– Значит, говоришь, собаку завёл? – В её голосе звучала та особая интонация, которую Максим помнил ещё с детства. Обычно она предшествовала длинной воспитательной лекции.
– Да, тёть Вер. Познакомься, это Честер! – Максим похлопал по боку огромного сенбернара, который с философским спокойствием взирал на происходящее.
– Это не собака, это… это… – тётя Вера помахала руками в воздухе, подбирая сравнение, – это передвижной диван! Ты в своём уме? У нас дом всего шестьдесят квадратов!
Максим вздохнул. Он знал, что будет нелегко, но надеялся, что тётя отнесётся к этой идее более благосклонно. Всё-таки после смерти родителей именно она вырастила его, а теперь, когда ей было уже под семьдесят, он переехал к ней, чтобы помогать по хозяйству.
– Тёть, но ты же сама говорила, что мне пора остепениться и взять на себя ответственность…
– Ответственность?! – тётя Вера всплеснула руками. – Я имела в виду жениться! На девушке! А не притаскивать в дом это… это…
– Чудесное создание? – подсказал Максим с улыбкой.
В этот момент Честер, видимо решив познакомиться поближе, подошёл к тёте Вере и положил свою массивную голову ей на бедро. Со стороны это выглядело так, будто к пожилой женщине прислонили небольшой комод.
– Убери его! Немедленно! – тётя попыталась отступить, но Честер с невозмутимым видом сделал шаг вперёд, сохраняя контакт. – Максим Александрович, если ты сейчас же…
– Тёть Вер, – Максим присел на скамейку, – давай поговорим спокойно. Честер – самая воспитанная собака из всех, что я видел. Он даже храпит интеллигентно.
– Храпит?! – тётя побледнела. – Ты хочешь сказать, что это существо будет жить В ДОМЕ?
– Ну не в будке же его держать! Он же домашний…
– Домашний?! Да он размером с телёнка! – тётя Вера наконец смогла отойти от Честера. – И кто его выгуливать будет? Кто кормить? Кто убирать за ним?
– Я, конечно.
– Ха! – тётя скрестила руки на груди. – Ты, который забывает полить цветы, когда я уезжаю на дачу? Ты, который не может запомнить, где лежат его собственные носки?
– Это другое! – возмутился Максим. – Я уже две недели с ним живу в съёмной квартире, и всё отлично!
– Две недели?! То есть ты его УЖЕ купил? Даже не посоветовавшись?!
В этот момент Честер, видимо решив разрядить обстановку, сел и протянул тёте Вере лапу. Выглядело это примерно так, будто медведь решил поздороваться за руку.
– Предатель, – пробурчала тётя Вера, но Максим заметил, как дрогнули уголки её губ.
– Тёть Вер, дай нам шанс. Месяц. Если что-то пойдёт не так – я найду Честеру новый дом.
– Месяц? С ЭТИМ в доме? – она снова махнула рукой в сторону собаки, и Честер, приняв это за приглашение, радостно вильнул хвостом, случайно сбив с крыльца лейку.
Тётя Вера закатила глаза:
– Прекрасно. Просто прекрасно. И куда ты его сейчас денешь? У тебя же квартиру сдали уже?
– Ну… да, – Максим виновато улыбнулся. – Поэтому мы и пришли. С вещами.
За его спиной, в машине, лежали две сумки с одеждой, огромная лежанка, три пакета корма и любимый мячик Честера размером с небольшой арбуз.
Тётя Вера молча развернулась и пошла в дом. У самой двери она остановилась:
– Твоя комната на втором этаже. Если это создание хоть раз пройдёт мимо моих фикусов… – она не закончила фразу, многозначительно хмыкнула и скрылась в доме.
Максим посмотрел на Честера:
– Ну что, друг, первый раунд мы вроде пережили?
Честер в ответ чихнул, отчего вздрогнули кусты сирени в палисаднике.
– Согласен, – кивнул Максим, – это только начало.
Гроза
Следующая неделя в доме напоминала холодную войну. Тётя Вера демонстративно игнорировала Честера, называя его исключительно «это существо» или «твой телёнок». Честер, в свою очередь, всячески пытался привлечь её внимание, норовя оказаться именно там, куда она направлялась.
– Опять он лежит на проходе! – доносилось из коридора. – Максим! Убери своего мастодонта!
– Тёть Вер, он просто отдыхает…
– Отдыхает?! Я три раза чуть не споткнулась! Вчера несла чай и еле удержала поднос!
Максим вздохнул. Он действительно старался: выгуливал Честера четыре раза в день, убирал за ним, подметал шерсть, протирал следы от лап. Но тётя, казалось, замечала только промахи.
– А ты видела, как он сегодня принёс тебе тапочки?
– Да, все в слюнях! Китайский шёлк, между прочим!
– Зато от чистого сердца…
Тётя фыркнула и ушла в сад – единственное место, куда Честеру было строго-настрого запрещено заходить. Её фикусы и орхидеи были неприкосновенны.
Но судьба, похоже, решила иначе. В пятницу вечером, когда Максим задержался на работе, разразилась гроза. Тётя Вера как раз заканчивала поливать свои любимые цветы в теплице, когда порыв ветра с такой силой захлопнул дверь, что сломался замок, заклинив дверь.
– Чтоб тебя! – она подергала ручку. – Максим! – но племянника, конечно, не было дома.
Телефон остался в комнате. За окном лил дождь, гремел гром, а в теплице становилось всё холоднее. Тётя Вера куталась в кофту и размышляла, не разбить ли стекло, когда услышала знакомое сопение под дверью.
– Честер?
В ответ раздалось уверенное «гав».
– Уходи! Позови на помощь! – крикнула она и тут же усмехнулась своей глупости. – Господи, я разговариваю с собакой, как с человеком…
Но Честер не ушёл. Через минуту дверь содрогнулась от удара. Потом ещё раз. И ещё.
– Прекрати! Сломаешь же!
На пятом ударе замок не выдержал, и дверь отлетела внутрь вместе с огромным мокрым сенбернаром. Честер радостно вскочил, отряхнулся, окатив тётю Веру фонтаном брызг, и гордо посмотрел на неё: дескать, видали, как я умею?
– Ах ты… ах ты… – тётя Вера переводила взгляд с собаки на поверженную дверь и обратно. – Герой… – она неожиданно всхлипнула и опустилась на колени, обнимая мокрую собачью шею. – Глупый, лохматый герой…
Так их и застал Максим, примчавшийся домой почти вовремя.
– Тётя Вера! Что случи… – он застыл на пороге, не веря своим глазам.
Его строгая тётя сидела на полу среди разбросанных горшков с цветами и самозабвенно чесала Честера за ухом, приговаривая:
– Кто у нас молодец? Кто самый умный пёс? Правильно, ты, моё золотце…
– Эм… тёть Вер? – осторожно позвал Максим. – Всё в порядке?
– В полном! – она встала, отряхивая колени. – А вот ты, оболтус, где шлялся? Между прочим, твоя собака только что спасла мне жизнь! Ну, или хотя бы уберегла от воспаления лёгких. И вообще… – она строго посмотрела на племянника. – Почему Честер до сих пор спит в твоей комнате? У него же лапы затекают на этой маленькой лежанке! Завтра же перенесём его в гостиную, там места больше.
– Но ты же говорила…
– Я много чего говорила! – отрезала тётя Вера. – А теперь марш домой, оба. Промокли как цуцики! Честер, малыш, только отряхнись сначала в прихожей, хорошо?
Честер понимающе гавкнул и первым направился к выходу. Максим всё ещё стоял с открытым ртом.
– И чего встал? – тётя подтолкнула его к двери. – Иди ставь чайник. И достань те новые печенья… Нет, не овсяные – шоколадные! Наш герой заслужил угощение.
– Наш? – переспросил Максим с улыбкой.
– Да-да, наш! И не ухмыляйся! Кстати… – она вдруг замялась. – Я тут подумала… Может, и правда пора тебе жениться? А то живёшь как бирюк… Вот Людмила Петровна с первого этажа говорит, у неё племянница…
– Тётя!
– Что тётя? Между прочим, собаки очень помогают найти общий язык! Вот выгуливал бы Честера в парке…
Максим застонал. Кажется, одна проблема сменилась другой. Но, глядя на то, как Честер осторожно вытирает лапы о коврик у двери (новый навык, надо же!), он подумал, что, возможно, это не самая плохая проблема.
А Честер, словно подслушав его мысли, повернулся и подмигнул. По крайней мере, Максиму показалось, что подмигнул.
«Да уж, – подумал он, – недаром говорят, что собаки похожи на своих хозяев. Или хозяева на собак? Интересно, кто из нас теперь главный в этой семье?»
Ответ на этот вопрос он получил уже через минуту, когда с кухни донеслось:
– Максим! Честер! Чай стынет!
И они, переглянувшись, дружно поспешили на зов. Спорить с тётей Верой всё равно было бесполезно. Особенно теперь, когда она наконец-то была на их стороне.
Год спустя
Воскресное утро в доме тёти Веры теперь всегда начиналось одинаково. Честер, научившийся открывать двери лапой (к великому удивлению всех домочадцев), аккуратно входил в спальню хозяйки ровно в семь утра, клал голову на край кровати и тихонько вздыхал.
– Доброе утро, мой хороший, – улыбалась тётя Вера, протягивая руку почесать его за ухом. – Да-да, знаю, пора на прогулку.
Пёс уже ждал у вешалки, где держал в зубах не только свой поводок, но и тётину трость – после истории с теплицей она взяла за правило гулять с ними по утрам.
– Представляешь, – говорила она соседкам, с которыми теперь встречалась в парке, – оказывается, свежий воздух и прогулки творят чудеса! И давление пришло в норму, и суставы меньше беспокоят.
Но главным чудом все считали то, как изменилась сама тётя Вера. Она словно помолодела, стала чаще смеяться, записалась в группу скандинавской ходьбы, посещает танцы для пожилых людей, познакомилась с кучей интересных и активных ровесников и даже завела страничку в социальной сети, где выкладывает фотографии своего любимца.
– А помнишь, как ты его телёнком называла? – поддразнивал иногда Максим.
– Так он и был телёнком! А теперь – настоящий джентльмен, – гордо отвечала тётя, украдкой скармливая Честеру очередное печенье.
Впрочем, и сам Максим изменился. Честер, требовавший регулярного ухода и внимания, научил его планировать время, вставать по будильнику и доводить дела до конца. Даже на работе заметили перемены – через полгода его повысили до руководителя отдела.
А ещё… А ещё была Аня. Они познакомились в собачьем парке, куда Максим водил Честера по выходным. У неё был забавный корги по кличке Печенька, который приходил в восторг от огромного друга. Сначала подружились собаки, потом их хозяева начали встречаться на прогулках, пить кофе в ближайшей кофейне…
– Вот что я тебе скажу, – заявила тётя Вера, когда Максим впервые привёл Аню в дом, – собаки никогда не ошибаются в людях. Если уж наш Честер её одобрил…
Честер действительно одобрил. Он по очереди укладывал голову на колени то Ане, то тёте Вере, словно говоря: «Вот они, мои любимые люди, как хорошо, что вы все здесь».
Теперь по воскресеньям они собирались все вместе. Аня пекла свои фирменные булочки с корицей, тётя Вера заваривала особый травяной чай, а Максим… Максим просто смотрел на них и думал, как одно случайное решение завести собаку изменило их жизни.
Честер давно уже освоил все премудрости дома: не заходил в сад без разрешения, вытирал лапы после прогулки, аккуратно брал еду с руки и даже научился «шёпотом» гавкать, когда тётя Вера смотрела свой любимый сериал.
– Знаешь, – сказала как-то Аня, глядя, как Честер осторожно играет с Печенькой в саду (да-да, теперь ему можно было даже туда!), – по-моему, твоя тётя была права.
– В чём?
– В том, что тебе пора было повзрослеть и взять на себя ответственность.
Максим улыбнулся и обнял её за плечи:
– Думаешь, она специально постоянно это повторяла? Как будто знала, что всё так обернётся?
– Конечно знала! – донеслось из кухни. – Я, между прочим, не зря прожила свои годы! И вообще… Макс, ты бы кольцо уже купил, что ли. А то вон, даже Честер уже намекает…
Честер, услышав своё имя, поднял голову и красноречиво посмотрел на хозяина. Действительно, как будто намекал. Еще и гавкнул многозначительно!
– Предатель, – с улыбкой шепнул ему Максим, зная, что в кармане куртки, висевшей в прихожей, уже лежала маленькая бархатная коробочка. Он как раз собирался сделать предложение на следующих выходных, во время их традиционной семейной прогулки в парке.
А пока… Пока они просто сидели в уютной гостиной, пили чай с булочками, строили планы на будущее, и большой лохматый пёс, развалившийся посреди комнаты, время от времени постукивал хвостом по полу, будто говоря: «Вот оно, счастье. Я же говорил, что всё будет хорошо!»
И он, как всегда, оказался прав…
