— Петенька! Это ты? – услышал он знакомый женский голос за спиной, и вздрогнул.
Распечатав конверт, Петя достал сложенный вдвое лист бумаги и фотографию… Сначала он хотел выбросить письмо в мусорное ведро, но любопытство оказалось сильнее. Интересно вдруг стало, ЧТО ТАКОГО решила сообщить ему родная тетя спустя десять лет? После всего, что случилось, Петя же вроде ясно дал понять, что…
…знать её больше не желает.
Он развернул лист, исписанный с двух сторон небрежным мелким почерком, пододвинул ближе настольную лампу, и глаза его быстро забегали слева направо.
Одна строчка, вторая, третья. Чем больше Петя читал, тем сильнее хмурилось его лицо.
Через две минуты он бросил письмо на стол и взял в руки фотографию, глянул мельком и тут же швырнул обратно.
Ничего интересного…
«Неужели тетя действительно думает, что имеет право меня о чем-то просить?» — задумался он.
А руки почему-то задрожали, и одновременно с этим как-то не по себе стало. Совесть, что ли проснулась?
Пете очень захотелось выговориться. Вот только некому было. Родных братьев и сестер у него отродясь не было. А родители ушли в небытие десять лет назад… Сначала мама, потом отец. Как раз в тот момент, когда ему 18 лет исполнилось.
Была еще тетя, но… Для Пети эта женщина осталась навсегда в прошлом.
Не хотел он ни общаться с ней больше, ни поддерживать человеческие отношения…
А теперь, даже если бы захотел спустя столько лет – поздно. Слишком поздно…
Он взял телефон и позвонил Егору. Тот всегда был готов приехать по первому требованию.
— Привет, дружище! Не хочешь пивка выпить? Поговорить надо, а не с кем…
— Петька, да я сейчас на мели… Зарплата только через неделю, ну если её не задержат опять.
— Я угощаю!
— Да? Уже бегу! Встречаемся на нашем старом месте, правильно?
— Да! – Петя улыбнулся.
Друг никогда его еще не подводил, и за это он его очень ценил. Иногда даже прислушивался к его мнению, несмотря на то, что советы он чаще всего давал откровенно глупые и никудышные…
Зато выслушает всегда.
Как говорится: «В человеке надо находить плюсы, а не зацикливаться на недостатках».
Правда, в отношении Елизаветы Ивановны, его родной тети, это правило почему-то не работало… Впрочем, всегда бывают исключения из правил.
Когда Петя зашел в кафе, в котором он с другом обычно устраивал посиделки, Егор уже сидел за столиком в окружении четырех кружек пива. Заметив друга, он помахал рукой и крикнул:
— Петька! Я это, уже заказал нам пивасик, ничего? Ты же расплатишься?
Официантка и все присутствующие на тот момент в кафе посетители вопросительно посмотрели на Петю. Особенно официантка. Ей важно было знать…
Петя утвердительно кивнул и, стараясь не показывать своего смущения, направился к столику.
— Присаживайся, друг! О чем хотел поговорить? Опять с девушками не получается познакомиться? Так я тут недавно смотрел по телеку одну передачу и там…
— Егор, остановись! Сегодня не о девушках разговор будет. У меня тут другое…
— Может, сначала за встречу? – Егор поднял две кружки и одну из них протянул другу.
Петя кружку забрал, но пить не стал. Поставил на стол. А Егор чуть ли не половину отхлебнул за один раз.
— Письмо от тети пришло…
— Это от той, с которой ты не общаешься десять лет и… еще бы столько не общался?
— Да, от неё…
— И что? Наследство хочет оставить? – усмехнулся Егор, допивая пиво из своей кружки. – Слушай, если наследство, мы же можем с тобой бизнес открыть! Пивоварню, например…
— Да успокойся ты! Нет никакого наследства. И тети уже нет. Она мне в письме так и написала: «Дорогой Петя, если ты читаешь это письмо, то меня уже нет в живых».
— О как! Зачем тогда написала? Попрощаться?
— И это тоже. Но суть в другом. Она просит меня выполнить последнюю её волю. Ну или просьбу. Не знаю, как правильно.
— Памятник поставить? Так это, друг, дело затратное. И надо вроде как год обождать, пока земля осядет. Погоди, так она хочет, чтобы ты это за свои деньги сделал? Ну знаешь…
— Егор!
Петя неодобрительно покачал головой.
Всё-таки на некоторые недостатки сложно закрывать глаза. Егор пока свою «норму» пива не выпьет, будет постоянно перебивать и умничать.
— Да чего ты злишься? Я просто считаю, что памятник за свои деньги ставить – глупо.
— Да не просила она меня никакой памятник ставить. Она хочет, чтобы я… В общем, сам читай, — Петя протянул другу сложенный вдвое лист бумаги.
Егор лист забрал, развернул и стал бегать глазами по кривым строчкам.
— Ничего себе! – присвистнул он, когда дочитал письмо. – А как она себе это представляет?
— Уже никак… Померла же, получается.
Егор взял очередную кружку с пивом и стал пить без остановки, пока на дне не осталась только пена.
А письмо лежало на столе.
«Мой дорогой Петя! Пишет тебе твоя тетя, Елизавета Ивановна, если еще помнишь такую.
Начну с того, что если ты читаешь это письмо, то меня уже нет в живых. Последние пять лет болею я очень сильно. Но про тебя никогда не забывала. Молилась постоянно. Жаль, что ты принял решение со мной не общаться.
Жаль, потому что я ни в чем не виновата. А отец твой… Впрочем, об этом я дальше напишу.
А пока хочу попросить тебя об одной личной просьбе. Никогда тебя ни о чем не просила, а сейчас… Сейчас хочу попросить. В первый и последний раз. Надеюсь, что ты не откажешь старушке?
Живет у меня кошка Муся. Ты её знаешь: помнишь, как ты с ней играл во дворе, когда в гости приходил?
Она уже старенькая и за ней уход нужен. Не переживай, ничего сложного: просто покормить, напоить, лоток убрать (она приучена к нему) за ушком почесать перед сном.
Ну и ветеринару еще периодически показывать, если будет у тебя такая возможность.
Понимаешь, после моей смерти она никуда не уйдет… Я её очень хорошо знаю.
Будет сидеть на улице, ждать меня. А я ведь не вернусь. А Мусе на улице жить никак нельзя. Простудится, не дай Бог, и… помрет. А я хочу, чтобы она остаток своих дней в нормальных условиях жила. Отец твой, кстати, её очень сильно любил. И ты её тоже любил. Помнишь? Уверена, что помнишь.
Чужих людей Муся не признает, да и не возьмет её никто такую старую. У всех почти дома по несколько кошек живет. Прошу тебя, Петя, забери её!
На всякий случай положила фотографию, чтобы ты её узнал, когда в деревню приедешь.
Она либо рядом с домом моим будет сидеть, либо на кладбище… Ах, да! Совсем забыла про отца тебе рассказать. Дело в том…».
На этой фразе письмо обрывалось. Может, не успела тетя дописать, а может, не захотела просто.
— Слушай, Петя. – задумчиво сказал Егор. – Мне кажется, она хочет…
— Хочет кошку свою любимую на меня спихнуть, — усмехнулся Петя. – Чтобы я присматривал за ней до самой смерти. Кормил, поил, лечил за свои деньги!
— Ну да… А оно тебе надо?
Егор сделал отхлебнул немного пива из третьей кружки и продолжил доносить до друга умные мысли:
— Тратить свое время на поездку в деревню, потом кошку еще искать на кладбище. Ну и расходы на её дальнейшее содержание тоже будут немаленькие. Согласен? Вот! Я бы точно не поехал. Кстати, а ты с ней почему не общаешься? Никогда не рассказывал, так может сейчас поделишься информацией?
Петя посмотрел на друга. «А действительно, почему бы не рассказать ему правду?».
— Она отца моего из семьи увела. Мама болела долго, а отец вдруг стал задерживаться где-то. Говорил, что на работе. А потом выяснилось, что к тете ходил и часами там пропадал. Мама, как узнала, не выдержала. Сердце её не выдержало.
— Да уж…
— А потом и отец следом за ней помер. Сорока дней не прошло. Не смог выдержать такого горя. А кто виноват в этом? Моя родная тетя. Отца увела, сестру свою предала. Вот как думаешь, мог я с ней общаться после этого?
— Нет, конечно! Давай помянем, — Егор схватил кружку пива и залпом выпил половину.
Петя к своей кружке до сих пор так и не притронулся. То ли забыл про неё, то ли пить ему в тот момент совсем не хотелось. У него в душе такое творилось…
— Знаешь, — сказал Егор, поставив кружку на стол. – Я бы за такое убил бы, наверное…
— Я хотел… Но понял, что ничего это уже не изменит. Поэтому уехал в город.
— А дом?
— А дом потом продал через риелтора. Больше в деревне ноги моей не было. Да, на кладбище к родителям очень хотелось попасть, но боялся встретиться с тетей.
Петя посмотрел на письмо и тяжело вздохнул.
— Боялся, что не смогу сдержать эмоций и что-нибудь сделаю ей за всё, что она мне сделала.
— Понимаю… Слушай, ну если ты хочешь узнать мое мнение, то я считаю – ехать туда не надо. Раз она так с тобой нехорошо поступила, пусть и расплачивается за свои грехи сполна.
— Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. С одной стороны, ты прав, а с другой…
Петя почесал затылок.
— Ну кошка вроде как ни в чем не виновата. Животные не могут отвечать за поступки своих хозяев. Тем более что я действительно помню её. Хорошая кошка.
— Но если ты её заберешь, значит, пойдешь на поводу у своей тетки, и, получается, простишь её!
— А прощать её не хочу! – стукнул кулаком по столу Петя, чем привлек к себе внимание окружающих. – Она не заслужила этого! Она всю мою семью в могилу загнала!
— Вот! И я о том же! – поддержал друга Егор. – Давай лучше выпьем за справедливость!
Егор одним залпом допил третью кружку пива, и жадно посмотрел на ту, что стояла рядом с Петей.
Петя намек понял и пододвинул кружку на середину стола. Для лучшего друга ему ничего не жалко.
— К тому же, — резонно заметил Егор, — эта кошка будет постоянно тебе напоминать тетю, и вряд ли сможешь её любить, как когда-то. Скорее, наоборот…
Петя и тут согласился с другом. «Как у нее только наглости хватило мне написать» — думал он, наблюдая за тем, как Егор допивает остатки пива.
Расплатившись с официанткой, Петя помог другу выбраться из-за стола, после чего повел его домой, благо жил он всего в паре кварталов отсюда.
Всю дорогу Егор мычал что-то невразумительное, а Петя просто молча шел.
Что-то не давало ему покоя. Чувство вины, что ли. Только в чем он виноват? В чем?
Это тетя лишила его родителей, это она разрушила его жизнь. Такое нельзя прощать!
Или как правильно? Как? Он совсем запутался в своих чувствах.
Передав еле стоявшего на ногах Егора в руки его жены, которая уже ждала его со скалкой в руке, и извинившись за то, что так получилось, Петя вышел на улицу и…
…сделал глубокий вдох.
Он посмотрел на ночное небо, усеянное миллиардами маленьких точек, называемых звездами, и быстро нашел ту, что называлась полярной.
Петя вдруг вспомнил, как ночью часто сидел с отцом во дворе дома, и тот рассказывал ему интересные вещи:
«Когда не знаешь куда идти или не можешь принять решение, достаточно лишь посмотреть на эту яркую звездочку, и она обязательно укажет тебе путь».
Он долго смотрел на неё.
Так долго, что даже шея затекла. Но зато путеводная звезда действительно помогла принять ему решение.
Как это работает, Петя не знал. Но это работает… На этот счет никаких сомнений у него не было.
Петя достал из кармана телефон, вызвал такси и поехал на вокзал. Там купил билет до ближайшей к его деревне ж/д станции, затем нашел свободное место в зале ожидания и…
…стал ждать поезда.
Рано утром, когда солнце не спеша выползало из-за горизонта, прогоняя остатки ночи, Петя неуверенно шел по главной деревенской улице в направлении кладбища. Он давно уже хотел попасть на могилу к своим родителям. А тети его уже нет в живых, поэтому бояться ему нечего.
— Петенька! Это ты? – услышал он знакомый женский голос за спиной, и вздрогнул.
Обернувшись, Петя увидел возле калитки Людмилу Павловну, подругу матери. Ну и с тетей его она тоже дружила.
«Да, постарела очень» — с грустью подумал Петя, заметив морщины на её лице.
— Здравствуйте, Людмила Павловна. Да, это я. Приехал вот к родителям на могилу.
— Как ты вырос! А я смотрю из окна, думаю, ты это или не ты. Не узнать тебя совсем. К родителям, значит, приехал. Это правильно! Это хорошо. Давно ты у них не был. А я тут это, недавно тебе письмо отправляла от имени Елизаветы Ивановны. Получил?
— Получил… — тяжело вздыхая, ответил Петя.
— Она же померла недавно. Болела последнее время сильно. Ну и, в общем, попросила меня, чтобы после её смерти я это письмо послала по твоему адресу.
— А как она его узнала?
— Чего не знаю, того не знаю… — пожала плечами Людмила Павловна. – Ну у нее же всегда были знакомые в полиции, может, там помогли как-то. Но я не об этом.
Старушка полезла сначала в один карман, потом в другой, и достала оттуда лист бумаги.
— Ты уж прости меня, старую. Я так спешила, что забыла положить в конверт еще один лист.
— Еще один?
— Да. Вот, держи! Уверена, тебе будет интересно это прочитать. Сама несколько раз перечитывала и каждый раз реву…
Петя забрал из дрожащих рук Людмилы Павловны мятый лист бумаги, положил в карман, попрощался с ней и пошел дальше. А у ворот кладбища остановился и достал этот лист. Очень хотелось узнать, что же там написано. Что тетя еще ему не рассказала.
Этот лист ничем не отличался от первого: тот же сложенный вдвое лист, тот же мелкий почерк.
Петя стал читать.
«…дело в том, что всё, что люди наговорили про твоего отца – неправда это. Не уводила я его из семьи. И он не «гулял». Ко мне Василий ходил совсем по другой причине».
Петя почувствовал как в горле растет большой ком. С трудом, но он смог его проглотить.
«Когда мать твоя слегла, Вася пришел ко мне в первый раз и попросил научить его молиться. Ты же помнишь, какой он безбожник был? Таких атеистов еще поискать надо… А тут он пришел и говорит: «Научи меня, Лиза, молиться… Хочу за жену свою перед Богом просить, чтобы он не разлучал меня с ней». Вот и стала я его учить, как и что делать, какие слова говорить, как креститься и кланяться перед иконами. Очень много ему всего рассказала. Считай, всё, что сама знала, то и рассказала.
Но было одно условие: он взял с меня клятву, что я никому не расскажу о том, что он в Бога стал верить. Уж очень он боялся, как односельчане отреагируют.
Я и пообещала. Поклялась, точнее.
Хотя и знаю, что это грешно. Но иначе он не соглашался. А перед смертью я поняла, что не могу молчать больше и решила рассказать тебе, как оно на самом деле. Чтобы ты знал правду.
Прости меня, Петя, если сможешь…».
Петя не мог поверить. «Получается, все это время он обвинял тетю в том, чего она не совершала? И отец его вовсе не гулять ходил, как люди ему говорили, а молился за мать!».
Петя не смог сдержать слез.
Они лились и лились, а солнце поднималось всё выше и выше. И ему было стыдно. Очень стыдно.
Он зашел на территорию кладбища, довольно быстро нашел могилы своих родителей и долго рядом с ними стоял, всматриваясь в их лица на памятниках.
«Только сейчас до него дошло, что кто-то поставил им памятники». И Петя понял, кто их поставил.
Это была тетя. Больше некому. Вряд ли кто-то из односельчан решил потратить свои кровные…
Он вдруг остро почувствовал необходимость срочно найти место, где похоронена Елизавета Ивановна. Теперь он уже не простить её хотел, а сам попросить прощения.
Вот только куда идти?
За десять лет кладбище стало намного больше, чем раньше. Хотя и раньше маленьким оно не было. Он стал осматриваться по сторонам, и вдруг увидел среди оградок рыжую кошку.
Он узнал её. Это была Муся.
Она громко мяукнула, сделала несколько шагов в противоположную от него сторону, обернулась и снова мяукнула. Петя понял, что она зовет его за собой. И он пошел.
Через некоторое время он оказался возле относительно свежей могилки.
Деревянный крест с табличкой, на которой были написаны фамилия и инициалы тети, указывал на то, что он пришел туда, куда надо. Точнее Муся его привела «по адресу».
Петя упал на колени, склонил голову и долго просил у тети прощения за то, что бросил её одну.
За то, что все эти десять лет держал на нее обиду. За то, что не поверил ей, когда она со слезами на глазах говорила, что не уводила его отца из семьи…
Отпустив всё то, что копилось в нем все эти годы, Петя почувствовал облегчение.
— Я еще вернусь, тетя. Обязательно вернусь, — сказал он. – И памятник тебе поставлю, и за домом твоим присмотрю. Спасибо, тетя, тебе за все, что ты сделала для меня и моей семьи.
Потом он посмотрел на Мусю, а кошка будто только этого и ждала. Она ловко запрыгнула к нему на руки, прижалась всем телом и стала тихо мурлыкать.
Петя шел с ней на остановку, улыбался солнцу и чувствовал себя в этот момент по-настоящему свободным человеком.
Свободным от обид и груза прошлого.
