— О, неужели, ваше величество выспалось! – тут же сказала Нина, мачеха Валентины.
— Нин, ну что ты сразу начинаешь? – начал заступаться за свою дочку Миша.
— С чего ты взял, что я что-то начинаю? – удивилась женщина. – Мне что, сказать уже ничего нельзя, что ли? – возмутилась она.
— Ну как-то поспокойней можно было это сказать, без пафоса?! – продолжил Михаил.
— Пап, что ты к ней пристал? Спокойно она всё сказала! И ничего такого, обидного она тоже не сказала! – внезапно заступилась за Нину Валя.
Нина от удивления, что падчерица за неё заступилась, даже глаза немного расширила.
— Да вас не поймёшь просто, то вы ругаетесь, то вы нормально разговариваете! А я виноватым постоянно остаюсь! – усмехнулся мужчина, потягивая чай из кружки.
— Так ты просто не лезь туда, куда тебя не просят, Миш, и никто виноватым оставаться не будет! – ответила ему супруга.
— А ты во сколько домой вчера пришла? – спросил у дочери отец.
— Не вчера! – сказала мачеха.
— Как это не вчера? Я же тебе сказал, чтобы допоздна не шлялась нигде! – начал он наезжать на дочку.
— Ой, пап, всё, хватит мне уже нотации свои читать! Достал уже, честное слово! – недовольно буркнула Валя. – Главное, что пришла! А во сколько и когда – это не имеет значения!
Валя уселась за стол рядом с отцом и мачехой и спросила:
— А что у нас на завтрак, Нин?
— Всё то, что сама себе приготовишь! – ответила Нина.
— В смысле? – не поняла девушка. – А ты что, только на двоих завтрак готовила, что ли? – тут же возмутилась Валентина.
— Да! Только на двоих!
— Круто вообще! Спасибо большое! – недовольно сказала Валя. – Есть, значит, только вы двое хотите, так?
— Ты по бухти мне ещё! – тут же попыталась остепенить девушку Нина. – Руки есть, ноги есть, встала и сама себе приготовила! Как шляться по ночам не пойми где ты можешь, а завтрак ей, видите ли, готовить все обязаны! И мы с тобой уже на эту тему, милая моя, разговаривали! И ты, кстати, ходила на собеседование, на которое я тебя записала? – заранее зная, что не ходила, спросила мачеха.
— Не собираюсь я работать в той шараге! Там одни стариканы работают! – снова недовольно пробурчала девушка.
— А ты что-нибудь вообще делать собираешься в этой жизни? Или ты так и будешь на нашей с отцом шее сидеть да шляться где попало по ночам?! Да в невменяемом состоянии со своих гулянок каждую ночь приходить! – начала злиться Нина. – Учиться она, видите ли, не хочет, работать не хочет! Что ты вообще тогда хочешь?
— Нин, не кричи! – попросил жену Миша.
— А что, не кричи сразу? Снова ты за неё заступаешься?! – накинулась она на мужа. – И так постоянно, как только я что-то требую от неё, влезаешь ты! И всё наперекосяк идёт, потому что она папину поддержку чувствует!
— А ты не мама мне вообще, и нечего указывать, что мне делать, а что нет! Поняла? – вдруг гневно высказала Валя Нине.
Женщина, услышав эти слова, как-то грустно усмехнулась. Затем посмотрела на девушку, которую воспитывала с пяти и до сегодняшних двадцати двух лет. Ей стало очень обидно после сказанного Валентиной. Потому что именно она заменила ей родную мать, которая бросила их с отцом и ушла к другому мужчине, когда девчушка была ещё совсем маленькой.
А Нина заботилась о девочке так, как не заботилась о ней родная мать. Всегда и во всём её поддерживала, многому её учила и считала Валю своей родной дочерью. Невзирая на постоянные нападки со стороны своих родственников. Которые были против, чтобы она связывала свою жизнь с Мишей и его маленьким ребёнком.
Да, конечно, бывали моменты, когда они сильно ссорились, но это уже после того, как девочке стукнуло лет пятнадцать, шестнадцать. Но вот такого, как сейчас, Нина от неё никогда не слышала.
— Валя! – тут же рявкнул на дочку отец. – Ты думай, что ты говоришь вообще! Ты даже не смей сравнивать Нину с тем мерзким существом, которое тебя родило!
— А что она ко мне постоянно пристаёт? – начала вопить девушка. – Постоянно я всё делаю не так, всегда всё не так, как надо твоей Ниночке! Достала она меня уже со своими порядками! Ей надо, вот пусть валит туда, куда меня отправляет, и работает там! А я не собираюсь плясать под её дудку! – психанула Валя и, не став готовить себе завтрак, умчалась в свою комнату.
— Нин, ты как? – спросил у супруги Миша. – Ты чего молчишь? Всё хорошо?
Нина ничего ему не ответила, а просто поднялась из-за стола и тоже вышла из кухни. Она ушла в свою с Михаилом спальню и просто молча упала на кровать.
— Как вы меня обе уже достали! – сам себе сказал мужчина. – Ни дня они мирно жить не могут!
Затем тоже поднялся из-за стола, собрал посуду со стола, сгрузил её в мойку и начал мыть.
Чуть позже на кухню снова пришла Валентина. Молча открыла холодильник и выбирала, чем ей позавтракать.
— Иди перед матерью извинись! – потребовал от дочки отец.
Валя его проигнорировала.
— Ты слышишь меня вообще, Валь? Иди, говорю тебе, перед матерью извинись!
— Она мне не мать! – резко ответила девушка. – Она мне вообще никто!
Миша бросил мыть посуду, вытер руки полотенцем, подошёл к дочери и хлопнул дверцей холодильника прямо у той перед носом.
— Ты что делаешь? – сразу же крикнула Валя на отца.
— Слушай меня внимательно, соплячка! – сказал мужчина. – Я всё прекрасно понимаю, ты у нас уже взрослая, думаешь, что всё знаешь, считаешь себя самостоятельной! Но ещё хоть раз я от тебя нечто подобное услышу, я тебе так по роже твоей наглой дам, что остатки твоих мозгов, которые ты со своими тупыми друзьями и подругами прогуляла, по всей кухне разлетятся! Я сказал, пошла просить прощения у матери за свои слова! – рявкнул он на дочку.
— А я сказала, она мне не мать! И просить прощения я у неё, не за что не собираюсь! – ответила Михаилу дочка, таким же тоном, что и он с ней разговаривал.
Миша не выдержал и всё же залепил звонкую пощёчину дочери.
Валя, вся в слезах, снова убежала в свою спальню, там быстро собралась и выскочила пулей из квартиры. Так, чтобы отец не успел её остановить.
После того как девушка вышла из квартиры, Миша направился в спальню к супруге. И когда входил, увидел, как Нина вытирает слёзы. Он присел рядом с ней на кровать и попытался её утешить.
Весь оставшийся день супруги практически не разговаривали. Нина большую часть времени провела в постели и ничего не хотела делать. Хоть и собиралась в свой выходной день много чем заняться по дому.
Вечером, точнее уже ночью, во втором часу домой заявилась Валя. В очень нетрезвом состоянии.
Как только девушка закрыла за собой дверь, из спальни вышла Нина, накидывая попутно на себя халат. Миша в это время уже спал и ничего не слышал.
— Что, снова меня жизни учить будешь, МАМОЧКА? – вызывающим тоном спросила Валентина.
— Нет, не буду! – спокойно ответила женщина. – Можешь не раздеваться!
Валя уставилась на мачеху непонимающим взглядом.
— В каком это смысле? – спросила она уже тоном попроще.
— В самом прямом! – ответила ей Нина. – Пошла вон отсюда! Ты здесь больше жить не будешь!
— Ты что, прикалываешься? – всерьёз перепугавшись услышанным, спросила Валя.
— Нет, я на полном серьёзе тебе это говорю! Можешь собираться и валить отсюда куда хочешь! К своим наркоманам и алкашам, друзьям, подругам! Куда угодно! Они ведь тебе ближе меня, ближе!
— Нин, я… Не выгоняй меня, мне же некуда больше идти! Ты зачем такое говоришь вообще? – начала трезветь Валентина.
— А это, милая моя, уже не мои заботы! Я ведь тебе не мама! Слушаться ты меня не хочешь, на работу устраиваться не хочешь, учиться не хочешь! Ты ничего не хочешь! Тебе, я смотрю, только гулять нравится, да таскаться где попало и с кем попало! И требовать с меня и с отца деньги! Ты же у нас взрослая, всё знаешь, всё умеешь, во всём лучше нас разбираешься! Вот и устраивай свою жизнь где-нибудь в другом месте!
От разговора Нины и Вали проснулся Миша. И тоже вышел в прихожую.
— О, пришла! – сказал отец. – Ты прощение попросила? – спросил он у дочери.
— Не нужно ничего просить! – сказала Нина. – Я сегодня достаточно услышала!
— Пап, — со слезами на глазах обратилась к отцу Валентина. — Она меня из дому выгоняет! Сказала, что я больше жить здесь не буду! А мне идти некуда больше! — разревелась девушка.
— Нин, ты что, серьёзно, что ли? – удивился Миша.
— Вполне! Я больше не собираюсь тянуть её на своих плечах!
— Я не дам тебе дочку выставить на улицу! Ну так ведь не делается!
— Серьёзно? – усмехнулась Нина. – А как делается? Объясни-ка мне, пожалуйста!
— Ну не выгонять же ребёнка на улицу! Ну можно же как-то по-другому наказать! Я понимаю, она тебя сильно сегодня обидела! Но это уже перебор! Тебе не кажется?
— Не кажется, Миш, не кажется! И это не перебор! Я уже замучилась терпеть её выходки, её наглость! Я её наказываю, ты её тут же поощряешь, я заставляю её что-то делать, но за неё почему-то делаешь это ты! Или же вообще ничего не делается! Я уже в трёх местах договорилась, чтобы её на работу взяли, так она даже на собеседование на формальное, для галочки, сходить не может! Не нравится ей, видите ли, такая работа! Сколько мне это всё ещё терпеть прикажешь?
— Я завтра сам с ней обо всём этом очень серьёзно поговорю! И она всё сделает, что от неё требуется! Но выгнать её из дома я тебе не позволю, это ведь моя дочь! – заявил Михаил.
— А, ну раз ты мне не позволишь… Тогда сделаем по-другому! Чтобы завтра же твоей дочери и духу в моей квартире не было, иначе вы оба отправитесь на улицу! Я больше такого свинского отношения к себе терпеть не собираюсь! Мне это всё надоело!
Нина развернулась и отправилась в свою спальню.
Миша же остался наедине с дочерью. Которую сейчас очень хотел придушить.
— Доигралась? – рявкнул на Валентину папа.
— Пап… — попыталась она обратиться к отцу.
— ЗАКРОЙ СВОЙ РОТ, ПАП! – начал кричать он на дочку. – Я тебе сколько говорил, хватит ерундой заниматься?! Тебе что, сложно сделать то, что тебя родители попросили? И только попробуй мне сейчас вякнуть, что она тебе не мама! Я тебя сам отсюда вышвырну!
Валя, повесив голову, боялась сказать отцу что-то против. Она стояла и не знала, что ей сейчас делать. Вообще не знала. Она только вытирала рукавами куртки слёзы, которые катились по её щекам.
Отец оценил дочку взглядом, выругался как следует в её адрес, назвав её женщиной, соответствующей её внешнему виду.
— Сейчас ты идёшь в свою комнату, снимаешь с себя все свои лохмотья и ложишься спать! Завтра утром ты первым делом просишь прощение у Нины и отправляешься на собеседование, о котором твоя мама договорилась! Ты меня поняла? – кричал отец. – И если я сейчас от тебя услышу что-то, что мне не понравится, заступаться за тебя я больше не буду! Эта женщина, – он указал на свою спальню, – для тебя больше чем мать! Она для тебя всё делает, больше чем для себя! А ты так ведёшь себя по отношению к ней?!
Валя быстро скинула с себя верхнюю одежду, чуть слышно прошмыгнула в ванную, умылась и быстро побежала в свою комнату. А Миша пошёл обратно к супруге, которая спустя примерно полчаса его уговоров оттаяла и прижалась к груди своего любимого мужа.
Следующим утром Валя проснулась раньше всех. И сама приготовила завтрак на всю семью.
А когда на кухню пришла Нина, девушка попыталась попросить у мачехи прощения за то, что наговорила ей днём ранее и когда-то раньше.
Но Нина не стала её слушать, она просто подошла к дочери и обняла её, как сделала бы это любая любящая своего ребёнка мать. И они тут же обе разревелись.
— Мам, прости меня, пожалуйста! Я просто, просто… — начала Валя.
— Забыли, дочка! – сказала женщина.
— Я тут завтрак приготовила! Садись за стол, и, мам, скинешь мне ещё раз адрес той организации, пожалуйста! Они ведь меня ещё ждут? Собеседование ещё в силе?
Нина после завтрака отправила повторным сообщением адрес той организации, в которой договорилась о трудоустройстве Валентина на работу.
Когда Валя начала собираться на собеседование, ей не давал покоя отец. Который обложил её кучей разных условий и требований. И начинались они с того, что Валя больше ни на какие гулянки не ходит, со своими друзьями, с которыми общается, прекращает всё своё общение.
Валя же с отцом не спорила, просто молча его слушала и, может быть, делала для себя какие-то выводы.
Но на работу она устроилась.
И с матерью больше не ссорилась. Она, конечно, не всегда была согласна с Ниной и не во всём. Но свой характер она старалась больше не показывать. Так как понимала, что ей желают только всего самого хорошего.
