Анастасия медленно провела рукой по старинному комоду, смахивая несуществующую пыль. Этот комод стоял здесь еще когда она была маленькой. В нем отец хранил свои важные документы и семейные фотографии. Теперь эта вещь напоминала о счастливом детстве в родительском доме.
— Настя! — раздался голос свекрови из кухни. — Ты опять возле этого старья?
Анастасия глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. С тех пор как Галина Николаевна переехала к ним два месяца назад, каждый день превратился в молчаливое противостояние.
— Иду, Галина Николаевна, — отозвалась Анастасия.
На кухне свекровь перебирала посуду в шкафах:
— Настенька, вот скажи, зачем нам столько старых чашек? Давай выбросим, купим новый сервиз.
— Это мамины чашки, — Анастасия выпрямилась. — Я не хочу их выбрасывать.
— Ну вот опять, — Галина Николаевна всплеснула руками. — Все-то у тебя памятное, все-то дорогое. А о живых людях ты подумала? Как можно гостей принимать с такой рухлядью?
Анастасия закусила губу.
Два года назад, когда Олег сделал предложение, жизнь казалась безоблачной. У них был прекрасный дом, доставшийся от отца, большой сад, планы на будущее. Отец подарил этот дом незадолго до своей смерти, и для Анастасии каждый уголок здесь был наполнен воспоминаниями.
— А где Олег? — спросила Анастасия, пытаясь сменить тему.
— В гараже возится, — отмахнулась Галина Николаевна. — Кстати, я тут подумала… Надо бы перестановку сделать. Этот комод из гостиной давно пора убрать, только место занимает.
Анастасия напряглась:
— Нет, комод останется на месте.
— Вот! — Галина Николаевна назидательно подняла палец. — Ты можешь сколько угодно говорить, что это твое, но настоящая хозяйка заботится о семье, а не о вещах.
— Галина Николаевна, — Анастасия старалась говорить спокойно, — я понимаю, что вы хотите как лучше. Но это мой дом, и я…
— Твой дом? — перебила свекровь. — А как же мой сын? Он что, не хозяин здесь?
— Олег, конечно, тоже хозяин, — начала Анастасия, но свекровь снова не дала договорить.
— Вот именно! А я его мать! И я вижу, что нужно делать, чтобы в доме был порядок.
В этот момент на кухню вошел Олег:
— О чем спорите?
— Да вот, пытаюсь объяснить твоей жене, что нельзя жить среди старья, — всплеснула руками Галина Николаевна. — А она уперлась — ни в какую не хочет менять обстановку.
Олег переводил взгляд с матери на жену:
— Настя, может, правда стоит что-то обновить?
— И ты туда же? — Анастасия сжала кулаки. — Это дом моего отца, здесь все имеет свою историю!
— Вот! — торжествующе воскликнула Галина Николаевна. — Дом твоего отца! А о муже ты подумала? Может, ему здесь неуютно среди чужих вещей?
— Мам, не начинай, — попытался остановить мать Олег.
— Нет уж, давай договорим! — Галина Николаевна выпрямилась. — С самого начала было ясно, что Настя не хочет считаться с нашим мнением. Все твердит — мой дом, мои вещи. А ты, между прочим, невестка в этом доме!
Анастасия растерянно смотрела на мужа, ожидая поддержки. Но Олег лишь виновато опустил глаза.
— Хорошо, — медленно произнесла Анастасия. — Давайте посмотрим, что можно изменить.
На следующий день Галина Николаевна начала действовать. Старинные фотографии исчезли со стен, любимые безделушки Анастасии переместились в коробки, а комод… Комод свекровь решила отправить на чердак.
— Мам, может не надо? — неуверенно спросил Олег, глядя, как мать командует грузчиками. — Настя расстроится.
— Сынок, — Галина Николаевна положила руку на плечо Олега, — нельзя жить прошлым. Пора создавать свою историю.
Когда Анастасия вернулась с работы, гостиную было не узнать. Светлые стены перекрасили в темно-бордовый цвет, который она терпеть не могла. Вместо уютных кресел появился огромный кожаный диван. А комод…
— Где комод? — дрожащим голосом спросила Анастасия.
— А, эта рухлядь? — Галина Николаевна появилась в дверях. — На чердаке. Нечего ему тут место занимать.
Анастасия бросилась наверх. Старинный комод стоял в пыльном углу, заваленный какими-то коробками. На полированной поверхности виднелась глубокая царапина.
— Что вы наделали? — прошептала Анастасия, проводя рукой по поврежденному дереву.
— Настя, не драматизируй, — раздался голос Олега. — Мама права, нужно что-то менять.
Следующие недели превратились в настоящий кошмар. Галина Николаевна, воодушевленная молчаливым согласием сына, начала менять в доме все подряд. Кухню перекрасили в ярко-зеленый цвет, любимые шторы Анастасии исчезли, замененные тяжелыми портьерами.
— Галина Николаевна, может хватит? — не выдержала однажды Анастасия. — Это все-таки мой дом!
— Твой? — свекровь усмехнулась. — А мой сын здесь кто? Так, приживалка?
Анастасия попыталась найти поддержку у мужа:
— Олег, поговори с мамой! Она же все переделывает без спроса!
— Настя, ну что ты как маленькая? — Олег устало потер лоб. — Она же мама. Она просто хочет помочь.
— Помочь? — Анастасия сжала кулаки. — Уничтожить все, что мне дорого — это помощь?
Но самое страшное случилось через месяц. Анастасия задержалась на работе, пытаясь закончить важный проект. Вернувшись домой поздно вечером, она обнаружила, что ключ не подходит к замку.
— Олег! — Анастасия забарабанила в дверь. — Открой!
Дверь открыла Галина Николаевна:
— А, это ты, — свекровь смерила невестку холодным взглядом. — Мы решили сменить замки. Старые не надежные были. Мало ли кто может прийти.
— Что значит сменили замки? — Анастасия задыхалась от возмущения. — Это мой дом!
— Ты невестка и живешь с нами, забыла, что мы тебя приняли в семью, — отрезала Галина Николаевна. — Настоящая хозяйка должна понимать, что семья важнее. А ты… Ты даже не можешь принять простые перемены ради мужа!
— Олег! — позвала Анастасия. — Олег, выйди сюда!
Муж появился в дверях, виновато опустив глаза:
— Настя, не кричи. Соседи услышат.
— Так это ты? Ты согласился сменить замки?
— Мама права, Настя, — тихо сказал Олег. — Мы семья, и дом — это общий очаг. Тебе лучше уйти. Остынешь, подумаешь…
Анастасия отступила на шаг, не веря своим ушам. Муж, которому она доверяла, которого любила, фактически выгонял ее из собственного дома.
— Хорошо, — медленно произнесла Анастасия. — Я уйду. Но запомните оба — это еще не конец.
Той ночью Анастасия ночевала у подруги. Лежа без сна, она прокручивала в голове события последних месяцев. Как позволила этому случиться? Почему не остановила этот беспредел раньше?
Утром Анастасия первым делом позвонила адвокату:
— Марина Сергеевна, мне нужна ваша помощь. Срочно.
Через час Анастасия уже сидела в офисе адвоката, рассказывая свою историю.
— Значит, дом достался вам от отца до брака? — уточнила Марина Сергеевна. — И все документы в порядке?
— Да, — кивнула Анастасия. — Я храню их в банковской ячейке. После смерти папы я стала осторожнее.
— Это хорошо, — адвокат что-то записала. — В таком случае, ваша позиция очень сильная. Будем подавать на развод и одновременно требовать выселения незаконно проживающих лиц.
— Выселения? — Анастасия сглотнула. — Но как же Олег?
— А что Олег? — жестко спросила Марина Сергеевна. — Он сам сделал выбор, когда позволил матери выгнать вас из вашего же дома.
Судебный процесс растянулся на месяц. Каждое заседание превращалось в настоящий спектакль. Галина Николаевна разыгрывала роль заботливой свекрови, которая «только хотела помочь молодым обустроить семейное гнездышко».
— Я же как лучше хотела! — восклицала свекровь, прижимая платок к глазам. — Старалась создать уют, а она… Она даже простых перемен не выдержала!
Олег поддерживал мать, утверждая, что Анастасия «не умела идти на компромиссы»:
— Мы просто хотели сделать дом более современным. А Настя постоянно твердила о каких-то воспоминаниях, о прошлом…
Но у Анастасии были неоспоримые доказательства: документы на дом, фотографии «до и после», свидетельские показания соседей о том, как Галина Николаевна командовала рабочими, меняя замки.
— Уважаемый суд, — говорила Марина Сергеевна, — моя клиентка получила этот дом в наследство от отца до вступления в брак. Следовательно, это ее личная собственность. Ответчики не имели никакого права менять там что-либо без согласия владелицы.
В день оглашения решения суда Анастасия едва сдерживала дрожь. Галина Николаевна сидела напротив, бросая испепеляющие взгляды.
— Суд постановил… — судья зачитывала решение, а у Анастасии стучало в висках. — Удовлетворить исковые требования… Обязать ответчиков освободить жилое помещение в течение десяти дней…
Галина Николаевна вскочила:
— Это несправедливо! Мы столько сил вложили в этот дом!
— Вложили? — тихо переспросила Анастасия. — Вы разрушили все, что было мне дорого.
Через неделю Анастасия вернулась в свой дом. Первым делом спустила с чердака старинный комод. Отреставрировать царапину оказалось несложно — будто и не было этого ужасного периода.
День за днем Анастасия возвращала дому прежний облик. Бордовые стены снова стали светлыми, тяжелые портьеры уступили место легким занавескам. Кожаный диван был продан, а на его месте появились уютные кресла — точно такие же, какие стояли здесь раньше.
Разбирая вещи в кладовке, Анастасия нашла старый фотоальбом. На снимках — счастливое детство, родители, этот дом, каким он был всегда. На последней странице — фотография отца, сделанная незадолго до его смерти.
— Ты был прав, папа, — прошептала Анастасия, глядя на фотографию. — Нельзя позволять другим командовать твоей жизнью.
Весна принесла новые перемены. Анастасия занялась садом — посадила любимые мамины розы, разбила новые клумбы. Каждый уголок двора наполнялся жизнью и красками.
Однажды, работая в саду, Анастасия увидела у калитки Олега. Бывший муж выглядел растерянным:
— Можно войти?
— Зачем? — спокойно спросила Анастасия, снимая садовые перчатки.
— Я… хотел извиниться, — Олег переминался с ноги на ногу. — Мама перегнула палку, а я не смог ей противостоять.
Анастасия посмотрела на дом, на цветущий сад, на свою новую, свободную жизнь:
— Знаешь, Олег, дело не в маме. Дело в выборе. Ты сделал свой, я — свой.
— И ты счастлива? — тихо спросил Олег.
— Да, — искренне ответила Анастасия. — Впервые за долгое время я действительно счастлива.
Вечером, сидя в любимом кресле с чашкой чая, Анастасия думала о том, как изменилась ее жизнь. Этот дом стал не просто наследством от отца — он стал символом ее независимости, ее права выбирать свою судьбу.
Теперь Анастасия точно знала: больше никому не удастся навязать ей свои правила, свои представления о жизни. В конце концов, каждый человек имеет право на собственное пространство, на свой дом, на свою жизнь.
А старинный комод по-прежнему стоял в гостиной, храня в своих ящиках не только документы и фотографии, но и память о том, как важно уметь отстаивать свои права.
