обижаться на мать. А за Ольгу Викторовну. Не верилось, что Люда способна заботиться о ком-то, кроме себя.
Наташа снова и снова писала Люде: «Приезжай, мама очень скучает по тебе». В ответ сестра лишь формально интересовалась здоровьем матери.
Но прошло несколько месяцев после того, как у Ольги Викторовны случился инсульт, и Людмила приехала навестить мать. Та очень обрадовалась, бросилась обнимать младшую дочь, заплакала. Люда же вела себя очень отстраненно.
— Мама теперь всегда такая будет? — спросила она у Наташи, как только они остались наедине.
— Какая «такая»?
— Ты поняла какая…
— Люда, ты издеваешься? Знаешь, сколько мы бились, чтобы мама смогла снова разговаривать, ходить, есть самостоятельно?! Ты за все это время ни разу не приехала! Ты понимаешь, что маму до этого твои дети довели? Дети, конечно, не виноваты, но ты о чем думала, когда оставляла их?
— Вечно ты меня во всем обвиняешь! Я не могла их забрать сразу!
— Смогла же, когда припекло! Ты знаешь, что мама постоянно твердит о том, что ты её заберёшь? Она так скучала по тебе!
— О чем ты? Куда заберу? Нет, у меня муж, конечно, классный и любит меня. Но хватит с него и моих детей. Да и у нас всего две комнаты, куда мы заберём маму? Нет, это исключено.
— Бедная мама! За что только она тебя любит?
Люда уехала обратно в тот же день. Ольга Викторовна тосковала несколько недель так, что родственникам хотелось плакать, глядя на нее. Потом пережила свою обиду и взглянула по-новому на старшую дочь. Мать вдруг поняла, что всю жизнь замечала только свою любимицу Людмилу. Ольге Викторовне было горько осознавать, что она не додала материнской любви и заботы Наталье, которая так в этом нуждалась.
— Прости меня, Наташенька, — сказала она однажды и заплакала.
— Мамочка, ну что ты! За что?
— Я была так несправедлива к тебе. А сейчас из-за болезни просто невыносима, я же чувствую. Как ты меня терпишь?
— Мамочка, — обняла Наташа мать, — Ну что ты, родная! Я так люблю тебя. Главное будь здорова, мне больше ничего не надо!
Так они и жили дальше вместе дружно и хорошо. У Людмилы тоже жизнь наладилась — третий брак оказался удачным. Со временем общение между всеми членами большой семьи возобновилось.
— У меня золотая дочь, — с гордостью говорила знакомым Ольга Викторовна, — Люда тоже хорошая, — добавляла она обычно.
