То, что открылось взору Надежды, когда она прибыла на дачу, невозможно было описать одними лишь словами, без эмоций и возмущения. И без замирания сердца.
— Вы кто? И что здесь делаете? — только и смогла произнести ошарашенная женщина, озираясь по сторонам и пытаясь оценить, не оккупировался ли ещё кто-то поблизости.
— Я здесь живу! — нагло ответила женщина. — Вот видишь, только что из баньки вышла. Отменная банька, скажу я тебе, так попарилась чудесно! А ты кто? Соседка, что ль? Так здесь, я заметила, и соседей никого давно уже нет. Никто сюда не приезжает. Так что можешь проходить, если хочешь. Правда, и взять тут особо нечего. Огурцов нет, помидоров тоже. Даже капусты — и той не посадили. Ну ясно же — никому эта дача не нужна и давно уже.
— Я хозяйка! Это моя дача и моя баня! — громко проговорила Надя, еле сдерживаясь от желания прогнать незнакомку поганой метлой прочь со своего участка.
Она бы так и сделала, если бы не боялась эту странную женщину, у которой где-то тут может быть сообщник или даже несколько.
— Хозяйка? — не сильно удивилась та. — А чем докажешь? Может, я теперь хозяйка, раз здесь живу, а? — она нагло захохотала, нисколько не переживая о том, что перед ней стоит собственник данного участка. — Ну, что смотришь? Проходить будешь или нет?
— Послушайте, я не знаю, кто вы и что здесь делаете, но только я не собираюсь вам ничего доказывать. Это мой участок и моя дача, и всё, что здесь находится, моё. Если вы сейчас же покинете это место, я обещаю вам не вызывать полицию, — Надежда старалась быть убедительной и не показывать незнакомке, что она её боится.
На самом деле ей было очень страшно. И тот факт, что нигде рядом не было соседей, потому что многие участки в этом году оставались заброшенными, лишь усугублял её состояние.
Надежда расстроилась, когда весной узнала, что соседи по участку, с которыми они очень сдружились в прошлые сезоны, в этом году ничего сажать не будут.
У соседки справа Анны зимой сильно заболела мама, и ей стало не до дачи. А те, что были слева, уехали на всё лето к детям в другой город. Оба супруга были уже на пенсии и поехали нянчить правнуков, которых родила их старшая внучка. Соседние участки стояли теперь заросшими, и Наде казалось, что вряд ли хозяева вернутся сюда в ближайшее время.
Сама же Надя дачу свою очень любила. Они с мужем много лет ездили сюда как на работу. Только после работы. Это было не очень сложно, потому что они были молодые и частенько оставались здесь с ночёвкой.
В первые годы сажали очень много, разбили фруктовый сад, за которым ухаживали с любовью и по всем правилам садоводства. И он отвечал им взаимностью. Каждый год баловал урожаем яблок, груш, усыпной вишней и сливой, дарил вкусные ароматные фрукты и ощущение радости и удовлетворения от работы на земле.
Потом, став постарше, Надежда и Михаил уже не так часто приезжали на свой участок, выбирались лишь на выходные и праздники. Поэтому и посадки теперь здесь были лишь такие, которые могли спокойно расти без полива долгое время. Теперь в основном это были многолетние цветы и декоративные растения.
Михаил предложил Наде построить баню, небольшую, без шика, но такую, чтобы можно было в выходные не только насладиться природой и чистым воздухом, но и порадовать своё тело отменным парком.
Так и повелось у них в последние годы, что приезжали они сюда больше порелаксировать, чем поработать. Но и без работы, конечно, не обходилось. Нужно было поддерживать участок в надлежащем виде.
Михаил привёз на участок мангал, установив его в отдельной зоне, где всё устроил для того, чтобы было удобно жарить мясо и овощи. В небольшом, но уютном домике тоже было лишь самое необходимое, чтобы с комфортом провести несколько дней на природе.
Частенько в гости к Наде и Михаилу приезжали друзья, коллеги по работе и дети со своими супругами. Жизнь на даче не прекращалась.
А в прошлом году Михаила не стало. Надя тяжело переживала уход мужа и даже думала о том, что на дачу больше не поедет. Дети предлагали ей продать участок, чтобы у неё душа не рвалась туда. Но Надя, поразмыслив, пока отказалась. И теперь время от времени приезжала сюда одна.
Да, работы для одинокой женщины было много, возникали проблемы, которые муж решал в два счёта и о которых она раньше даже и не догадывалась. Но и они постепенно решались. Где-то сын помогал, иногда и зять заглядывал к Надежде на дачу, чтобы в чём-нибудь подсобить.
Так случилось, что в последний раз Надя была здесь две недели назад. Сначала всё никак не могла выкроить время, на работе завал был, сидели допоздна с отчётами. А потом приболела. Поднялось давление, сердце прижало так, что пришлось брать больничный и лежать дома с тонометром в обнимку.
— Мам, может, на дачу съездить? Полить там что-нибудь, прополоть? — спросил сын, приехав к матери с большим пакетом продуктов.
— Нет, не надо, сынок. Что ты будешь мотаться туда после работы. Это же не ближний свет. Пока дорога, пока там побудешь, уже и ночь на дворе. Лучше с детками и женой это время проведи. Ничего, мне уже получше. Я сама на днях туда съезжу, посмотрю, что там да как. Может, и с ночёвкой даже останусь, а то надоело мне уже лежать в душной квартире, — ответила Надежда сыну.
И вот сегодня с утра она померила давление, приняла все необходимые пилюли и отправилась на дачу. Даже прихватила с собой кое-каких продуктов, потому что планировала всё-таки остаться с ночёвкой.
— Так ты и вправду хозяйка, что ли? — продолжала странная незнакомка. — Вот так дела. А я думала, что не нужна она никому, дача эта. Травой вон всё заросло. Правда, не так, как у соседей — там вообще сплошной стеной трава стоит. Но ведь и тут давно уже никто не появлялся. Я несколько дней ходила смотрела, прежде чем заселиться. Эх, и тут, значит, мне не повезло.
Женщина сняла с головы полотенце и села на скамью, что стояла возле баньки. Тяжело вздохнула.
Надя обратила внимание, что полотенце у неё было своё, не Надино.
«Она что, со своими вещами сюда пришла?» — мелькнула мысль.
— Ты не смотри на меня, что я такая боевая. Это я от страха. Нет, ну правда. Вот ведь думала, предполагала, что хозяева могут тут появиться, но всё же надеялась, что не так скоро.
Женщина вдруг стала грустной и не такой вызывающе дерзкой, что была лишь несколько минут назад. Надя увидела, что это обычная пожилая женщина, совсем не похожая на бомжиху. Просто очень уставшая от жизни.
— Тебя как зовут-то? — вдруг спросила она.
— Надежда, — на автомате ответила хозяйка.
— А меня Вера. Ты, Наденька, не переживай, я сейчас уйду. Вот обсохну немного после баньки и уйду. Так что ты меня полицией не стращай. Я тут у тебя ничего плохого не делала, не беспокойся. Не мусорила, ничего не сломала. Баньку вот только пару раз истопила, да в домике на диване спала. Ключ прятать лучше надо. Под ковриком я ключ-то нашла.
— Вера, я не знаю, что у вас произошло, наверное, не от хорошей жизни вы решились на такое, но только вам придётся покинуть мой дом, — ответила ей Надежда. — А то, что ключ под ковриком, так это давняя привычка. Раньше ведь тут многолюдно было. Почти во всех домиках дачники жили, и всё лето шумно и весело. И охрана была, да и никому в голову не приходило забраться на чужой участок.
Непонятно почему, но хозяйке хотелось общаться с незнакомкой. Её как будто отпустило, страх ушёл, и осталась лишь любопытство и даже некоторое сочувствие к этой женщине.
— А ты, Надюша, почему одна? Где супруг твой? Иль не любит он дачные дела? — по-доброму спросила её Вера.
— Супруга моего нет. Одна я теперь, вдова второй год уже, — грустно ответила ей Надежда и почувствовала, как опять закололо, загорелось в области сердца.
Она даже рукой потерла грудь, глубоко вдохнув несколько раз.
— Что, сердце? Ох, ты, Господи. Ну садись вот на лавку-то, не стой. Есть у тебя таблеточки-то с собой? Так выпей что-нибудь, — всполошилась новая знакомая.
Она быстренько поднялась и усадила Надю на скамью.
— Может, воды дать? — спросила Вера участливо и уже совсем другим голосом, чем пять минут назад.
— Нет, не надо. Сейчас всё пройдёт. У меня частенько так бывает в последнее время. Врач говорит, что это последствия стресса. Сейчас посижу, и будет легче.
— Да уж, я про этот стресс лучше других знаю. Довелось пережить…
Вера замолчала, сидела рядом тихо. А потом вдруг резко заговорила, рассказывая Наде о своей непростой жизни.
— Ты уж прости меня, Надежда, за вторжение. Я всё понимаю, это плохо, конечно. Противозаконно даже. Но я не специально, поверь. Я не воровка и не бомж, не было у меня никакого злого умысла. Жизнь заставила скитаться.
Ты вот сказала, что мужа недавно потеряла, и я тебе сочувствую. Потому что знаю, какое это горе — остаться без хорошего и любящего мужа. Я тоже вдова, только стаж у меня побольше твоего будет. Три года назад оставил меня мой Лёнечка. И пришла в мою жизнь большая беда, которая и привела меня к таким вот обстоятельствам.
Был у меня, Наденька, дом — своя квартирка, хоть и небольшая, но уютная. И жили мы там с Лёней душа в душу. Дочка наша на тот момент уже давно выпорхнула от нас и жила на Севере, за большим рублём когда-то уехала да так там и осталась. А вот внук приехал к нам, когда школу закончил. В институт поступил, жил с нами. И всё вроде было хорошо. Жить бы да радоваться.
Но однажды всё разрушилось, и ничего уже было не изменить. Внук Артём связался с плохими ребятами. Он всё мечтал денег заработать себе на машину. Вот и промышляли они разными незаконными заработками. Долго рассказывать не буду, а только задолжал наш Артёмка кому-то там большую сумму. И чем дальше, тем больше рос его долг. Дочь от его проблем открестилась, сказала он уже большой, как сам вляпался, так пусть сам и развязывается.
А только пришли они однажды к нам и избили меня и деда. И сказали, что если внук долг не вернёт, они его порешат. Леонид сразу в больницу попал с сердцем. Там нас выспрашивали, кто избил, что случилось, а только мы молчали с ним, очень переживали за судьбу внука, который в это время где-то прятался.
А потом Лёня ум.ер. И осталась я одна со своим горем. Долго всё это рассказывать и больно вспоминать. А только пришлось мне подписать дарственную на одного из этих от.мор.озков, что заявился ко мне как-то ночью с пис.то.летом. Квартиры у меня больше не было, зато внук уже не прятался.
Какое-то время я жила у соседки, а потом сняла небольшую комнатку. Что я могла себе ещё позволить на свою пенсию? Так прожила несколько месяцев. Про судьбу Артёма ничего не знала, потому что он ко мне не приходил и на звонки мои не отвечал. Дочь переживала, конечно, успокаивала меня по телефону, но помочь пока ничем не могла. Своих проблем выше крыши — так сказала она мне, когда я у неё однажды попросила в долг.
И как-то позвонила мне соседка из того подъезда, где я раньше жила. Говорит, ты что же, Вера, из больницы вышла давно, а долги раздавать не собираешься. Я ей — какие долги? А она — ну как же? Артёмка твой у нас тут насобирал денег в долг. Говорил, тебе на лечение нужно. Полгода уж прошло, а никто назад денежки не получил. Мы, говорит она мне, можем ещё подождать, если ты сейчас не в состоянии с нами рассчитаться.
А как узнала я, сколько Артём должен моим соседям, так плохо мне стало, Наденька. Веришь, нет, жизни хотела тогда себя лишить. Такое отчаяние на меня навалилось, просто страх…
Надежда слушала рассказа Веры и не могла поверить в то, что такое бывает в жизни. Что столько горя может выпасть на долю одного человека.
— А как же ты на улице оказалась? И давно? — лишь смогла спросить она у своей новой знакомой.
— А так и оказалась. Долги стала возвращать с пенсии людям. Я их много лет всех знаю, почему они должны страдать из-за того, что моя дочь и внук оказались такими подлыми?
А потом тепло стало. И я решила, что буду в заброшенных дачах жить, за комнату всё равно платить нечем. А к зиме что-нибудь придумаю. Вот так и очутилась у тебя на даче, прости ты меня, Наденька. Несколько дней до этого жила на другой улице, там много брошенных домов. А здесь, у тебя, банька меня привлекла. Очень давно мечтала я попариться. Да хотя бы просто помыться в нормальных условиях.
Через пару часов Вера и Надя сидели за накрытым столом.
— Ну что, давай подкрепимся да кефирчику выпьем за наше знакомство, — сказала Надя. — Поразила ты меня Вера своим рассказом. И больно, и страшно сознавать, что такое может произойти в жизни. Но мы будем продолжать жить, несмотря ни на что.
— Спасибо тебе, Надюша, за душевность и заботу, — вытирая слёзы, произнесла она в ответ. — Знать, не зря меня сюда бог привёл, хороший ты человек, добрый.
— А ты живи пока здесь, мне не жалко. Я и приезжаю не часто, раз в неделю. Живи, пока тепло, а потом нужно будет что-то решать с тобой. А подружимся — так и у меня в квартире можешь зимовать. Вдвоём-то всё веселее, а?
Вот так Надежда обрела новую подругу, а Вера — потерянное желание жить и веру в людей.
Они общаются и по сей день. Вера живёт теперь в новой однушке, дочь вернулась с Севера и купила матери квартиру. Что-то там случилось у неё, и душа дочери дрогнула. В конце концов, она тоже была косвенно виновата в том, что произошло.
Артём исправился и даже женился. А Вера рада этому. Значит, всё не зря было. Спасла она внука от погибели.
