— Валентина Ивановна, я готовлю вам ровно то, что вам прописал врач. Все вопросы к нему… — Поправив полотенце, отчеканила Оксана.
— Да хватит тебе уже врачом прикрываться. Что ты заладила: «Врач не разрешает»… — Проворчала Валентина Ивановна. — Я же знаю, что тебе жалко для меня вкусной еды. Из вредности меня изводишь. Мучаешь старую женщину.
— Делать мне больше нечего! — Оксана включила фен, чтобы заглушить неприятные звуки свекрови.
Позавтракав на скорую руку творожком, Оксана собралась на работу. Когда девушка была в дверях, её остановил пронзительный крик Валентины Ивановны.
— Оксана, это что такое? Почему моя кофта поменяла цвет? Ты что, постирала её с разноцветными вещами? — Взвизгнула женщина.
— Валентина Ивановна, я вообще не трогаю ваши вещи! — Оксана в обуви прошла в комнату, где свекровь злобно сжимала фиолетовую блузку.
— Вы сами вчера включали стиралку. Это вы стирали цветные вещи и не заметили, как сунули вместе с ними это белое изделие. — Спокойно ответила невестка.
— Врёшь! Это ты её туда специально сунула. — Процедила сквозь зубы свекровь. — Ты только и думаешь, как мне нагадить.
— И кто тебе разрешил ходить в обуви? А я потом удивляюсь, почему тут так грязно и нечем дышать. Ты всю грязь с улицы по всему дому разносишь. Как таракан. — Свекровь поморщилась.
— Валентина Ивановна, это новые сапоги. Я их ещё ни разу не надевала. — Невестка нервно усмехнулась и вышла из дома.
Оксана вернулась в обед. К этому времени из командировки уже приехал супруг Николай. Мужчина разложил перед матерью на столике заморские гостинцы, которые та внимательно изучала…
— Коля, а нормального шоколада в других странах нет? Это какой-то горький… — Съев одну конфету, свекровь скривилась, словно съела целый лимон.
Увидев невестку, свекровь откинулась в кресле и сделала сыну знак, что пора начинать…
— Оксана, как это понимать? Мама мне всё рассказала. Ты зачем её изводила, пока меня не было? Еду нормальную не готовишь, вещи портишь… — Николай недовольно посмотрел на супругу.
— Так и знала, что настроишь мужа против меня. — Подумала Оксана.
— Да, сынок, поставь её на место… — Свекровь отправила себе в рот ещё одну невкусную конфету.
— Знаешь, что вчера она учудила? — Прожевав, добавила женщина.
— Она от меня ключ спрятала. И я, пока она была на работе, сидела взаперти. А если бы у меня инфаркт случился? Твоя балда даже к телефону не подходила. Я ей сто раз звонила… — Свекровь и артистично поджала губы.
Оксана в растерянности замерла посреди гостиной.
— Коль, это неправда. Ключ был у неё в куртке. Она потом его сама нашла. А когда она мне названивала, я была на совещании. Шеф на меня таким взглядом посмотрел, что я выключила телефон.
— Я искренне стараюсь, чтобы твоей матери было комфортно с нами, но вместо благодарности выслушиваю только упрёки и обвинения. — Оксана облокотилась на подоконник и пристально посмотрела на мужа.
В этот момент Валентина Ивановна поняла, что наступило лучшее время для того, чтобы разыграть драму.
— Коленька, я пожилая немощная женщина, никто меня не любит и не уважает. И даже ты не можешь меня защитить. — Свекровь заплакала и закрыла лицо руками.
— А ещё мне так не хватает денежек. Вся пенсия уходит на лекарства. А я хотела на море съездить… В пансионат… Там сейчас такие хорошие путёвки есть… Мне подруга Галка рассказала… Они с мужем купили… А у меня нет мужа… А ты только и делаешь, что о супруге заботишься… — Всхлипывала свекровь.
— Ладно, мама, решим… Я сейчас принесу тебе воды… — Николай пронзил супругу холодным взглядом и вышел из гостиной.
— И что это вы сейчас тут за сцену устроили? Значит, это всё из-за путёвки? А нормально попросить слабо? Зачем надо меня делать крайней… — Оксана открыла окно и с возмущением посмотрела на свекровь.
— Ну-ну… — Свекровь оторвала руки от лица. — Так вы от вашего семейного бюджета взяли и оторвали мне двести тысяч на путешествие. С вами только так и нужно.
— С волками жить, по-волчьи выть… — Валентина Ивановна ухмыльнулась и сунула себе в рот ещё одну конфету.
— Сколько стоит путёвка? Сколько тысяч? — До невестки только стал доходить смысл слов Валентины Ивановны.
— Да за такие деньги можно месяц всей семьёй отдыхать… Какой санаторий… Он что, из золота? — Такой наглости от свекрови Оксана не ожидала. Денег у супругов хватало только на траты первой необходимости. Большая часть уходила на ипотеку. Просто так вытащить двести тысяч на отпуск свекрови… Это было за гранью.
— А может, вам сразу ключи от сейфа дать, где деньги лежат? — Оксана опешила от слов Валентины Ивановны. — Вы хоть понимаете, что у нас нет таких денег?
— Есть или нет, а мне отдыхать тоже нужно. Вон сколько я в жизни о Николае заботилась. — Валентина Ивановна подняла бровь.
— Давай-ка шевелись и помогай мне деньгами! — Скомандовала свекровь.
В этот момент в гостиную вошёл Николай со стаканом воды. Свекровь снова скорчила обиженную гримасу и громко всхлипнула.
Николай принялся успокаивать мать, а Оксана отправилась готовить ужин.
В квартире свекрови третий месяц шёл ремонт, и женщина на это время перебралась к супругам. Почти каждый день Валентина Ивановна их упрекала, что они ей не помогли финансово с ремонтом. И что ей пришлось потратить на улучшение жилищных условий все сбережения.
— Мама, а что я могу сделать, у нас самих не густо с деньгами… — За завтраком, оправдывался Николай, когда мать его снова упрекнула.
— Ну так хотя бы дай на поездку. — Свекровь совершенно не собиралась отступать. — Лето уже скоро закончится, а я так в этом году толком и не отдохнула.
— Валентина Ивановна, ну откуда мы возьмём деньги? Мы и так с трудом концы с концами сводим. — Оксана покачала головой.
— Послушайте, я тут договорилась с подругой. Она мне сто тысяч подкинет… Галка… Коля знает, я с ней давно дружу. И, когда у моего бывшего мужа были денежки, я её постоянно выручала. А она, кстати, никогда не отдавала… Так вот, пришло её время… — Свекровь одобрительно кивнула.
— А с вас тогда получается всего сто тысяч… — Мать хитро посмотрела на Николая.
— Если что, можешь кредитик взять… А я потом с пенсии отдам… Когда ремонт закончится. А то я ещё от тех трат не отошла. — Свекровь с надеждой посмотрела на сына.
— Ладно, Валентина Ивановна. Я сделаю жест доброй воли и дам вам деньги. Возьму на себя кредит и дам вам сто тысяч. Но с одним условием. — Оксана встала из-за стола.
— После этого вы больше никогда не будете на меня ворчать, критиковать меня и обвинять в том, что я не делала. Согласны? — Невестка вопросительно посмотрела на свекровь.
— Ах, ласточка моя, да как же я могу быть тобой недовольна. Я тебе век буду благодарна. Я же добро никогда не забываю. Ты для меня теперь не невестка, а золотой человек. — Пропела Валентина Ивановна.
Оксана дала свекрови деньги на путёвку. Оформила кредит на три года и передала необходимую сумму.
— У свекрови больше не будет козырей указывать мне, как жить. После такой мощной поддержки она точно будет молчать в тряпочку. — Думала Оксана, когда банкомат издавал один из самых приятных звуков в мире.
Эх, если бы Оксана знала, как глубоко она заблуждалась.
До поездки свекровь была шёлковой. Всё время, что она жила в квартире супругов, не сказала Оксане ни одного грубого слова. И не сделала ни одного замечания. Оксана почувствовала свободу, лёгкость и хорошее настроение.
После поездки Валентина Ивановна вернулась в свою квартиру. До нового года она исчезла с радаров. А потом наступил праздник…
Свекровь настояла, чтобы Оксана и Николай в один из новогодних дней приехали к ней в гости.
— Галина Игоревна, здравствуйте, а вы разве не к моей маме на праздник? — Оксана и Николай встретили у подъезда давнюю подругу свекрови, которая вместе с мужем счищала снег с крыши автомобиля.
— К твоей матери… — Галина Игоревна недовольно покосилась на невестку.
— Ну да… Вы же с ней ездили в пансионат в конце августа… — Оксана поправила шарф и улыбнулась.
— Кто я? С твоей матерью? Смеёшься? Она мне уже год как тридцать тысяч отдать не может. Значит, на ремонт у неё деньги есть, а мне отдать нет… — Женщина злобно смахнула снег.
— Кстати, ты не хочешь мне за неё долг отдать? Если она не собирается отдавать, тогда это на тебе… — Недовольно добавила женщина.
— Я ничего никому не собираюсь отдавать, пока не поговорю с матерью. — Оксана взяла под руку Николая и быстро зашла в подъезд.
— Ну что, мои дорогие, рада вас видеть… — Свекровь приветливо улыбнулась.
— А что у нас с подарками? Вы не забыли про денежки? — Валентина Ивановна проследовала за Николаем и Оксаной, когда те отправились мыть руки.
— Конечно, не забыли. Перед уходом подарим… — Николай вытер руки и обнял мать.
— Нет, хочу сейчас! Вы и так не приехали ко мне тридцать первого числа. Я из-за вас одна Новый год встречала. А ну давай конверт. Давай-ка шевелись и помогай мне деньгами. — Мать требовательно посмотрела на сына.
— Ладно, ладно… — Николай протянул матери конверт.
— А теперь марш в гостиную. — Валентина Ивановна помахала конвертом и ушла на кухню.
Праздник не задался. Весь вечер Валентина Ивановна сидела с угрюмым выражением лица. Женщина была явно недовольна той суммой, которую ей подарили. Свекровь почти не слушала, что рассказывали сестра и две подруги, которых она тоже пригласила в тот вечер.
Зато в адрес Николая и Оксаны летели такие стрелы упрёков и такие ядра недовольства, что супруги с трудом успевали уворачиваться.
Валентина Ивановна словно забыла, что Оксана взяла кредит на её удовольствие…
— С продуктами не помогают… Ремонт я делала за свой счёт… Когда жила у них, невестка каждый день трепала мне нервы… — Выпив пару бокалов, Валентина Ивановна громко жаловаться на супругов.
— А ничего, что я для вас кредит взяла, чтобы вы съездили отдохнуть? — Оксана не сдержалась.
— И вы обманули нас. Поездка стоила не двести тысяч, а сто. И никакая подруга Галя вам половину поездки не оплачивала. Вы ей до сих пор тридцать тысяч не вернули. Она с вами не разговаривает. — Невестка высказала в лицо всё, что думает о свекрови.
— Да потому что от вас никакой помощи не дождёшься! — Взвизгнула Валентина Ивановна. — Я старенькая, и вы совсем меня не поддерживаете. Всё внимание только твоим родителям. Вместо того чтобы помогать мне, вы помогаете совершенно другим людям.
Свекровь снова соврала. Родители Оксаны практически не вмешивались в жизнь супругов. Никогда не критиковали и не нагружали Оксану и Николая просьбами. Но свекрови нужно было произвести правильное впечатление на сестру и подруг.
Разрыдавшись, свекровь убежала в спальню. Сестра и подруги бросились её успокаивать. Переглянувшись, Оксана и Николай отправились к себе. Праздник был испорчен.
Валентина Ивановна два месяца не разговаривала с сыном и невесткой. Объявилась женщина аккурат перед восьмым марта.
— Сынок, забудем былые обиды. Давай дальше жить дружно. — Ласково пропела женщина, когда без предупреждения появилась на пороге квартиры молодых супругов.
— Мама, я только рад… — Смущённо ответил Николай, который за два месяца бойкота где-то в глубине души сильно переживал, что не общался с матерью.
— Сынок, тут такое дело… Послезавтра будет женский праздничек… А у меня сапожки поизносились… Ты мне не купишь новые? И ещё весеннее пальто нужно. — Валентина Ивановна пристально посмотрела на сына.
— Мама, если честно, то мы сейчас откладываем на рождение сына. Оксана беременна… — Николай поделился с матерью радостной новостью.
— Значит, не купишь, да? — Не обращая внимания на благую весть, свекровь требовательно повторила просьбу.
— Нет, мама. Я подарю только цветы и конфеты. Если что, супруге я тоже подарю только цветы и конфеты. — Отчеканил Николай.
К двери подошла Оксана.
— Валентина Ивановна, какими судьбами? — Невестка не ожидала увидеть свекровь.
— Да вот, хотела наладить отношения. Попросила у сына денег на одежду, у меня всё продырявилось. А он мне говорит, что ты в положении и теперь все деньги вы откладываете… — С обидой в голосе произнесла свекровь. — Может, ты мне поможешь? В честь восьмого марта. Мне не так уж и много надо.
— Валентина Ивановна. Вот честно… У нас денег впритык. — Оксана, на которой ещё висел кредит свекрови, покачала головой. Грядущий декрет в финансовом плане для её семьи тем более не предвещал ничего хорошего.
— Я знала, что так будет, и подготовилась. — Холодно ответила Валентина Ивановна.
Женщина открыла сумку, достала документ и протянула сыну.
— Что это? — Николай растерянно взял документ.
— Это завещание. После моей смерти я завещаю квартиру благотворительному фонду, и ты получишь шиш с маслом… — Свекровь ухмыльнулась.
— А вот список моих требований, что нужно сделать, чтобы я передумала. — Валентина Ивановна протянула Николаю ещё один листик.
Оксана выхватила листик и стала громко читать вслух.
— Ежемесячные выплаты по двадцать тысяч рублей.
— Полное обновление гардероба два раза в год…
— Оплата путешествий четыре раза в год…
— Оплата коммунальных платежей…
— Еженедельный набор продуктов…
— Оплата такси по запросу…
Валентина Ивановна, а вы ничего не попутали? — Зачитав половину списка, невестка от такой наглости потеряла дар речи.
— Мама, что это? — Николай в растерянности посмотрел на мать.
— Это мои условия, сынок. Либо ты нормально заботишься обо мне в старости, либо мою квартиру ты не увидишь!
— Давайте, шевелитесь и помогайте мне деньгами! — Свекровь повторила любимую фразу.
— Мама, живи как хочешь. Денег ты не получишь. — Решительно ответил Николай.
— Что? Да как ты смеешь? — Взвизгнула свекровь.
— Вам пора, Валентина Ивановна! — Оксана громко закрыла дверь перед носом у свекрови.
— Чтоб вам пусто было! Будьте вы прокляты! Женщина стала материться похлеще, чем биндюжник, который с разбегу ударил мизинчик о ножку стола. Биндюжник, который потом упал и разбил бутылку с водкой, купленную на последние деньги, чтобы похмелиться.
Свекровь очень лично восприняла отказ сына и невестки. Объявила им настоящую войну. Валентина Ивановна написала заявление в полицию, что Оксана её обокрала, когда пришла в гости на новый год. Вытащила у неё из сумки сто тысяч…
Но так как доказательств не было, свекровь осталась ни с чем.
Потом Валентина Ивановна притворилась бедной, больной и несчастной. И через суд стала требовать с Николая алименты. Сначала за три последние года, но когда суд отказал, то с того дня, как она внезапно стала бедной, больной и несчастной.
Первый суд встал на сторону Валентины Ивановны, но потом постановление было отменено вышестоящей инстанцией. По слухам, свекровь не находила места от злости и даже заказывала у какой-то цыганки рассорку, заговор и сглаз на супругов.
Но не сработало…
Сегодня у Оксаны и Николая всё хорошо. Они уехали из города. Подальше от неприятных воспоминаний. Сдали квартиру в Москве и сняли где-то у моря. Они воспитывают сына в радости и гармонии.
Говорят, что некоторых родителей надо любить на расстоянии. И чтобы родители не мёрзли в старости от мороза, им не следует дышать на детей прохладой. Правда это или нет… Думайте сами. Но одно мы знаем точно. Чем больше в человеке хорошего, тем меньше плохого он замечает в других
