— Врач сказал, что около месяца, кальций и обезболивающие прописал… — ответила она. – Паш, мне костыли надо будет взять… Ты съездишь за ними?
— Юль, мне вот, честное слово, не до этого сейчас! Мы с тобой маме моей должны помогать уже два дня как! Там квартиру к продаже надо в порядок привести! А ты и мне, и ей подгадила, получается, своей этой беспомощностью! – отказался он. – Сама разбирайся теперь со своей ногой, с гипсом, костылями!
— Не поняла… А ничего, что мне сейчас ходить нельзя? Ты не хочешь мне для начала помочь, а потом уже матери своей? Тем более, что квартира та… – была возмущена Юлия, но договорить не успела.
— Сама сломала ногу – сама и разбирайся! Я не обязан тут нянчиться с тобой!
— Вот оно как? Хорошо… — злобно ответила ему супруга. – Посмотрим, как ты будешь помирать от ближайшей простуды, которая тебя поразит… И просить моей помощи! Чтобы я тебе еду готовила, чтобы лечила тебя…
— А можно подумать, что такое бывало хоть когда-то! – усмехнулся он от такой угрозы.
— Ты хочешь сказать, что не было? А полгода назад кто пластом лежал? За кем я ухаживала, как сиделка? Ради кого я отгулов понабрала на работе? Не для тебя ли всё это было?
— Нашла, что вспомнить! – не понравилось это ему. – Да я тогда чуть ли не помер!
— У тебя температура была тридцать семь и два! Я с такой температурой на работе вкалываю и не жалуюсь никому, что мне плохо, что за мной должны ухаживать!
— Ну вот и умница! Значит, завтра и к моей маме поедешь, будешь вкалывать! – сделал он тут же такое заключение.
— Нет!
— В каком это смысле, Юль? Что ещё за «нет»? Мы с мамой договаривались, что мы с тобой приедем и поможем ей с бабушкиной квартирой, а ты тут сначала ногу сломала, как будто специально, а сейчас ещё отказываешься?! Ты, дорогая моя, не слишком ли обнаглела?
— Нет! – так же просто и коротко ответила Юлия.
— А я сказал, что ты поедешь!!! – злобно рявкнул он на супругу и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.
А затем Павел так же хлопнул входной дверью и куда-то ушёл, не предупредив жену.
Юля подумала, что он всё же пошёл ей за костылями, потому что они ей сейчас были необходимы даже просто передвигаться по квартире, а без них она даже в туалет не сможет сходить…
Павел пришёл домой под самую ночь, спустя пять часов после своего ухода. Всё это время Юля пыталась ему дозвониться, но он то не брал трубку, то скидывал её звонки. Она не понимала, почему муж на неё так разозлился. Ведь она же не специально сломала ногу, лишь бы не ехать к его матери, которая девушку не выносила на дух просто. У Юли было впечатление, что в эту ситуацию вмешалось само провидение, только для того, чтобы эти две женщины не встретились в ближайшие дни. Но не так всё просто было…
Паша ничего не принёс домой, он вернулся очень поздно и выпивший.
Когда Юля его спросила, почему он не принёс костыли, где он был и почему не отвечал на её звонки, то она снова услышала от него:
— Я не обязан бегать тут перед тобой, как собачка! Сама во всём виновата!
После этого он ушёл спать в гостиную, потому что супруга начала на него кричать из-за переизбытка обиды и остальных негативных эмоций.
А сама она допрыгала на одной ноге сначала в ванную, потом на кухню и уже на последнем издыхании вернулась в спальню. Перед тем, как лечь спать, она заказала себе костыли с доставкой на дом, потому что поняла, что от мужа помощи никакой не дождётся, и, таким образом, вспомогательные приспособления ей должны были доставить на следующий день до пяти вечера. Она очень понадеялась, что справится без них до этого времени.
На следующий же день Паша разбудил Юлю ни свет ни заря, чтобы ехать и помогать его матери.
— Я никуда не поеду, я сказала! У меня нога сломана, если ты не заметил до сих пор! – кричала она ему в шесть утра.
— Ты же сама сказала, что с температурой нормально на работе работаешь, а значит, и со сломанной ногой поработаешь для блага семьи и не переломишься! – ответил Юле супруг.
— Никуда я не поеду, и точка! – сказала она и снова укрылась одеялом, чтобы приглушить слова мужа и не видеть его ко всему прочему.
Паша же скинул с жены одеяло, схватил её с кровати и перекинул через плечо. Юля старалась вырываться, брыкалась, свисая у мужа с плеча, но каждое её телодвижение отдавало болью в сломанную ногу. В конце концов она сдалась и затихла. Муж скинул её, как мешок с картошкой, на диван в гостиной, сходил за вещами, чтобы она оделась перед выездом, и швырнул их ей.
— Ну что? Успокоила свой организм? А теперь одевайся и спускайся к машине! Мама нас будет ждать через час на квартире бабушки! – сказал он ей.
Юля послушно оделась, потому что что-то ей подсказывало, что если она этого не сделает, то Паша её так же на плече вынесет из квартиры и в нижнем белье, а этого ей точно не хотелось. Она ещё хотела позвонить своему отцу, чтобы тот вмешался в это семейное насилие, если это можно было так назвать, но телефон остался в спальне, около подушки.
— Готова? Молодец! Так бы сразу и без криков сделала, и всё! А то выпендривалась ещё что-то! – сказал Павел, снова появившись на пороге в гостиной.
— Телефон мне мой принеси из спальни! – попросила его супруга.
— Нет, дорогая! У тебя сегодня день без гаджетов! А то ты будешь постоянно в них залипать, а нам с мамой этого не нужно! – отказался он.
Тогда Юля встала с дивана и на одной ноге попрыгала в спальню, но муж её туда не пустил. Завязалась небольшая борьба в коридоре, которую Юля снова проиграла, потому что нога снова начала сильно болеть.
— Если уж ты такая активная, то…
— Ты надо мной издеваешься специально, Паш? – чуть ли не плача, спросила его Юля.
— Нет. Это ты над собой издеваешься! Собралась бы без каких-либо пререканий, так больно бы не было! – ответил тот. – А теперь марш к машине!
— Телефон мне мой дай! – противилась Юля.
— Зачем? Чтобы ты позвонила своему отцу? Или ещё кому-нибудь, и он потом мне выносил мозг?
— Я была бы рада, если бы он вынес тебя куда-нибудь! Причём ногами вперёд! – злобно сказала Юля мужу.
Паша разразился хохотом от этих слов.
— Как скажешь, дорогая! А значит, ты телефон свой не получишь, пока не начнёшь себя нормально вести и разговаривать со мной!
— Я не понимаю, Паша! Что с тобой случилось? Пока я не сломала ногу, ты был нормальным, а как я тебе позвонила из травмпункта – тебя как будто подменили! Что случилось? Что с тобой не так?! – в сердцах спросила она мужа.
— Да потому что ты специально это сделала! Ты же изначально ничего не хотела делать на той квартире, даже ехать туда не хотела, а тут сломала ногу и думала, отмажешься от помощи? Нет уж! Я просто терпеть не могу такого поведения, как у тебя сейчас! Когда человек уже пообещал и старается избежать обещанного!
— Ты реально думаешь, что я сломала ногу лишь бы не ехать в тот клоповник?! – была поражена Юля. – Ты серьёзно? Какой мне резон мучиться с такой болью и больше месяца прыгать на костылях, и всё это чтобы только не ехать с тобой? Это же полнейший бред!
— Мама мне сказала, что ты так отреагируешь на это! – ухмыльнулся он. – И, как я вижу пока, моя мама знает тебя намного лучше и видит тебя насквозь!
— Что ж твоя мама себя не видит насквозь и того, кого вырастила? – спросила девушка.
— А что с нами не так? Я просто не люблю вот такую необязательность…
— Нет, Паша! Ты почему-то думаешь, что я принадлежу тебе! Как вещь какая-то! Вот и всё!
— Думай, как хочешь! – безразлично ответил он супруге. – А теперь марш в машину!
Юли было нечего делать, кроме как допрыгать до порога, надеть на здоровую ногу кроссовок и ждать мужа.
Пока Паша что-то ещё искал дома, чтобы взять с собой, он и не подозревал, что жена никуда не вышла, а сидит на стульчике около порога и ждёт его.
— И что ты всё ещё тут делаешь? – спросил он её недовольно, когда тоже пошёл обуваться.
— А я как должна, по-твоему, спуститься? У меня ничего для этого нет…
— Как ломала, так и спускайся! – отрезал он. — Думать надо было раньше тебе об этом!
— Ладно… Тогда я останусь сидеть тут, а ты езжай! Подлизывай дальше своей матери за…
— Достала! – недовольно перебил слова супруги Павел, схватил её и снова перебросил через плечо, подхватил пакет со всякими тряпочками и средствами, что брал с собой, и пошёл к машине. Юля больше не сопротивлялась, не видела в этом смысла, доставлять себе же новую боль больше не хотелось, тем более тогда, когда этого можно избежать…
Приехав в квартиру покойной бабушки Павла, ту, которую они сегодня и должны были подготовить к продаже, его мать ещё не появилась около подъезда, поэтому молодые люди тоже остались на улице ожидать своего ключника.
— Я всё равно ничего не буду там делать! – заявила мужу уже не в первый раз Юля.
— Куда ты денешься? Ты пообещала мне, а значит, обязана выполнить обещанное! С тебя вся сантехника, полы и кухня! Шкафчики там от жирных пятен ототрёшь и всякое такое… А мама займётся разбором хлама на балконе.
— Паша! Повторяю, ещё раз! Я ничего не буду там ничего делать! Во-первых, пока ты не извинишься передо мной! Во-вторых, пока не срастётся перелом! А в-третьих…
Она не успела договорить, в окно Павла постучали. Это была его мать. Он не стал дослушивать свою супругу и вышел из машины, поздоровался с матерью, а после она заглянула в окно, чтобы посмотреть на Юлю. Когда женщина это делала, она как-то жутковато улыбалась, на лице читалось неприкрытое злорадство.
Юля очень хотела добраться до своего телефона, чтобы позвонить отцу и тот забрал бы её отсюда, он не дал бы дочь в обиду. Да и она сама раньше ни за что бы не предположила, что Паша, её любимый Паша, так может себя повести…
Всегда в их семье царил мир и покой, всегда любой конфликт заканчивался, не успев начаться, а тут…
Пока девушка сидела в машине и думала, как ей поступить, что ей делать, дверь с её стороны открылась. Там стояла свекровь и злорадно ей сказала:
— Что, не смогла отвертеться, да?
— Я и не собиралась от этого отворачиваться! Но сейчас…
— Да, конечно! Я Паше своему сказала, что ты начнёшь юлить, как только надо будет куда-то ехать, и тут ты ломаешь ногу свою, это уж точно не совпадение, и он наконец понял, какая ты лживая особа! А я ему вчера ещё объяснила, на ком он женился, и наконец он услышал голос разума, мой голос!
— Что вы такое несёте, Ирина Константиновна?! – злилась девушка, но не могла ничего сделать, даже дотянуться до этой наглой физиономии свекрови, чтобы заставить её замолчать, а этого Юле сейчас хотелось больше всего на свете.
— Так, мам, иди в квартиру, а я этот мешок с собой занесу, а то она опять начнёт тут отпираться, что идти не может!
Ирина Константиновна ушла, а Паша отстегнул Юлин ремень безопасности и выволок супругу из машины, опять погрузил её себе на плечо, не взял на руки, как сделал бы раньше, а именно как мешок с картошкой погрузил на плечо и понёс в квартиру. Девушка не сопротивлялась этому больше, потому что понимала, что больше сама пострадает, чем доставит мужу неудобство.
Когда Паша с Юлей поднялись наверх, в квартиру, он сбросил её на диван в гостиной, так же, как дома сегодня утром.
— Итак, взяла тряпки и что нужно и начинай с ванной комнаты! – заявила девушке свекровь.
— Нет! Не буду! Вам надо, вы и делайте! – отказалась та.
— Юля, хватит пререкаться! Всё равно ты отсюда не уйдёшь, пока не сделаешь то, что должна!
— А я должна на одной ноге прыгать, чтобы вам тут клоповник этот вылизать к продаже? Ты со своей матерью, дорогой, за кого меня принимаете? За рабыню?
— Я сказал: ты должна! Значит, должна! Взяла и пошла или там… Попрыгала всё делать! – схватив супругу за предплечье, сказал Павел. – Иначе ты тут останешься жить без еды и воды, пока всё не сделаешь! Раз пообещала, будь так добра, не доводи до греха ни меня, ни себя.
— Отпусти меня!!! – закричала Юля, вырываясь из этой мёртвой хватки.
— Слушай, сынок, заткни её, чтобы не верещала тут! А то меня даже звук её голоса раздражает! – попросила Ирина Константиновна сына и вышла.
А Паша присел на корточки рядом с женой, и тут Юля уловила момент, схватила мужа за голову и ударила его об коленку загипсованной ноги. Пока Паша приходил в себя после этого, девушка выхватила у него телефон, разблокировала и позвонила отцу.
— Да, Паш… — услышала она голос папы.
— Папуль, приедь за мной, пожалуйста, я в квартире бабки своего мужа с поломанной ногой, и из меня принуждают… — успела выпалить она, пока Паша не выхватил у неё телефон.
Он ударил жену по лицу за содеянное и начал орать. Её отец всё ещё был на связи и всё это слышал.
Буквально через тридцать минут он приехал за дочерью. Начал тарабанить в дверь, только с четвёртого раза ему открыли.
— Где Юля?! – закричал он на зятя.
— Забирайте эту лгунью, и чтобы духа её больше не было в моей квартире! – сказал ему Паша.
Отец, оттолкнув парня, побежал к дочери, она сидела на диване в гостиной и плакала, держась за лицо. На руках уже виднелись синяки.
Мужчина не стал ввязываться в драку с её мужем, а подхватил дочку на руки и вынес из этой квартиры, но повёз он её не домой, а сразу в отделение полиции. Там она написала заявление на мужа и свекровку и поехала с отцом снимать побои сразу.
— Папа, как же так?.. – плакала девушка, когда они ехали за её вещами в квартиру мужа. – Почему всё было хорошо и резко всё изменилось? Что я им такого сделала? Я не понимаю…
— Они ещё за всё ответят, Юль! – не зная, что ещё сказать, ответил он дочери.
— Но за что они так со мной? Я же не виновата, что сломала ногу, я же… Он назвал меня лгуньей и что его мать всегда так говорила про меня, и что только теперь он видит моё истинное лицо…
— Я не могу тебе ничего ответить на этот вопрос, дочка… Люди разные бывают, и тебе сейчас попались плохие… Ничего, встретишь ещё хороших в своей жизни…
Пашу и его мать судили за избиение и издевательства над девушкой, соседи Юли и Паши подтвердили, что весь прошлый день у них дома были жуткие крики и некоторые даже видели, как он её нёс и насильно усаживал в машину рано утром.
В итоге они развелись, а поскольку квартира была ипотечная и только взятая, она не досталась никому, зато Юля отсудила неплохую сумму у семьи своего бывшего мужа за всё, что ей пришлось перенести в тот день. А самого Пашу посадили на три года…
А он только повторял постоянно, что хотел как лучше для семьи, а жена решила сделать, как эгоистка, и потом только пользоваться деньгами с продажи квартиры его бабушки, ничего при этом не сделав своими руками там. Как выяснилось позже, это всё ему долго и упорно внушала его мать.
Юля же замкнулась в себе, не желая больше верить никому из противоположного пола…
