Прошел месяц после вступления в наследство. Анастасия до сих пор не пришла в себя. Теперь уютный дом в пригороде принадлежал ей. Каждый уголок напоминал о детстве. Воспоминания о родителях, летних днях заполнили сердце.
— Настя! — донесся с первого этажа голос Максима. — Ты где?
— Наверху! — отозвалась Анастасия, вырываясь из воспоминаний.
Максим поднялся по скрипучей лестнице. Настя улыбнулась, заметив, как муж морщится при каждом скрипе ступенек.
— Опять предаешься воспоминаниям? — Максим обнял жену за плечи.
— Да, — Анастасия прислонилась к мужу. — Представляешь, как здорово будет, когда мы все отремонтируем? Поменяем эти старые окна, перестелем полы…
— И лестницу починим, — усмехнулся Максим. — А то она меня с ума сводит своим скрипом.
Анастасия развернулась к мужу:
— Максим, давай начнем с малого? Хотя бы покрасим стены в гостиной. Отец всегда хотел это сделать, но так и не успел.
Муж как-то странно замялся:
— Настюш, может не стоит торопиться? Ремонт — дело затратное, а у нас сейчас не лучший период для крупных трат.
— Мы можем начать с небольших изменений, — настаивала Анастасия. — Краска не так уж много стоит.
Максим хотел что-то ответить, но их прервал телефонный звонок. Анастасия посмотрела на экран — звонила свекровь.
— Да, Валентина Петровна? — ответила Настя.
— Настенька, вы где сейчас? — голос свекрови звучал необычно взволнованно.
— В отцовском доме, осматриваем фронт работ.
— Ох, опять вы туда поехали, — в голосе Валентины Петровны звучало явное неодобрение. — Сколько можно возиться с этой развалиной? Лучше бы продали его, пока есть желающие.
Анастасия сжала телефон чуть сильнее:
— Валентина Петровна, мы уже обсуждали это. Я не собираюсь продавать дом.
— Ну как знаешь, — свекровь демонстративно вздохнула. — Просто зайдите к нам сегодня, нужно кое-что обсудить.
Анастасия переглянулась с мужем. Максим пожал плечами — мол, почему бы и нет?
Через час они уже входили в квартиру свекрови. Валентина Петровна суетилась на кухне, расставляя чашки и раскладывая печенье по тарелкам.
— Проходите, проходите! — свекровь улыбалась, но Настя заметила, что улыбка не касается глаз Валентины Петровны.
— Что-то случилось? — спросил Максим, присаживаясь за стол.
— Да так, — Валентина Петровна махнула рукой. — Просто хотела обсудить ваши планы на будущее. Вы же понимаете, что ремонт старого дома — это бесконечная прорва денег?
Анастасия напряглась. Этот разговор начинал ей надоедать.
— Мама, — вмешался Максим, — мы все обдумали. Будем делать ремонт постепенно.
— Постепенно? — Валентина Петровна фыркнула. — А жить где будете, пока делаете этот бесконечный ремонт? У вас же съемная квартира, за нее платить надо.
— Справимся как-нибудь, — твердо ответила Анастасия.
— Ох, молодежь-молодежь, — покачала головой свекровь. — Все бы вам за чувствами гнаться. А о практической стороне кто подумает?
В этот момент в прихожей раздался звонок. Валентина Петровна вскочила:
— А, это, наверное, Михаил Степанович! Я его пригласила, он как раз в недвижимости разбирается.
Лицо Анастасии пылало от негодования. Свекровь пригласила риелтора? Без их ведома?
В кухню вошел полноватый мужчина в деловом костюме. Он сразу начал доставать какие-то бумаги из портфеля:
— Так-так, значит, это вы владелица того дома на Сиреневой улице? Отличное место, знаете ли. Есть очень перспективные покупатели…
— Стоп! — Анастасия резко поднялась из-за стола. — Валентина Петровна, что это значит?
— А что такого? — свекровь продолжала улыбаться. — Я просто пригласила специалиста, чтобы он оценил перспективы. Вы же разумные люди, должны понимать…
Анастасия не дала свекрови договорить. Девушка схватила сумку и выбежала из кухни. По пути к выходу Настя услышала голос Максима. Муж что-то говорил матери, но слов было не разобрать. Настя выбежала на улицу.
Свежий воздух остудил пыл. Девушка медленно пошла по тротуару. Нужно было срочно успокоиться. За спиной послышались шаги. Максим догонял ее.
— Настя, постой! — муж схватил ее за руку. — Прости, я не знал, что мама это придумала.
Анастасия обернулась к мужу:
— А если бы знал? Что бы ты сделал?
Максим замялся, и это молчание сказало Насте больше любых слов.
— Понятно. Значит, тоже считаешь, что нужно продать дом? – горько усмехнулась Анастасия.
— Стоит рассмотреть все варианты. Мама в чем-то права…, — осторожно сказал Максим.
Анастасия резко отдернула руку:
— В чем она права, Максим? В том, что распоряжается чужим имуществом? Или в том, что приглашает риэлторов без моего ведома?
— Настя, не заводись, — Максим попытался успокоить жену. — Мама просто хотела помочь. Документы еще не готовы, но…
— Какие документы? — Анастасия замерла. — О чем ты говоришь?
Максим прикусил губу, явно пожалев о сказанном:
— Ну… Михаил Степанович уже подготовил предварительный договор. Чисто формально, просто чтобы оценить перспективы.
Анастасия отступила на шаг, не веря своим ушам. В голове звенела пустота — такая оглушительная, что даже шум проезжающих машин казался далеким и нереальным.
— Вы… вы уже готовите документы? Без моего согласия? Без единого слова мне? Ты же говорил, что ничего не знал!
— Настя, послушай…
— Нет, это ты послушай! — Анастасия сжала кулаки. — Почему твои родственники распоряжаются моим наследством? Кто дал им такое право?
Максим неопределенно пожал плечами:
— Мама хотела как лучше. Ты же знаешь, она практичный человек. И потом, этот дом действительно требует больших вложений…
— Это мой дом, Максим! — голос Анастасии дрожал. — Дом моего отца! Неужели ты не понимаешь, как много он для меня значит? Я не собираюсь его продавать.
— Понимаю, — Максим вздохнул. — Но пойми и ты — эмоции это одно, а реальная жизнь — совсем другое. Мама права: ремонт обойдется дорого, а продав дом, мы могли бы купить хорошую квартиру…
— Мы? — Анастасия горько усмехнулась. — Уже мы? А может, вы с мамой уже и цену назначили?
Максим отвел глаза, и это молчание было красноречивее любых слов.
— Не могу поверить, — прошептала Анастасия. — Просто не могу поверить…
Домой они возвращались в полном молчании. Анастасия смотрела в окно такси, а Максим то и дело проверял телефон — наверняка переписывался с Валентиной Петровной.
В квартире Анастасия первым делом заперлась в ванной. Включила воду, опустилась на край ванны и закрыла лицо руками. Как она могла быть такой слепой? Когда их отношения превратились в это?
— Настя, — раздался голос Максима из-за двери. — Давай поговорим спокойно.
— О чем? — Анастасия подняла голову. — О том, как вы планировали продать мой дом у меня за спиной?
— Не говори глупостей. Мы просто обсуждали варианты.
— Варианты? — Анастасия распахнула дверь. — Максим, вы уже документы готовите! Какие еще варианты?
Следующие дни превратились в сплошной кошмар. Валентина Петровна звонила постоянно, то уговаривая, то угрожая:
— Настенька, пойми, я же о вашем будущем забочусь. Зачем вам эта обуза? Михаил Степанович говорит, сейчас очень хорошую цену предлагают. А потом может быть поздно.
Анастасия приучила себя сбрасывать звонки свекрови, но от разговоров с Максимом уйти не получалось.
— Мама права, — повторял муж каждый вечер. — Ты слишком эмоционально к этому относишься. Давай мыслить рационально.
— Рационально? — взорвалась однажды Анастасия. — А может, расскажешь, на что вы собирались потратить деньги от продажи?
Максим замолчал, и это молчание было подобно приговору. Анастасия вдруг поняла — свекровь с мужем уже все решили. Ее мнение никого не интересовало.
— Знаешь что, — тихо сказала Анастасия, глядя на мужа. — Я поняла одну вещь. Вы с матерью совершенно не уважаете мои чувства, желания, права. Для вас я просто удобный источник денег.
— Настя, ты преувеличиваешь…
— Правда? — Анастасия горько усмехнулась. — Тогда почему вы даже не спросили моего мнения, прежде чем готовить документы на продажу?
Вечером следующего дня Анастасия приехала в отцовский дом. Она медленно ходила по комнатам, касаясь старых стен, вдыхая знакомый с детства запах. Каждый уголок здесь хранил воспоминания.
Вот здесь, у окна, стояло старое кресло, в котором отец читал ей сказки. А там, на кухне, мама учила ее печь пироги. Неужели она позволит превратить все это в чужую собственность?
Телефон снова зазвонил — Валентина Петровна не оставляла попыток достучаться до невестки.
— Настя, — голос свекрови звучал непривычно мягко. — Я понимаю твои чувства, но пойми и ты — этот дом требует слишком много сил и денег. Вы с Максимом молодые, вам нужно думать о будущем…
Анастасия сбросила звонок и выключила телефон. Она больше не могла это терпеть. Не могла делать вид, что все в порядке, когда ее загоняют в угол, лишают права голоса в собственной жизни.
Сидя в полумраке отцовского дома, Анастасия наконец осознала — пришло время принимать решение. Серьезное решение, которое изменит всю ее жизнь. Но другого выхода она не видела…
Анастасия поднялась и включила свет. В ярком электрическом свете комната выглядела потрепанной, но уютной. Обои местами отклеились, краска на подоконниках облупилась, но это был ее дом. Место, где каждый угол хранил частичку ее души.
Достав телефон, Анастасия набрала сообщение Максиму:
«Я остаюсь в доме отца. Вещи заберу завтра».
Ответ пришел почти мгновенно:
«Давай поговорим. Ты принимаешь поспешное решение».
Анастасия выключила телефон. Поспешное? Нет, напротив — слишком долго она закрывала глаза на очевидное.
Утром Анастасия приехала в съемную квартиру. Максим был на работе. Девушка собрала самое необходимое. Настя взяла одежду, документы и личные вещи. На столе остались кольцо и записка.
«Я подаю на развод. Это не обсуждается», — написала Анастасия.
— Доченька, ты с ума сошла! — раздался за спиной голос Валентины Петровны, когда Анастасия выходила из подъезда с чемоданом.
— Валентина Петровна? — Анастасия обернулась. — Что вы здесь делаете?
— Максим позвонил, сказал, что ты какую-то глупость затеяла, — свекровь подошла ближе. — Настенька, одумайся! Из-за какого-то старого дома готова семью разрушить?
— Нет, не из-за дома, — Анастасия посмотрела прямо в глаза свекрови. — Из-за того, что вы с сыном не уважаете мои чувства, мои желания, мое право распоряжаться своим имуществом.
— Да какое имущество! — всплеснула руками Валентина Петровна. — Развалюха старая! Только и думаешь о своей выгоде…
Анастасия горько усмехнулась:
— О выгоде? А кто готовил документы на продажу без моего ведома? Кто планировал, как потратить деньги от продажи моего наследства?
Валентина Петровна осеклась, но быстро взяла себя в руки:
— Мы хотели как лучше! Думали о вашем будущем!
— Нет, — покачала головой Анастасия. — Вы думали только о себе. Вы планировали продать мой дом, который достался мне по наследству и приобрести общую квартиру. А теперь извините, мне пора.
Следующие недели пролетели как в тумане. Анастасия занялась документами для развода, параллельно обустраиваясь в отцовском доме. Каждый день приносил новые испытания: то Максим пытался «поговорить», то Валентина Петровна присылала общих знакомых с уговорами.
— Настя, может хватит упрямиться? — говорила подруга свекрови, Тамара Николаевна. — Максим любит тебя, переживает…
— Если бы любил, уважал бы мое мнение, — твердо отвечала Анастасия.
Постепенно дом начал преображаться. Анастасия сама выкрасила стены в гостиной, научилась чинить протекающие краны, заменила старые занавески. Любое изменение приносило радость. Анастасия знала, что поступила правильно.
Как-то девушка разбирала старые вещи на чердаке. И Анастасия наткнулась на альбом с фотографиями. На одном снимке отец в саду, на другом — вся семья собралась за праздничным столом. Теплые воспоминания накрыли с головой.
— Папа, — прошептала Анастасия, проводя пальцем по фотографии, — ты бы меня понял. Я не могла позволить превратить наш дом в чью-то собственность.
В день развода Максим выглядел растерянным:
— Настя, может еще подумаем? Я же действительно люблю тебя.
— Любовь без уважения — это не любовь, Максим, — ответила Анастасия. — Я не могу быть с человеком, который не считается с моими чувствами.
После развода Валентина Петровна развернула настоящую кампанию по очернению бывшей невестки. Анастасия узнавала от общих знакомых, какой «неблагодарной» и «меркантильной» ее считает бывшая свекровь.
— Все из-за какой-то развалюхи семью разрушила! — возмущалась Валентина Петровна. — А мы ей такую квартиру присмотрели, в новостройке…
Анастасия не отвечала на провокации. Вместо этого она сосредоточилась на обустройстве дома. Каждый отремонтированный уголок, каждая новая деталь интерьера становились маленькой победой.
К концу лета дом заметно преобразился. Анастасия научилась многому: от шпаклевки стен до установки полок. Но главное – Настя научилась верить в себя. Больше никому не было позволено унижать и обижать ее.
На день рождения Анастасия устроила небольшой праздник. Пригласила друзей, которые поддержали ее в трудное время. Столы накрыли в саду, под старой яблоней.
— За твою смелость, Настя! — подняла бокал подруга Марина. — Не каждый решится начать жизнь с чистого листа.
Анастасия огляделась вокруг. Ухоженный сад, свежевыкрашенный фасад дома, веселые лица друзей — все это стало символом ее новой жизни. Жизни, где она сама принимает решения.
Вечером гости разошлись. Анастасия вышла на крыльцо. Аромат лилий витал в воздухе. Это были любимые цветы отца. Вдалеке играла музыка. А с соседнего участка слышался детский смех.
— Знаешь, папа, я поняла, почему ты любил этот дом. Здесь каждый кирпичик и половица – часть истории. Это не просто стены. Это память, которую нельзя продать, — тихо сказала Анастасия.
Настя смотрела на ночное небо. Прохладный ветер коснулся щеки. Казалось, отец погладил Анастасию, как в детстве. Девушка улыбнулась. Теперь она знала, что все будет хорошо. Настя научилась защищать принципы, ценить важное.
А впереди было столько планов. Беседка, как мечтала мама. Уютная библиотека наверху. Новые цветы вдоль дорожки. Теперь ничто не могло помешать воплощать мечты в жизнь.
