Андрей ввалился в квартиру, на ходу стягивая ботинки. Голова гудела после вчерашней вечеринки, и единственное, чего хотелось — это рухнуть на диван и проспать часов двенадцать. Или пятнадцать. А лучше все двадцать четыре.
— Папа, ты что, пьяный?
Андрей замер с одним ботинком в руке. В коридоре, прислонившись к стене и скрестив руки на груди, стоял мальчик лет шести. Светлые вихры торчали во все стороны, а в больших серых глазах читалось неодобрение.
— Чего?.. — Андрей потряс головой, пытаясь прогнать наваждение. — Ты кто такой? И как ты сюда попал?
Мальчик закатил глаза: — Папа, давай без этих твоих шуточек. Я же говорил, что приду сегодня. Ты, конечно, был немного навеселе, когда мы по телефону разговаривали, но не настолько же!
— Какой я тебе папа?! Я первый раз тебя вижу! И вообще… как ты в квартиру попал?
— Тётя Люба с первого этажа впустила, — пожал плечами мальчик. — Она меня знает. И вообще, папа, может хватит придуриваться? Пойдём лучше чай пить, я там уже всё приготовил.
Действительно, из кухни доносился аромат свежезаваренного чая. Андрей машинально поплёлся на запах, пытаясь собрать разбегающиеся мысли в кучу. В голове крутилось только одно: «Какого чёрта здесь происходит?!»
На кухонном столе дымились две чашки чая, а рядом лежала открытая пачка печенья.
— Садись, — по-хозяйски распорядился мальчик. — Я тебе крепкий сделал, с лимоном. От похмелья помогает.
— Слушай, малыш…
— Павлик.
— Что?
— Меня Павликом зовут. Ты что, даже это забыл? — мальчик покачал головой с таким видом, будто был как минимум умудрённым жизнью старцем. — Совсем плохи дела…
Андрей потёр виски. В голове шумело, а происходящее напоминало какой-то сюрреалистический сон.
— Так, Павлик. Давай по порядку. Ты говоришь, что я твой отец?
— Наконец-то до тебя дошло! — восхитился мальчик. — А то я уж думал, придётся тебе прямо сейчас тест ДНК заказывать.
Андрей поперхнулся чаем: — Откуда ты знаешь про тесты ДНК?!
— Папа, ну ты даёшь! Мне же шесть лет, а не три месяца. Телевизор смотрю, книжки читаю… — Павлик отхлебнул чай и добавил: — И вообще, в наше время даже детсадовцы знают про ДНК. Прогресс не стоит на месте.
«Так, спокойно,» — подумал Андрей. — «Нужно во всём разобраться. Может, это чей-то розыгрыш? Петька вполне мог устроить такое… Хотя нет, даже он не настолько…»
— А где твоя мама? — спросил Андрей, пытаясь нащупать хоть какую-то зацепку.
Павлик вдруг погрустнел и уставился в чашку: — Мама… она… давай потом об этом поговорим, ладно?
Что-то в его голосе заставило Андрея прикусить язык. Повисла неловкая пауза.
— Знаешь что, — Андрей решительно достал телефон, — я сейчас позвоню своему другу. Он поможет нам во всём разобраться.
— Дяде Пете? — оживился Павлик. — Давай! Только учти, он сейчас, наверное, тоже не в лучшей форме. Вы же вчера вместе… хм… развлекались.
Андрей замер с телефоном в руке: — Откуда ты…
— Да ладно, пап, я же не слепой! — фыркнул мальчик. — От тебя за версту несёт вчерашним весельем, да и помятый ты какой-то. К тому же я видел фотки в интернете — дядя Петя выложил.
«Что за чертовщина?!» — подумал Андрей, лихорадочно набирая номер друга. После пятого гудка в трубке раздался хриплый голос:
— Чего тебе, изверг? Я только спать лёг…
— Петь, ты должен срочно приехать! У меня тут… — Андрей покосился на Павлика, который с интересом прислушивался к разговору, — ситуация нестандартная.
— Какая ещё ситуация? Я после вчерашнего еле живой…
— Приезжай, говорю! — рявкнул Андрей. — Это важно!
— Ладно-ладно, псих… — пробурчал Петр. — Через час буду.
Андрей отключился и уставился на Павлика. Тот невозмутимо жевал печенье.
— Значит, так, — начал Андрей, пытаясь придать голосу строгость. — Пока дядя Петя едет, ты мне всё расскажешь. Кто тебя прислал? Это розыгрыш такой?
Павлик вздохнул: — Папа, ты меня утомляешь. Может, тебе поспать? А то какой-то ты… неадекватный сегодня.
— Это я-то неадекватный?! — возмутился Андрей. — А ты не находишь странным вот так заявиться в чужую квартиру и назвать незнакомого человека папой?
— Во-первых, квартира не чужая — ты здесь живёшь, — начал загибать пальцы Павлик. — Во-вторых, ты мне не незнакомый человек — ты мой папа. В-третьих… — он сделал драматическую паузу, — если ты действительно ничего не помнишь, то у тебя проблемы посерьёзнее, чем у меня.
Андрей почувствовал, что у него начинает кружиться голова. Он отхлебнул остывший чай и попытался собраться с мыслями. Ситуация казалась абсурдной до невозможности. Шестилетний пацан рассуждает как взрослый, знает про тесты ДНК, разбирается в социальных сетях… И при этом утверждает, что он его сын!
— Слушай, а сколько тебе точно лет? — спросил Андрей, внимательно разглядывая мальчика.
— Шесть лет и три месяца, — отчеканил Павлик. — Родился 15 августа. Могу свидетельство о рождении показать, если не веришь.
— Покажи! — оживился Андрей.
— Не могу, — пожал плечами мальчик. — Оно у тёти Любы. Она сказала, что отдаст, когда ты протрезвеешь.
«Ну конечно,» — подумал Андрей. — «Как же иначе…»
В дверь позвонили. Павлик спрыгнул со стула: — Я открою! Это, наверное, дядя Петя!
Андрей поплёлся следом. В коридоре уже слышался детский голос:
— Здравствуйте, дядя Петя! А папа на кухне, чай пьёт. Проходите!
— Какой папа? Какой… — Петр застыл на пороге, уставившись на Павлика. — Это что ещё за…
— Петь, проходи, — устало сказал Андрей. — Нам надо серьёзно поговорить.
— Я вам не буду мешать, — заявил Павлик. — Пойду телевизор посмотрю. Только, дядя Петя, вы папе мозги на место вправьте, а то он какой-то странный сегодня.
С этими словами мальчик удалился в комнату, оставив двух ошарашенных мужчин в коридоре.
— Это что за цирк? — прошипел Петр, стягивая куртку. — Ты что, в отцы записался?
— Да я сам в шоке! — взмахнул руками Андрей. — Прихожу домой, а тут… это!
— Может, это чей-то розыгрыш? — предположил Петр, проходя на кухню.
— Я тоже сначала так подумал. Но кому это могло прийти в голову? И главное — где они взяли такого… такого…
— Необычного ребёнка? — подсказал Петр.
— Именно! Ты слышал, как он разговаривает? Это же какой-то старик в теле шестилетки!
— Может, вундеркинд? — предположил Петр, наливая себе чаю. — Сейчас дети рано развиваются…
— Но не настолько же! — простонал Андрей. — И потом, он утверждает, что я его отец. Говорит, что какая-то тётя Люба с первого этажа его впустила…
— А давай у неё и спросим? — оживился Петр.
— Точно! — Андрей хлопнул себя по лбу. — Как я сам не додумался!
Они вышли в коридор. Из комнаты доносились звуки телевизора и периодическое хмыканье Павлика.
— Эй, малыш! — крикнул Андрей. — Мы ненадолго выйдем, ты тут посиди, ладно?
— Ага, — отозвался Павлик. — Только недолго, а то у тебя холодильник пустой, надо бы в магазин сходить.
Петр присвистнул: — А он хозяйственный…
— Пошли уже! — прошипел Андрей, выталкивая друга за дверь.
Квартира той самой тёти Любы находилась прямо под ними. Андрей нервно нажал на звонок. За дверью послышалось шарканье, и через минуту им открыла пожилая женщина в цветастом халате.
— А, Андрей! — улыбнулась она. — Как хорошо, что ты зашёл! Я как раз хотела…
— Любовь Петровна, — перебил её Андрей, — скажите, вы сегодня впускали в подъезд мальчика? Лет шести, светловолосый такой…
— Павлика? Конечно, впустила! — кивнула женщина. — Он же к тебе пришёл. Такой славный мальчик, воспитанный…
— А откуда вы его знаете?
Любовь Петровна нахмурилась: — Как откуда? Он же твой сын! Я его документы видела, там всё чётко написано…
— Какие документы? — встрял Петр.
— Свидетельство о рождении, — пожала плечами женщина. — Там чёрным по белому написано: отец — Андрей Сергеевич Воронин.
Андрей почувствовал, как у него подкашиваются ноги.
— А можно… можно эти документы посмотреть? — выдавил он.
— Конечно! — Любовь Петровна скрылась в квартире и через минуту вернулась с папкой. — Вот, держи.
Дрожащими руками Андрей открыл свидетельство о рождении. Его имя действительно было вписано в графу «отец». Мать — Светлана Игоревна Кузнецова.
— Светлана Кузнецова… — пробормотал он. — Не помню такую…
— Ещё бы ты помнил, — фыркнула Любовь Петровна. — После той вечеринки-то…
— Какой вечеринки? — спросил Петр.
— Да была одна, — махнула рукой женщина. — Лет шесть с половиной назад. Ты, Андрюша, тогда только-только в эту квартиру въехал, новоселье справлял. Шумно было, весело… Света там тоже была. Хорошая девушка, скромная такая…
Андрей побледнел. Смутные воспоминания начали всплывать в голове. Действительно, было новоселье. И была какая-то девушка — тихая, с длинной русой косой…
— А где она сейчас? — спросил он хрипло.
Любовь Петровна вдруг погрустнела: — Ох, беда с ней приключилась… Но это пусть тебе Павлик сам расскажет. Не моё это дело.
— А вы уверены, что это действительно сын Андрея? — подозрительно спросил Петр.
— Да ты на них посмотри! — всплеснула руками женщина. — Одно лицо! Особенно глаза… И характер такой же — упрямый да себе на уме.
Андрей машинально потрогал своё лицо, словно пытаясь нащупать сходство с Павликом.
— Ладно, спасибо, Любовь Петровна, — пробормотал он. — Мы пойдём…
— Иди-иди, — кивнула женщина. — Только смотри, не обижай мальчонку. Он и так натерпелся…
Поднимаясь по лестнице, друзья молчали. Наконец Петр нарушил тишину:
— Ну и дела… А ты точно ничего не помнишь про ту девушку?
— Смутно, — поморщился Андрей. — Было новоселье, это точно. Много народу, музыка, выпивка… Кажется, она подруга кого-то из гостей была. Тихая такая, скромная…
— И ты с ней…
— Видимо, да, — вздохнул Андрей. — Чёрт, как же так получилось?!
— Ну, когда мужчина и женщина любят друг друга… — начал Петр с ухмылкой.
— Заткнись! — рявкнул Андрей. — Не до шуток сейчас!
В квартире их встретил Павлик, который успел переключить телевизор на канал с мультфильмами и теперь с видом знатока комментировал происходящее на экране:
— Нет, ну вы посмотрите на этого персонажа! Явно же у него комплекс неполноценности, отсюда и агрессивное поведение…
— Павлик, — осторожно позвал Андрей. — Нам надо поговорить.
Мальчик выключил телевизор и повернулся к ним: — Да, папа?
— Расскажи… расскажи про маму.
Лицо Павлика помрачнело. Он забрался с ногами на диван и обхватил колени руками:
— Мама… она была очень хорошая. Добрая, весёлая… Работала в библиотеке, книжки мне читала… — он сглотнул. — А потом… потом случилась авария. Месяц назад.
Андрей почувствовал, как к горлу подкатывает комок: — Какая авария?
— Машина сбила, — тихо сказал Павлик. — Прямо возле дома. Она шла с работы, а какой-то пьяный водитель на красный проехал…
В комнате повисла тяжёлая тишина. Петр неловко переминался с ноги на ногу, не зная, что сказать.
— А почему… почему ты раньше ко мне не пришёл? — спросил наконец Андрей.
— Мама не хотела тебя беспокоить, — пожал плечами Павлик. — Говорила, что справится сама. Мы жили в общежитии, она работала… Всё было нормально. А потом… — он замолчал.
— А потом что?
— А потом тётя Наташа, мамина соседка по общежитию, сказала, что меня в детдом заберут, — Павлик шмыгнул носом. — Она знала про тебя — мама ей рассказывала. Нашла твой адрес и привела меня сюда.
— И где сейчас эта тётя Наташа?
— Уехала, — вздохнул мальчик. — Она в другой город переезжает, работу там нашла. Сказала, что не может меня с собой взять…
Андрей посмотрел на Петра. Тот ответил беспомощным взглядом.
— Знаешь что, — сказал наконец Андрей, — давай-ка правда в магазин сходим. Холодильник и вправду пустой…
— Правда? — оживился Павлик. — А можно мне мороженое?
— Можно, — кивнул Андрей. — И печенья купим. И… что ты ещё любишь?
— Бананы! — улыбнулся мальчик. — И ещё хлопья с молоком на завтрак.
— Договорились.
Когда они вышли из магазина, нагруженные пакетами, Петр тихо сказал:
— Слушай, а может, и правда… это твой сын? Вы даже внешне похожи…
— Да я уже сам не знаю, что думать, — вздохнул Андрей. — Но не могу же я его в детдом отдать!
— А если это всё-таки розыгрыш?
— Тогда зачем документы? И эта история с мамой… Нет, тут что-то другое.
Павлик шёл впереди, подпрыгивая и размахивая пакетом с мороженым: — Пап, а давай сегодня фильм посмотрим? Я «Звёздные войны» люблю!
— Ты смотрел «Звёздные войны»?! — удивился Андрей.
— Конечно! Все части! Особенно пятый эпизод — там такой сюжетный поворот…
— Да уж, — хмыкнул Петр. — Сюжетные повороты — это по твоей части…
Вечером, когда Павлик уже спал на диване, завернувшись в плед, Андрей сидел на кухне и смотрел на спящего мальчика через приоткрытую дверь.
— И что теперь делать? — спросил он у Петра, который остался «морально поддержать друга».
— Для начала сдать тест ДНК, — пожал плечами тот. — Хотя… ты же видел документы. И вообще, он на тебя похож.
— Да, но…
— Слушай, — перебил его Петр. — А может, это и к лучшему? Ну, появился у тебя сын. Неожиданно, конечно, но… Он же классный пацан! Умный, самостоятельный…
— Слишком самостоятельный, — проворчал Андрей. — Иногда кажется, что это он взрослый, а я ребёнок.
— Ну так научись быть отцом! — Петр хлопнул друга по плечу. — Справишься. Тем более, он тебе поможет — явно опыт имеется.
Андрей невольно улыбнулся. Потом посерьёзнел: — А как же работа? У меня же командировки постоянные…
— Найдём решение, — отмахнулся Петр. — Я могу помочь, Любовь Петровна вон тоже… Справимся!
В этот момент Павлик заворочался во сне и что-то пробормотал. Андрей машинально встал и подошёл к дивану, поправил сползший плед.
— Мама… — прошептал мальчик сквозь сон. — Не уходи…
Андрей почувствовал, как щемит сердце. Он осторожно погладил светлые вихры: — Спи, сынок. Я здесь.
Петр деликатно кашлянул: — Ну, я, наверное, пойду… Справишься?
— Справлюсь, — кивнул Андрей, не отрывая взгляда от спящего мальчика.
Когда за другом закрылась дверь, Андрей ещё долго сидел рядом с диваном, глядя на Павлика. В голове крутились обрывки мыслей: про тест ДНК, про работу, про то, как обустроить детскую… А ещё почему-то вспоминалась та девушка с русой косой — тихая, скромная, с добрыми глазами. Как же её звали? Ах да, Света…
— Прости, — прошептал он в пустоту. — Прости, что не знал… не помог… не был рядом…
Павлик вздохнул во сне и улыбнулся каким-то своим мыслям. Андрей осторожно присел на край дивана:
— Ничего, сынок. Теперь всё будет хорошо. Обещаю.
За окном начинало светать. Новый день обещал быть непростым, но почему-то это уже не пугало. В конце концов, они справятся. Вместе.
В эту ночь Андрей так и не лёг спать. Он сидел рядом с диваном, боясь пошевелиться, чтобы не разбудить сына, и думал о том, как странно устроена жизнь. Иногда она преподносит такие сюрпризы, от которых сначала хочется убежать подальше. А потом оказывается, что это и есть самое главное, без чего уже невозможно представить своё существование.
Утро началось с запаха яичницы и звона посуды на кухне. Андрей открыл глаза и не сразу понял, где находится — он так и заснул в кресле рядом с диваном. Диван был пуст, плед аккуратно сложен.
— Пап, ты проснулся? — донеслось из кухни. — Завтрак почти готов!
Андрей потёр затёкшую шею и поплёлся на кухню. Там вовсю хозяйничал Павлик: на плите скворчала яичница, тосты уже лежали на тарелках, а на столе дымились две чашки с чаем.
— Ты… ты сам это всё приготовил? — изумился Андрей.
— Ну да, — пожал плечами мальчик. — Я привык. Мама рано на работу уходила, так что… — он запнулся и отвернулся к плите.
Андрей почувствовал, как сжалось сердце. Он осторожно подошёл и положил руку на плечо сына: — Эй, всё в порядке?
Павлик шмыгнул носом: — Да, просто… просто вспомнил…
— Расскажешь?
Мальчик помолчал, перекладывая яичницу на тарелки, потом тихо сказал: — Знаешь, мама часто говорила о тебе. Не то чтобы много, но… Говорила, что ты хороший, просто так получилось… Что не хотела тебя связывать… — он вздохнул. — А я всё думал: какой ты? Почему не приходишь? Может, я что-то не так сделал?
— Нет-нет! — Андрей развернул мальчика к себе. — Ты тут совершенно ни при чём! Это я… я виноват. Если бы я знал…
— Правда? — Павлик поднял на него серьёзные серые глаза. — А ты бы пришёл? Если бы знал?
Андрей замер. Вопрос попал прямо в цель. Каким он был шесть лет назад? Молодым, беззаботным, думающим только о работе и развлечениях…
— Честно? — он присел на корточки, чтобы быть вровень с сыном. — Не знаю. Тогда — может быть, и нет. Я был… другим. Глупым, наверное. А сейчас… — он посмотрел в эти удивительно взрослые глаза. — Сейчас я никуда тебя не отпущу.
Павлик вдруг порывисто обнял его за шею: — Правда-правда?
— Правда, — Андрей крепко прижал к себе худенькое тельце. — Только… придётся немного потерпеть. Я ведь совсем не умею быть папой.
— Ничего, — хмыкнул мальчик ему в плечо. — Научишься. Я помогу.
За завтраком они обсуждали планы на будущее. Павлик, как оказалось, ходил в детский сад недалеко от маминой работы, но был не против перевестись в садик поближе к новому дому.
— Только мне нужно будет вещи забрать, — сказал он, задумчиво ковыряя яичницу. — Они остались в общежитии…
— Съездим, — кивнул Андрей. — А потом надо будет комнату тебе обустроить. У меня есть свободная, там сейчас просто хлам всякий…
— А можно я сам выберу обои? — оживился Павлик. — И кровать? И письменный стол обязательно нужен — я читать люблю…
— Конечно, — улыбнулся Андрей. — Всё, что захочешь.
После завтрака Андрей позвонил на работу и взял отгул — благо, начальник входящий в положение попался. Потом они с Павликом поехали в общежитие.
Комната, где жил мальчик с мамой, оказалась маленькой и уютной. На стенах — детские рисунки, на полках — книжки, в углу — потрёпанный плюшевый медведь.
— Это Михаил Потапыч, — представил медведя Павлик. — Он со мной с рождения. Мама говорила, это ты его подарил.
— Я? — удивился Андрей.
— Ну, не совсем ты… Мама купила его на деньги, которые ты ей дал тогда, на новоселье. Сказала, что это будет подарок от папы.
Андрей почувствовал, как к горлу подкатывает комок. Он осмотрелся: на столе стояла фотография в рамке — молодая женщина с русой косой обнимает светловолосого мальчика. Оба смеются.
— Это мы в парке, прошлым летом, — пояснил Павлик. — Можно взять с собой?
— Конечно, — кивнул Андрей. — Бери всё, что хочешь.
Они собрали вещи в большие сумки: одежду, книжки, игрушки… Михаил Потапыч занял почётное место в рюкзаке Павлика.
— А это что? — Андрей поднял с полки потрёпанную тетрадь.
— Это мамин дневник, — тихо сказал Павлик. — Она его с тех пор вела, как меня ждала…
Андрей осторожно открыл тетрадь. Аккуратный почерк, датированные записи…
«Сегодня узнала, что беременна. Господи, что же делать? Сказать ему? Нет, не могу… Он такой успешный, красивый, у него вся жизнь впереди. А я? Глупая библиотекарша, случайная девчонка с вечеринки…»
«Была на УЗИ. Мальчик! Боже, как я рада! Надеюсь, он будет похож на отца…»
«Павлику уже месяц. Такой смышлёный, всё понимает! Глаза — точно папины. И характер, кажется, тоже будет такой же — упрямый…»
Андрей захлопнул тетрадь — слишком личное, слишком больно…
— Возьми, — протянул он дневник сыну. — Это твоё.
Когда они вернулись домой, уже стемнело. Павлик устал и начал клевать носом над ужином.
— Так, молодой человек, — скомандовал Андрей. — Марш в ванную и спать!
— А сказку? — сонно пробормотал мальчик.
— Какую?
— Любую… Мама всегда читала перед сном…
Андрей порылся в пакетах с книгами: — Вот, нашёл! «Винни-Пух и все-все-все»…
Когда Павлик уже лежал в кровати (теперь уже в спальне Андрея, а сам Андрей решил пока спать на диване), укрытый одеялом и обнимающий Михаила Потапыча, он вдруг сказал:
— Знаешь, пап… А ты совсем не такой, как я думал.
— Это хорошо или плохо? — улыбнулся Андрей.
— Хорошо, — зевнул Павлик. — Ты… настоящий.
Андрей погладил сына по голове: — Спи давай, философ.
— Пап?
— Что?
— А ты теперь точно-точно никуда не уйдёшь?
— Точно-точно, — Андрей поцеловал мальчика в макушку. — Спи спокойно.
Уже засыпая, Павлик пробормотал: — Знаешь… а мама была права. Ты правда хороший…
В полумраке комнаты Андрей наблюдал за спящим сыном. Городская жизнь не замирала даже ночью — доносились гудки автомобилей, но здесь, в детской, царила умиротворяющая тишина. Впервые за много лет он ощутил настоящее счастье.
Мысленно обращаясь к Светлане, он благодарил её за чудесного мальчика и просил прощения за свое отсутствие в их жизни. «Теперь все изменится,» — пообещал он про себя.
Маленький Павел улыбнулся сквозь сон, обнимая потрепанного мишку. А там, среди звезд, молодая светловолосая женщина радостно смотрела, как двое её любимых мужчин наконец воссоединились.
