Татьяна слушала мужа и улыбалась. Ей нравилось, когда Миша рассказывал ей о своей большой семье. Таня была одна у родителей.
Когда она вышла замуж за Михаила, то с радостью стала членом этого дружного шумного семейства. Какие праздники устраивала мама Миши, когда еще была жива! Она собирала взрослых детей с их семьями за большим столом, угощала пирогами, и непременно давала свою волшебную выпечку с собой.
Глава семейства Алексей Валентинович рано ушел из жизни. Его жена пожила еще несколько лет. Повзрослевшие дети поддерживали ее, как могли, но вскоре она последовала за супругом.
— Кажется тебе было 35, когда ее не стало? – спросила Таня мужа.
— Да, мне 35, Кирюхе 40, а Валентине 42, — с грустной улыбкой ответил Михаил.
— Кажется после смерти матери вы стали еще более дружными и сплоченными, — заметила Таня.
Миша кивнул. Мама всегда старалась, чтобы семья была единым целым. Она стремилась укрепить клан, удержать детей в согласии между собой. Помня об этом, Миша, Кирилл и Валя, долгие годы оставались самыми близкими людьми.
— Почти десять лет прошло с тех пор, как ее не стало, — прошептала Татьяна и прижалась к мужу. На ее глазах тоже появились слезы. Однако к печали по ушедшей из жизни свекрови примешивались теплые светлые чувства. Таня очень любила семью мужа, была дружна и с Валей, и с Кириллом.
Дружны были и их дети. Семен, Сын Тани и Миши хорошо общался дочерью Кирилла. Ребята учились в другом городе на одном факультете, но на разных курсах. А Мишина младшая дочь Лиза была любимицей всей родни. Особенно ее любила тетя Валя.
— Я никогда не задавала этот вопрос Вале, как-то неловко было, но почему у твоей сестры нет детей? – спросила осторожно Татьяна.
Михаил пожал плечами. Он и сам удивлялся, почему Валя не выходила замуж. На людях она всегда была скромницей, хотя в семье считалась заводилой.
— Она никогда ни с кем не встречалась. Всегда хорошо училась, но почему-то и карьеру делать не стремилась. Как пришла в школу учителем младших классов, так и работает там много лет. Ребята ее любят, да и она всей душой к ним, -с улыбкой ответил Миша. Голос его потеплел, когда он говорил о сестре.
— Я была единственной дочерью, и мне казалось, что в больших семьях всегда жесткая конкуренция между детьми. Поразительно, как вы этого избежали, — с нежностью и уважением произнесла Татьяна.
Михаил покачал головой. Когда умер отец, единственным наследником стала мать – так было решено единогласно. Все отказались от вступления в наследство. А уже после смерти мамы родительская квартира и дача были поделены на троих.
В квартире так и осталась жить Валя. Никто не возражал, хотя у каждого брата также была доля в имуществе. Дачей тоже занималась Валя. Ребята иногда приезжали семьями помочь и отдохнуть. Однако никто, кроме сестры, не желал брать на себя это бремя.
Телефонный звонок прервал разговор супругов. Звонил Кирилл. Что ему нужно в такое позднее время?
— Миш, Валюху с инсультом увезли в больницу. Дело плохо, — сообщил старший брат.
Миша с Таней сразу же собрались ехать в больницу, но Кирилл сказал, что не нужно этого делать. Их сестре уже оказывают медицинскую помощь. Ночью им уже никто ничего не скажет. Было решено встретиться утром.
В больницу пришли все четверо – Кирилл с женой и Миша с Татьяной. Лечащий врач сказал, что будет беседовать только с одним родственником, но где уж там. Увидев решимость в глазах каждого, доктор уступил и пригласил всех четверых в свой кабинет.
Валя будет жить, но последствия нарушения мозгового кровообращения тяжелые. В какой мере жизнеспособность Татьяны будет ограничена, сказать сложно.
После разговора с врачом у каждого были свои мысли. Но одно было понятно – сама себя Валя обслуживать точно не сможет. По крайней мере, какое-то время. Братьям предстоит решить вопрос о том, как организовать заботу о сестре.
Валю отправили домой через несколько недель. Врач коротко сообщил о состоянии женщины. Паралич нижних конечностей, пациентка будет лежать. В туалет сама ходить не сможет. Речь очень сильно нарушена, слух частично утрачен. Восприятие адекватное. Пациентка может моргнуть, дать слабый сигнал пальцами.
Необходима реабилитация. Предстоит медикаментозное лечение, прием лекарственных препаратов по списку, уколы. Пациентке необходим особый уход, качественное питание. Кормить придется с ложечки. Также нужны массаж и гимнастика.
— Успешность реабилитации зависит от систематичности и последовательности выполнения всех рекомендаций. Я дам вам контакты специалистов, с которым можно договориться, чтобы делать лечебную гимнастику и массаж. Некоторые процедуры можно выполнять самостоятельно, — сказал доктор и протянул бумаги. Руку к документам протянула Альбина, жена Кирилла.
— Валю мы забираем к себе. Я смогу обеспечить ей должный уход. Моя работа – два через два. Я понимаю, что никто из вас не сможет принять такую нагрузку, — сообщила Альбина.
Смесь облегчения, уважения и восхищения – вот что ощутила Татьяна. Она очень сочувствовала Валентине, так как всей душой была привязана к сестре Миши, но она боялась даже думать о том, что забота о ней ляжет на ее плечи.
И вот Альбина мужественно приняла на себя этот крест. Она сухо и безапелляционно сообщила, что все равно придется нанимать сиделку на некоторое время. Также им предстоит оплачивать услуги массажиста и, возможно, других специалистов.
— Вале нужен самый лучший, профессиональный уход, вы согласны? – спросила женщина, оглядев всех троих.
Миша и Таня торопливо кивнули. Конечно, они были готовы тратить любые деньги, которые потребуются на восстановление Вали. И сиделка, и массаж, и лекарственные препараты. Они обязаны поднять Валю на ноги.
Больную увезли в квартиру Кирилла. О ее состоянии Мише и Тане сообщала Альбина. Она также говорила, что Валя, хотя и не говорит, но почти все понимает. Приветы от брата и его супруги ей передаются.
Таня понимала, насколько огромную обузу взяла на себя жена Кирилла. Поэтому не жалела денег из семейного бюджета. Свои потребности они сократили до минимума.
Питание в семье стало скромным – Татьяна ввела жесткую экономию. Вздохнув, она отказалась от нового пуховика на зиму и стала реставрировать прошлогоднюю куртку. Михаил, который уже давно ходил в кафе на работе, вновь вернулся к обедам в лоточках из дома.
Время шло, но Альбина и Кирилл не сообщали ничего утешительного. Они редко звонили, не заходили в гости. И к себе тоже не звали. Татьяна понимала, что звать гостей в дом, где лежачий больной – не самая лучшая затея.
Однако ей казалось странным, что Альбина настолько жестко оградила их с Мишей от участия в заботе о Валентине. Возможно, они могли бы как-то помогать. Например, один раз в неделю Таня готова была заниматься с сестрой своего мужа. Таким образом, у Альбины появился бы выходной.
Однако Кирилл и его супруга заявляли, что помощь нужна только материальная. Валя в плохом состоянии и видеть никого не хочет.
Вечером Таня решила обсудить проблему с мужем. Если нужно еще больше денег, почему бы им не сдать общую квартиру, в которой жила Валя. Квартира большая, хорошая. Сумму с аренды можно потратить на реабилитацию больной!
Услышав это предложение, Кирилл смутился. Казалось бы, он тоже был заинтересован в снижении финансового бремени на семью. Но брат как-то замешкался и ответил что-то невпопад.
Несколько месяцев Валентина находилась в их доме. Однако в конце месяца Миша сообщил супруге, что со следующей недели сестра переезжает к ним. Таня от неожиданности чуть не села мимо стула.
— Вообще-то по таким вопросам следует вначале советоваться, — сухо произнесла жена, когда обрела дар речи.
— Танюш, у нас нет выбора. Альбина сказала, что больше не может спускать свою жизнь в унитаз. Вот так и сказала, — ответил Миша. Казалось, он сам был ошарашен.
— Что ж, я могу ее понять. Просто как-то странно. Еще месяц назад она не позволяла им даже навестить Валю, все делала сама. А теперь так резко…, — задумалась Таня. Она представляла, насколько сильно в ближайшее время изменится их жизнь.
Для Валентины решено было освободить спальню супругов. Лишать Лизу детской комнаты Таня не хотела. К тому же, на каникулы мог приехать Семен. Миша и Лиза обустроили на кухне небольшой диванчик. Ему предстояло стать супружеским ложе на неопределенное количество времени.
Для Вали все было устроено с максимальным комфортом. Им предстояло решить финансовые вопросы с Альбиной и Кириллом. Ведь по логике, теперь семья брата должна была компенсировать им часть затрат на реабилитационные меры.
— Ни массаж, ни гимнастика не дали должных результатов. Мы больше не хотим сливать в это деньги, — заявила Альбина поджав губы.
Миша резко глянул на Кирилла. Старший брат опустил глаза. Он промямлил, что Альбина права. Кирилл перевел на карту брату символическую сумму и сказал, что будет переводить немного каждый месяц.
Ежемесячных переводов не было. Однако Валя не могла зависеть от того, пришлет ее брат деньги или нет. Она по-прежнему лежала, почти не говорила. Она могла шевелить пальцами и одной ногой. И все же было понятно – она при памяти и способна адекватна мыслить. На лице появилось некое подобие улыбки при виде Михаила и его жены.
— Валюш, ты скоро поправишься, — сказала Таня, поглаживая золовку по руке. Глаза Вали снова стали грустными, но Татьяне показалось, что она моргнула. Это ее приободрило – иметь дело с разумным человеком все-таки проще.
У Миши с Таней с финансами все обстояло очень плохо. К сожалению, Альбина и Кирилл не пожелали поделиться контактами специалистов, которые приходили к Валюше. Странно, но у супругов не было времени выяснять причины такого странного поведения родственников.
Тем не менее, в ближайшее время Таня пригласила врача, чтобы скорректировать план реабилитации пациентки. С удивлением он констатировал почти полное отсутствие динамики. При этом заявил, что дело в отсутствии ухода.
— Парализованные часто становятся никому не нужны. Возможно, вам следует определить сестру в спец учреждение. Вы не занимаетесь с ней, это же очевидно, — сухо сообщил врач.
— Вы не представляете, какая сумма денег была потрачена на все эти массажи, гимнастики и занятия со специалистами, — возмутилась Татьяна.
Врач не стал спорить. Он покачал головой и повторил рекомендации.
— Имейте ввиду, вы упустили уже много времени. Гораздо лучших результатов можно было бы добиться, если бы вы приступили сразу, — сказал доктор.
Тане было очень неприятно от несправедливых обвинений. Однако в этот же день она пригласила массажиста и купила все необходимые препараты. Массажист сказала, что может приходить на постоянной основе, но им будет дешевле самим обучиться несложным техникам.
За три дня Таня освоила все упражнения, которые были рекомендованы на ближайшее время. Женщина взяла на работе длительный неоплачиваемый отпуск.
Каждый день она проводила с Валентиной. Золовке было обеспечено самое лучшее питание. Татьяна терпеливо кормила ее с ложечки, будто маленького ребенка. Миша был безумно благодарен супруге. Она никогда не показывала, что устала. На лице Тани всегда сияла улыбка, когда она обращалась к Вале.
Конечно, он тоже помогал по мере сил. Однако у него была другая задача – максимально обеспечить семью деньгами. Видя, как велики их расходы, Михаил вернулся к идее сдать квартиру. У него был дубликат ключей. Мужчина решил посмотреть, в каком состоянии находится помещение после долгого отсутствия хозяйки.
Каким же было его удивление, когда оказалось, что квартира не пустует. Когда Миша попытался войти, дверь открыла девушка, которая с любопытством смотрела на него. Оба были удивлены. После неловкой паузы девушка сказала, что ее зовут Юля, и пригласила Михаила войти.
— Эту квартиру я снимаю уже много месяцев. Причем плачу немалую сумму, — сказала Юля.
— А вы знаете, кто хозяева этой квартиры? – полюбопытствовал Миша.
— Да, женщина, которая недееспособна. Скоро ее признают невменяемой и недвижимость перейдет ее брату. Вот у него я как раз и снимаю квартиру, — разговорилась болтушка.
Миша даже не попрощался со своей новой знакомой. Он выскочил из квартиры и стал набирать номер Кирилла. Брат был на работе и сказал, что не может разговаривать.
Однако Михаил потребовал поговорить с ним прямо сейчас. Срочно! Дело не терпит отлагательств.
— К чему такая спешка? Что-то с Валентиной? – без особого волнения поинтересовался Кирилл.
— Да! Ее кто-то собирается признать невменяемой, чтобы оттяпать родительское наследство, — рявкнул Миша.
Кирилл все же согласился на короткую встречу с братом. Вначале он пытался отпираться, но потом признался, что у них и правда было в планах признать Валю недееспособной.
— Миш, ну такая хата без дела стоит! Альбина сказала, что Валька все равно овощ. Надо ее признавать недееспособной. Я бы взял опекунство или как там это называется. Не сильно шарю в этом, Альбинка мне голову заморочила. И долю бы переписали на себя – что дачу, что квартиру, — объяснял Кирилл брату, немного волнуясь. Не ожидал он, что его добрый, спокойный брат так раздухарится.
— Сильно я сомневаюсь, что ты ее долю нам с тобой собирался отписывать. Ты же, скотина, даже квартиру ее сдал, а денежки себе забрал. Наша сестра под себя ходит, не говорит, жизни не видит! Ей лечение нужно, ты понимаешь? – кричал Миша, не обращая внимания, что на них оглядываются люди.
— Ладно, успокойся. Я скажу квартирантке, чтобы деньги теперь тебе переводила. Че орешь то? – пытался утихомирить Кирилл брата.
— А, скажи-ка мне еще одну вещь. А вы вообще Валю лечили? К ней приходил хоть раз массажист? Твоя Альбина хоть раз делала с нашей сестрой гимнастику? – вне себя от гнева бушевал Михаил.
Кирилл начал было говорить, что Вале оказывалась вся необходимая помощь, но осекся. На лице брата появилась опасная ухмылка:
— Ну ка, скажи мне, ну вот хоть одну процедуру опиши, а? Хоть одну!
Кирилл опустил голову. Он несколько раз пытался что-то объяснить, но сказать ему было нечего.
— Мих, пойми…Альбинка мне сказала, что Валюха овощ. И ничего ей уже не поможет. Что надо поскорее на себя ее имущество оформлять, чтобы с голым задом не остаться, — пробормотал Кирилл.
— Мы переводили вам ежемесячно огромные суммы денег. На что они уходили? — брат с презрением смотрел на это ничтожество, которое столько лет считал своим близким человеком.
— Альбинка уволилась с работы, моей зарплаты не хватало. А у нас дочь студентка. Машину ей захотелось. Чего ж девчонка среди богатеев ходит как голодранка, — пытался оправдаться Кирилл.
А еще брат признался, что Альбина отказалась ухаживать за Валей, когда комиссия признала Валю вменяемой. Женщина не двигалась, но при этом все понимала, и даже могла коммуницировать при помощи сигналов.
Миша схватился за голову. Ему казалось, он попал в дурдом. Такую ересь не мог нести его родной брат. Помолчав немного, он закурил.
— Послушай меня. У тебя еще есть небольшой шанс остаться в живых. Иначе я не побоюсь сесть – я просто грохну тебя. Готов к диалогу? – угрожающе произнес Миша. Кирилл поежился. Опасный блеск в глазах своего доброго скромного брата напугал его.
— Конечно, Мих, я понимаю, что натворили мы делов. Уже сам не рад, как выпутываться, — согласился Кирилл.
— Значит, мы прямо сейчас переоформляем договор на сдачу квартиры с твоего имени на мое. А еще ты переводишь мне всю сумму, которую получил за аренду. Плюс возвращаешь все те деньги, что мы с Таней переводили на лечение Вали, — тихо сказал Миша, открыл калькулятор в смартфоне и сделал расчету.
— Миха, ты что, у меня нет таких денег! – испуганно произнес Кирилл, увидев шестизначную сумму на табло.
— Почку продашь, — спокойно ответил Миша, — а если денег у меня не будет к концу недели, я клянусь, посажу тебя и твою женушку. И, поверь мне, не только за мошенничество. То, что вы сделали с Валей – это тоже статья!
Бросив последний презрительный взгляд на брата, Миша ушел прочь. А Кирилл обреченно вздохнул. Он до смерти боялся Альбинку, и страшно переживал в ожидании тяжелого разговора с ней.
Дома Михаил обнял жену и рассказал о беседе с братом. Татьяна была в полном шоке от того, как поступила эта парочка с Валентиной, да и с ними тоже. Однако, несмотря на расстройство, у Тани была хорошая новость для мужа. За две недели им удалось достичь потрясающих результатов. Левая рука двигалась по-прежнему слабо, зато пальцами правой руки Валя уже могла держать предметы.
Хорошая динамика наметилась в работе нижних конечностей. Одна нога по-прежнему была неподвижной, зато второй Валя уже могла довольно активно шевелить. Больше всего радовали мимика и речь. Полноценно выражать эмоции Валя все еще не могла, но коммуницировать могла уже достаточно выразительно.
— Две недели, Миш! За такой короткий срок. Ох, представляю, каких успехов мы бы достигли, если бы не упустили столько времени, — воскликнула Таня и тут же загрустила.
— Да, дорогая, мы правда много упустили. Ты у меня такое чудо. Все, к чему прикасаешься, оживает и расцветает, — улыбнулся Миша супруге.
Еще долгие месяцы продолжалась работа. Результаты были ощутимыми, даже врач поражался тому, как она смогли достичь такого эффекта, упустив много времени. Очень нескоро, но Валя начала самостоятельно передвигаться.
Таня и Миша со слезами на глазах смотрели, как Валя заново учится ходить. Вскоре женщина уже начала сама себя обслуживать.
А Кирилл развелся с Альбиной. Точнее это она подала на развод. Женщина испугалась, что ее могут привлечь к ответственности – уж больно убедителен был Миша, когда грозил Кириллу. Непутевый брат не претендовал на долю сестры. К недостойным шагам его подталкивала супруга.
Чувствуя вину, он помогал Вале и деньгами, и делом. По выходным он даже работал «сиделкой». Долги брату возвращал, но постепенно.
Частично к Вале вернулась речь. Говорила она медленно, но все же членораздельно. Работать в школе она уже не могла. Была оформлена инвалидность.
Однажды Таня созвала семейный ужин. Кирилл был тоже приглашен. Он сказал, что хочет отказаться от своей доли в семейном имуществе в пользу Вали. Михаил ответил, что не доверяет Кириллу и никогда его не простит, но решение одобряет.
На следующей же неделе были оформлены документы. Валя стала собственницей 2/3 квартиры и дачи. В этот же день она попросила отвезти ее к нотариусу. Женщина завещала все свое имущество детям Михаила.
