— Девочка, а где твои родители? – спросила Дарина.

— Дайте на хлебушек. Не надо полицию. — прошептала девочка.

У Дарины от этих слов сами собой выступили слезы:

— Девочка, а где твои родители? – присев перед ней на корточки, спросила Дарина.

— Нету. Есть только тетя Света, она меня из детдома забрала.

Продавщица замолчала, тоже мать.

— Слышь, — она обратилась к Дарине, — может ее на самом деле в спецприемник сдать? Шут знает, что там за тетя такая…

Девочка молчала, а Дарина проигнорировала реплику продавщицы…

— Что ты смотришь на меня тупым взглядом? – прокричал начальник на подчиненную, брызгая слюной. — Ты меня слышишь?

— Внимательно, — соврала Дарина.

Геннадий Романович ничего не понимал в работе отделения, которое возглавил полгода назад, но постоянно цеплялся к любой мелочи, даже не касавшейся производственного процесса.

— Все! Можешь больше не слушать, — выравнивая дыхание, сказал Геннадий Романович, — завтра ты и весь твой отдел по собственному желанию!

— Простите, что? – не поняла Дарина.

— Сокращение!

Улыбка у Геннадия Романовича была еще гаже, чем его голос. – Или сами, или по статье! Надо будет, причину найдем.

— Геннадий Романович, — Дарина выпадала в осадок, — я эту команду три года собирала, мы самый продуктивный отдел во всем холдинге. Вы не можете нас всех уволить!

— Могу, — он закивал, как болванчик, — и увольняю! Мне сверху сказали, сократить расходы. А ваш отдел – это только одни расходы! Кофе литрами, бумагу для принтеров кубометрами! Я лучше найму на удаленке людей, тогда и офис снимать не надо, электричество оплачивать, а еще техника освободиться! Экономия!

— Геннадий Романович, но у людей же семьи, дети, родители пожилые, кредиты, обязательства.

— А это меня не касается! — отмахнулся он.

— Ребята, — сказала Дарина, выйдя в общий зал, — нас всех уволили. Вообще всех. Такие у них антикризисные меры.

Она опустила голову и пошла к своему столу.

Опустошение, ощущение обмана, чувство несправедливости и безнадежности – читали, теперь уже бывшие, коллеги на ее лице.

— Я мать! – донесся истеричный крик. – Меня не могут так уволить!

— У меня родители на иждивении!

— Это не по закону!

Толпа сотрудников ломанулась в кабинет начальника в поисках справедливости, и только Дарина понимала тщетность этого.

Уж кому-кому, а Геннадию Романовичу объяснить ничего не получиться. Слушает он только себя, а поступает только так, как сам того захочет.

Пять минут. Вещи собраны, первый этаж, кивок охраннику, машина. Руки на руль, вдох, выдох, слезы.

— Как же дальше жить будешь? А главное, на что? – пробормотала она, вспомнив вопрос двухлетней давности, прозвучавший из уст ее подруги.

— Ну, у меня ведь работа есть, — отвечала тогда Дарина, — экономить буду, заодно и похудею. Лет за семь, максимум десять, я все выплачу.

— Ты сошла с ума! Десять лет! – Варя схватилась за голову. – Подавай в суд высшей инстанции, надо опротестовать это решение! Не ты же эти кредиты брала!

— Гриша доказал, что он их на меня тратил, поэтому на меня их и повесили.

— Ой, да что он там на тебя тратил? Всем же известно… Сауны, клубы, бильярд… девочки – вот куда он кредиты занес!

— Да, всем известно, а доказательств нет.

— Все равно это несправедливо! – настаивала Варя.

Дарина грустно рассмеялась:

— Хорошо, что квартира на маму записана, а то он говорил, что на ее ремонт бешеные деньги потратил. Так бы и полквартиры отсудил. Или в счет долга продали.

— А машина? – спросила Варя.

Она знала, что Дарине с ее работой без колес никак. То к клиентам, то на объект.

— Слава Богу, коммерческой ценности не имеет. Самую лучшую цену мне за нее предложили на пункте приема металлолома. Так что я пока езжу, в смысле, пока она ездит.

— Все равно я не понимаю, как ты будешь жить, — качала головой Варя, — я бы помогла, но сама знаешь, у меня детей двое. Сами еле как…

А теперь у Дарины даже работы не осталось.

Где-то впереди начала собираться пробка, это Дарина поняла по все уменьшающейся скорости потока. Потому приняла решение остановиться на обочине возле магазина.

— Куплю что-нибудь на последние честно заработанные, — проговорила она…

— Пошла вон, попрошайка! – услышала Дарина, обойдя машину. – Сколько тебя можно гонять! Вот ведь выбрала себе место!

Чрезмерно упитанная женщина в переднике продавца орала на маленькую девочку.

— А чего вы, собственно, орете? – спросила Дарина.

— Да вот, стоит, — продавщица указала на ребенка, — милостыню просит! Я уже гоняла ее, а она все время возвращается! Развелось попрошаек!

— Перестаньте кричать, — спокойно попросила Дарина, — или вы и дома на детей кричите?

— Дома у меня все в порядке! Дети сыты и ухожены! А эту малявку надо в спецприемник сдать! Вот вызову сейчас полицию!

— Не надо полицию, — прошептала девочка, — дайте на хлебушек!

У Дарины от этих слов сами собой выступили слезы:

— Девочка, а где твои родители? – присев перед ней на корточки, спросила Дарина.

— Нету. Есть только тетя Света, она меня из детдома забрала.

Продавщица замолчала, тоже мать.

— Слышь, — она обратилась к Дарине, — может ее на самом деле в спецприемник сдать? Шут знает, что там за тетя такая…

Девочка молчала, а Дарина проигнорировала реплику продавщицы:

— Девочка, а поедем ко мне в гости! А то на улице холодно. Я тебя покормлю, а потом мы разберемся и с тетей, и со всем остальным. Поедешь?

— А вы мне кушать дадите? – спросила девочка.

Продавщица задрала голову, сдерживая слезы, и сбежала в магазин.

— Конечно, — кивнула Дарина. – Вон моя машина, сейчас поедем ко мне.

— Я Катя, — сказала девочка, когда Дарина усадила ее на заднее сиденье, — А вас как зовут?

— А я Дарина.

Дальше разговора не получилось, потому что Катя, согревшись в машине, задремала.

Первым делом, приведя Катю домой, Дарина выдала ей бутерброд и только потом начала раздевать. Девочка была очень грязной и очень истощенной.

— Давай мы с тобой сейчас помоемся, а потом я тебя нормально накормлю, хорошо? – спросила Дарина.

Катя кивнула, облизывая пальцы, которые пахли только что съеденной колбасой.

— Господи! – сдавленно воскликнула Дарина, увидев девочку без одежды.

Страшные шрамы от ожогов на спине, руках, ногах. И видно, что ожоги старые.

«С какого уж_аса началась твоя жизнь?» — подумала Дарина.

Катя в ванной вела себя тихо, делала то, что говорила Дарина. Даже с какой-то фатальной обреченностью. У Дарины детей не было, но она понимала, что дети себя так не ведут. Нормальные дети.

Отмыв, закутав в свою байковую рубашку и накормив, Дарина спросила:

— Так кто такая тетя Света?

— Тетя Света – это добрая женщина, которая забрала меня из детдома. Она говорит, чтобы я ходила по улицам и просила денежки. Тогда она меня кормит и пускает ночевать в комнату на кровать. А если денежек мало, тогда я ночую в коридоре с другими детьми.

— А много детей у тети Светы?

— Таких как я, из детдома – пять, а еще есть ее дети, их два. Толстый Славик и Валера. Но Валера – злой. Он всегда бьет и ругается.

— Ну, ночевать ты останешься у меня, а завтра…

— Тетенька Дарина, а вы можете меня снова в детдом отвезти? Там мне было лучше.

Дарина сглотнула, а в носу опять защипало.

— Давай завтра я тебя никуда не повезу, у меня пока побудешь, а там посмотрим. Кстати, а сколько тебе лет?

— Мне уже шесть, скоро семь, но тетя Света сказала, что таких тупых в школу не берут.

— Шесть? Почти семь? – Дарина удивилась. Кате больше четырех, ну, максимум пяти, не дашь. – Уже поздно, давай будем укладываться!

— Тут? – спросила Катя, указывая на диван. – Или в коридоре?

— Конечно, тут, — опешила Дарина, — никаких коридоров!

— Тетя Дарина, а вы можете со мной посидеть, пока я не усну?

— Хорошо, — Дарина улыбнулась.

Пока Катя засыпала, Дарина задумчиво гладила девочку по волосам, перебирая локоны.

Руки ее были нежны, а внутри клокотала ярость!

«Тетя С-света! Ах, ты ж… Твою… мать! Детей!»

Дарина уже знала, что будет делать завтра. Полиция, служба опеки, консультация с юристом, суд!

«Я не я буду, если эту т_варь не посажу!»

Катя посапывала на диване, а Дарина уже начала шерстить интернет, выискивая все нужные телефоны и просматривая уголовный кодекс, чтобы тете Свете прилетело по полной программе.

Увлеклась, не заметила, как Катя проснулась.

— Тетя Дарина, завяжи мне хвостик, пожалуйста, а то волосы в глаза лезут!

— Сейчас, моя хорошая, — ответила Дарина с улыбкой.

Она взяла расческу, выбрала розовую резиночку и занялась созданием хвостика. Волосики были реденькие, наверное, поэтому Дарина разглядела за ушком три родинки. Их она старалась не трогать расческой, постоянно поглядывая при расчесывании.

«Родинки, — Дарина задумалась, — три родинки за ушком. Что-то знакомое».

Память долго играла в прятки, но, в конце концов, Дарина вспомнила, а потом сама себе удивлялась, почему не вспомнила сразу.

Шесть лет назад случилось большое горе. В их городе жили два брата близнеца, которые основали холдинг. В одном из представительств которого до последнего времени и работала Дарина.

Правда, тогда она еще не была начальником отдела, а рядовым работником, но уже рвалась вверх по карьерной лестнице. Работала сутками.

А вот горе – случился пожар в загородном доме братьев, где те жили с семьями. Ну и вышло так, что один брат, Андрей Дмитриевич, был в столице по делам, а те, кто остались дома – погибли.

Все, да не все. Андрей Дмитриевич только дядей стал, племянница у него родилась. Так вот ее тела не нашли.

То ли он с горя помешался, а может и на самом деле была какая-то теория заговора. Решил он, что девочку похитили. И назначил награду, если ее вернут.

— Вот бы найти ребенка! – завистливо говорил Гриша. – Он такие деньги сулит! На три жизни хватит!

Деньги на самом деле были большие, только с приметами – швах! Какие приметы у полугодовалой девочки? Только о родинках речь и шла. Три штуки за ушком. Если соединить, получается равнобедренный треугольник, острая вершина которого направлена точно в мочку правого ушка.

Какой ажиотаж возник в городе, словами не передать! Почти все жители, при виде грудничков, бежали проверять родинки. А фото, где эти родинки были, печатались во всех газетах, показывались по ТВ. Даже на улицах плакаты висели.

А почему Дарина запомнила именно эти родинки? Потому что в каждой газете с этой фотографией, что попадала ей в руки, чисто машинально она соединяла ручкой точки в треугольник.

Два года он искал племянницу, два года стоял на ушах весь город. А потом он передал управление холдингом совету директоров и ушел в затворники.

— Она или не она? – этот вопрос вытеснил все остальные.

Дарина привыкла рассуждать вслух, но не хотела Катю пугать этой своей привычкой. Включила той мультики в телевизоре, а сама закрылась на кухне.

— Против! Не стоит сходить с ума и искать закономерности, где их нет! И не стоит исключать совпадение.

Дарина начала от противного.

— За! Кто-то спас из пожара и передал в больницу. Там не искали, потому что были дикие ожоги. Пока искали, она была в больнице и может быть даже не в нашем городе. Потом отдали в детдом. Но тогда уже искать перестали. А тетя Света могла быть вообще не в курсе всего этого, а может, как и я, забыла эту историю.

— Конечно, притянуто за уши и фантазии полные карманы, — подводила итоги Дарина, — но, а вдруг! Вдруг! Если нет, тогда, конечно, в полицию, опеку и так далее. А вдруг это она? И будет снова семья!

***
Срезала с Катиной головы прядь волос, передала девочку соседке на пару часов, а сама поехала к Андрею Дмитриевичу.

— Понимаете, — Дарина объясняла начальнику охраны, — я не уверена, что это она. Просто, ну, совпало!

— Девушка, вам надо меньше читать любовных романов! Вы же понимаете, что несете бред?

— Да хоть три раза бред, а я романтичная ду_ра! – вспылила Дарина. – Даже если есть хоть малая доля вероятности, надо проверить! Надо!

— Оставьте свои координаты, — сдался начальник охраны, — и материал.

Три дня Дарина сидела, как на иголках. Она бы и дольше сидела, откладывая звонок в полицию. Но, наконец-то пришли гости.

— Катенька! Ты моя племянница! – плача и улыбаясь, проговорил нестарый, но уже совершенно седой мужчина, опускаясь перед девочкой на колени. – Вот ты и нашлась!

Он подхватил ее на руки и ушел. А начальник охраны задержался:

— Дарина Степановна, пока делался анализ ДНК, мы собрали на вас досье. А когда пришел положительный результат, — он замялся, каменная маска спокойствия слетела с его лица. – Я не знаю, какие боги вами руководили, но мы – все, что в наших силах. В общем, все ваши долги закрыты и пересмотрен вопрос о вашем увольнении. Как и ваших коллег. Действия Геннадия Романовича были признаны необоснованными.

— Он просто кА_зел! – воскликнула Дарина.

— И поэтому тоже, он будет уволен в самое ближайшее время. И мы хотим предложить его должность вам.

— А можно мне? – спросила Дарина.

— Что? – не понял мужчина.

— Можно я его уволю? Ну, сообщу и провожу на выход?

Мужчина улыбнулся:

— Только если с особым цинизмом!

— Не волнуйтесь, тут я уже постараюсь!

— Мы понимаем, — ответил Костя, — сейчас идет сбор информации. Откуда, по-вашему, мы знаем про вашу спину? Дарина опять покраснела.

Где живет тетя Света, Дарина узнала у Кати, когда ждали ответа от ее дяди. А потом устроила разведку.

ГЛАВА 2

— Дарина! Дарина! Дарина! – Катя бежала через зал общей работы.

— Катюша! – Дарина опустилась на колени и обняла девочку – Как у тебя дела?

— У меня все хорошо! – взвизгнула она, а потом шепотом: — У меня теперь столько еды! А еще есть куклы! И домик! Ты придешь ко мне играть?

— Если твой дядя разрешит, обязательно приду, — произнесла Дарина, чтобы слышала не только Катя, но и Костя, тот самый начальник охраны.

— Здравствуйте, Дарина Степановна, — поздоровался он, — пока Андрей Дмитриевич принимает дела и возвращается в активной работе, мы решили к вам заскочить.

— Спасибо вам, Константин, за эти две недели я соскучилась по Кате!

— А по другим данным, вы совершенно не скучали, — проговорил Костя, — где мы можем поговорить? Может в вашем новом кабинете? – и он улыбнулся.

***
— Даже не просись, обратно на работу не возьму! – крикнул Геннадий Романович, когда Дарина вошла в кабинет.

— А я и не собиралась проситься, — хмыкнула Дарина, — зашла по старой памяти. Думаю, перестановку сделать.

— Какую перестановку? – не понял начальник.

— Шкафы на помойку, стол поприличнее, да из кресла мусор выкинуть, — между делом проговорила Дарина, открывая шкафы и выбрасывая на пол вещи начальника.

А забарахлился он основательно. Где-то одежда, где-то какие-то кубки и награды, а где-то и дареные бутылки.

— Девочка, а ты на фоне безработицы крышей не двинулась? – ухмыльнулся Геннадий Романович.

— А вы не двинетесь? – спросила Дарина, присаживаясь на угол стола, смахнув с него письменный набор советских времен.

— Что ты себе позволяешь, соп***ля***чка? Я сейчас охрану вызову! – взревел он.

— Вызывай, – согласно кивнула девушка, — чтобы они тебя за твой несуразный галстук вышвырнули!

— Да я тебя! – прокричал он, швыряя в нее бронзовую пепельницу.

Дарина еле увернулась, но со стола решила слезть. Слишком близко с этим неадекватом находиться было опасно.

— Покушение! – выдала она с улыбкой. – И часто вы применяете физическую силу к посторонним девушкам? А плетками не увлекаетесь? А Карабас-Барабас не ваш родственник? Или у вас по родне только пингвины?

Геннадий Романович взревел, выскочил из-за стола и понесся своей десятипудовой грацией на Дарину. Та взвизгнула и выскочила за дверь.

А там его уже приняли ребята из службы охраны Андрея Дмитриевича во главе с Костей. Мужчины стояли с улыбками, потому что не только все сами слышали, но еще и делали запись через камеры наблюдения для хозяина. Отчет, так сказать.

Когда Геннадий Романович осознал, что теперь именно он безработный, на него было жалко смотреть. Слезы, соп***ли. Но еще хуже ему стало, когда он понял, что вот эта пигалица займет его место.— Я еще не вселялась, — ответила она Косте, немного покраснев, — привыкла больше тут, в общем зале.

— Я понимаю, — он ухмыльнулся, — дам указания сделать полный ремонт, чтобы даже запах прежнего владельца выветрился.

Дарина еще больше покраснела. Костя считал ее на раз.

— И все равно, нам нужно поговорить!

— Может в конференц-зале? – предложила Дарина.

— Хорошо, — он присел перед Катей, — солнышко, ты можешь тут поиграть в Даринином компьютере, а мне надо с ней поговорить.

— Хорошо, — ответила Катя, — где тут игры?

Дарина кивнула Диме, своему помощнику, мол, скачай, поставь, научи! Тот только отдал шутливо честь, и подсел к девочке.

***
— Спина не болит? – спросил Костя, когда они сели друг напротив друга.

— Э-э, — протянула Дарина.

— Если вы думаете, что мы не в курсе ваших похождений, то вы заблуждаетесь.

Дарина очень сильно покраснела, но нашла в себе силы ответить:

— Две недели прошло, а вы так ничего не сделали!

— Тому есть причины, — заметил Костя.

— Там дети!

— Дарина Степановна, — начал он.

— Давайте без отчества, — бросила она.

— Ладно, — кивнул Костя, — мы можем вломиться с властями в любой момент, но вы должны понять, что она под чьей-то «крышей». И скорее всего, она такая не одна. Если мы прижжем одну язвочку, другие только присмиреют, но дела своего не оставят.

— Взять ее за жабры, все расскажет! – выпалила Дарина.

— Не факт, — сказал Костя, — никаких доказательств нет. Только ваши слова.

— А Катя? – спросила Дарина.

— Катя еще в себя не пришла, — Костя сцепил пальцы, — до сих пор отъедается. Кричит во сне. Пару раз ее с подушкой находили в прихожей. Если ей сейчас предложить давать показания, она просто может замкнуться.

— Но нельзя же все оставить до лучших времен? – возмущалась Дарина.

— У Андрея Дмитриевича это дело на особом контроле. Но, сами понимаете, он сейчас занимается бизнесом. Как оказалось, во время его затворничества, совет директоров такого наворотил, что уж***ас.

— Какой особый контроль? – отмахнулась Дарина. – Там дети! Вы что, не понимаете?

— Мы понимаем, — ответил Костя, — сейчас идет сбор информации. Откуда, по-вашему, мы знаем про вашу спину?

Дарина опять покраснела.

Где живет тетя Света, Дарина узнала у Кати, когда ждали ответа от ее дяди. А потом устроила разведку. Квартира была трехкомнатной на втором этаже дома постройки годов восьмидесятых. А за сорок лет во дворе выросло порядочное количество деревьев.

Дарина возомнила себя великой шпионкой и забралась на одно из них, чтобы через окна наблюдать, а что важно, фотографировать, что происходит в квартире.

Информации было немного, но некоторые кадры можно было использовать в качестве доказательств вины тети Светы.

Был кадр, где она полотенцем била какую-то девочку. Был кадр, как она накладывала в тарелку какое-то сизое варево, и следующий кадр, как кидала ее мальчику.

И еще несколько кадров, как он съедает это мгновенно.

А вопрос про спину?

Дарина рухнула с дерева. Слава богу, телефон с фотографиями уцелел.

— У нас наблюдательный пункт в доме напротив, — сообщил Костя, — нам нужны неоспоримые доказательства жест***окого обращения с детьми. Надо сначала припереть тетю Свету к стенке, а потом будем колоть, чтобы она сдала «крышу».

— Без полиции? – удивилась Дарина.

— А если «крыша» сидит там? – Костя ухмыльнулся. – Мы со всеми данными сразу к прокурору города пойдем. Для него такие махинации слишком мелкие, поэтому ему можно доверять.

— Ф-фу! – Дарины облегченно выдохнула. – Я думала, вы решили оставить все как есть. А если так, тогда, конечно.

— А тянем мы еще потому, что тетя Света, та еще штучка, — проговорил Костя с некоторой досадой, — послать она может всех нас с нашими фотографиями. А нам надо ее на разговор вывести.

— А если ей психику качнуть, она же быстрее расколется? – спросила Дарина.

— Безусловно, а есть варианты?

— Если Андрей Дмитриевич чуть-чуть профинансирует некоторое предприятие, — начала Дарина.

— В этом вопросе у нас безлимит.

— Прекрасно, — Дарина кивнула. – Тогда надо будет поговорить с Катей. Без нее вопрос не решится. Но это я сама.

— Слушайте, Дарина, — Костя напрягся, — Деньги – не проблема, а вот Катя…

— Константин, я аккуратно. Тем более, мы с ней подружились.

— Надеюсь не так аккуратно, как в магазине? – он хихикнул, а Дарина опять покраснела.

Квартира тети Светы была в ста метрах от того магазина, где Катя попрошайничала. Где продавщица ее гоняла.

Продавщица продавщицей, но Дарина решила, что и ту надо проучить. Чуть-чуть!

Она купила игрушечных мышей, которые ездят по полу сами. А если врезаются в препятствие, делают поворот и ездят, пока не закончится заряд батарейки. Минут сорок примерно.

Каждый день Дарина останавливалась возле этого магазина по дороге домой, заходила в магазин и запускала пару мышей.

Потом наслаждалась воплями покупателей и той самой продавщицы, и со спокойной душой ехала дальше.

На подготовку ушло еще две недели, хотя никто не тянул и не откладывал в долгий ящик. Специалисты привлекались. Проект «Наказание тети Светы» оттачивался и реализовывался.

Сложнее всего было договориться с детками, которых тетя Света набрала в детском доме. Плохо шли на контакт, но тут очень здорово помогла Катя и Дарина.

Их вылавливали практически в начале маршрута, когда их отправляли за милостыней, кормили, успокаивали и учили уму-разуму.

— Это такая игра будет! – говорила Катя, – мы все поиграем, а потом поедем жить ко мне!

Андрей Дмитриевич сам предложил, чтобы освобожденных детей, которые послужат орудием справедливости, поместили в самые лучшие условия. Для этих целей он на своем участке строил второй дом.

Квартира тети Светы была трехкомнатной. Зал с балконом выходил на одну сторону дома, там жила сама тетя Света, и две спальни и кухня, окна которых выходили на другую сторону. В одной спальне жили ее родные дети, а вторая предназначалась для «рабочих» деток.

Много зависело от слаженности действий, но все было отрепетировано заранее.
День «икс», час «икс»! Время шоу!

Зал заполнил голубой свет, который и разбудил тетю Свету. Балконная дверь скрипнула и открылась. В нее вошла…

— Катя! Где ты шлялась столько времени? – крикнула тетя Света.

На Кате был балахон, лицо фосфоресцировало:

— Подайте на хлебушек! – простонала она механическим голосом.

Она протянула руки к тете Свете:

— На хлебушек! На хлебушек!

Тетя Света вскочила, но тут же рухнула обратно на диван. Из рук Катя вылетали синие искры.

— На хлебушек! – еще раз проговорила Катя, и начала возноситься к потолку.

— А-а-а!!! – закричала тетя Света, скатываясь с дивана и выползая в коридор. – Славочка! Валерочка! – прокричала она.

В коридоре никого не было. Дети сегодня принесли достаточно денег, чтобы позволить им спать в их бом***жатнике. Тетя Света рванула дверь в спальню сыновей. Но и оттуда лился голубой свет с улицы.

— Мальчики мои!

Тела ее мальчиков лежали на полу, а вокруг них расселись «рабочие» дети и что-то тщательно пережевывали, причмокивая и взрыкивая. Тетя Света щелкнула выключателем, но свет не включился, правда, с улицы стало светить интенсивнее.

— Как вкусно! Как вкусно! – бормотали дети.

А потом они все повернулись к ней лицами. Лица не только светились, но еще и были перепачканы чем-то красным. Чем-то? На полу лежали ее сыновья, практически растерзанные.

Приняли ее на выходе и сразу начали колоть. Рассказала все до последней фамилии и адреса. Кому, что, сколько, когда и под каким соусом. За три часа допроса выболтала все, подписала признания и только потом ее отпустили к ее сыновьям.

Конечно, они были живы и здоровы. Усыплены газом через форточку и вынесены из квартиры через окно. А на полу лежали две искусно сделанные куклы. Грим детям делали специально нанятые гримеры, которых подняли на подъемнике прямо к окну.

— Дарина Степановна, спасибо вам за содействие, — благодарил девушку Андрей Дмитриевич, — у Кати теперь появились настоящие друзья. Это много значит!

— Вам спасибо, сама бы я такое устроить не смогла.

— Реализовать каждый может, а вот придумать! Честно признаюсь, ссориться с вами я бы не хотел, — он улыбнулся, — страшновато. Тут и Константин меня не защитит.

Дарина смутилась.

— Можете не краснеть, я все знаю. Он сам доложил. Совет вам, да любовь!

Добавить комментарии

;-) :| :x :twisted: :smile: :shock: :sad: :roll: :razz: :oops: :o :mrgreen: :lol: :idea: :grin: :evil: :cry: :cool: :arrow: :???: :?: :!:

— Девочка, а где твои родители? – спросила Дарина.
Я подapuла Moлодым квартupy, а они за полгода uзraдuлu ее так, что я побpeзroвалa Haxoдuться там