Татьяна с облегчением опустила тяжелую сумку на край дороги.
— Господи, думала, не доеду, — пробормотала она, вытирая пот со лба.
Осторожно расставив бутылки с молоком, йогуртом и творожными свёртками, она огляделась. Дела на их ферме шли отвратительно — зарплату не платили уже полгода. Приходилось подрабатывать продажей молочной продукции. Закончив раскладывать товар, Таня вздохнула: сегодня она опоздала, и все выгодные места были заняты.
Но ничего, место всё равно проходное, а деньги нужны позарез. Крыша дома совсем протекает — при каждом дожде приходится ставить тазики. Сосед Петрович обещал помочь с ремонтом, но даже ему придется заплатить. Она снова вздохнула, наблюдая, как люди выходят из автобусов и машин, покупая молочные продукты. Как обычно, первыми раскупали тех, кто стоял с краю, потом доходило до середины.
Через час импровизированный рынок заметно поредел. Оставались только два последних автобуса, да ещё надежда на случайные машины. Но вскоре несколько автомобилей притормозили, и Таня быстро избавилась почти наполовину от своего товара. Если так将继续, можно будет через пару дней позвать Петровича для работы.
Правда, он сделает это скорее временно — старый материал к старому не лучший вариант, но пока сойдёт.
Через пятнадцать минут подъехал автобус. К нему стремительно побежал мальчик лет двенадцати. Пассажиры выходили размяться, а паренёк начал что-то говорить водителю.
Они долго беседовали. Было видно, что мальчик упрашивает, а шофёр отказывает. Наконец, тот опустил голову, понуро вернулся к остановке и сел на её бортик.
— Не местный, точно, — пробормотала Таня. — Может, из Павловки?
На стихийной торговой точке остались только она и соседская тётка. Женщина эта была известной своей громкостью и скандальным характером, поэтому особого общения у них не получалось.
Таня посмотрела на мальчика. Взяла бутылку молока и направилась к нему.
— Привет. Может, молочка хочешь? Оно ещё холодное.
Мальчик жадно взглянул на бутылку, затем на неё.
— Спасибо, не надо.
— Да я просто так даю. Без денег. И вот, сырники сегодня испекла, а жара такая, что есть совсем не хочется.
С улыбкой она протянула ему свёрток. Парень замешкался лишь секунду, потом принял угощение с благодарностью. Пока он ел, Таня внимательно его рассматривала. Худой, но глаза живые, внимательные.
— Ты ведь не из этих мест?
Мальчик покачал головой.
— Нет.
— А как здесь очутился?
— К папе еду. Родители развелись, мама переехала в деревню к родственникам.
Голос его стал грустным. Таня сразу поняла, что родственники — не самое приятное воспоминание для него.
— Сначала всё было хорошо, весело даже. А потом начались пьянки, ссоры, драки. Папа приезжал, привёз денег, а они всё пропили. Он хотел забрать меня, но мама не пустила. А два дня назад она привела нового мужа. Он напился и попытался на меня наброситься. Я всю ночь просидел в сарае, а утром решил ехать к папе. Только вот без денег далеко не уедешь. Уже нескольких водителей просил — никто не берёт.
— А ты хотя бы знаешь, куда ехать? — спросила Таня.
Мальчик энергично закивал:
— Конечно! До конечной остановки, автовокзала. Перейду дорогу, и почти сразу будет наш дом. Я там жил раньше, хоть и давно, но всё помню.
Таня вздохнула. За сегодня она заработала триста рублей, а билет стоил двести.
— Ладно уж. Завтра принесу больше товара, приду пораньше. Держи, бери деньги. Вон, автобус уже подъезжает. Езжай к папе.
Димка недоверчиво посмотрел на неё:
— Вы правда дадите мне эти деньги?
— Бери же, не стесняйся! — улыбнулась она.
Она проводила его взглядом. Мальчик успел добежать до дверей автобуса, но тут же развернулся и снова подбежал к ней. Обнял быстро, всего на секунду.
— Огромное вам спасибо!
У Тани перехватило горло. У неё не было своих детей — Бог не дал, и муж ушёл, когда она была молодой. Жизнь прошла без особого смысла, только завистливые взгляды на чужих детей да пустота в доме. Сердце её затрепетало от этого короткого объятия.
Автобус тронулся, и мальчик высунул голову из окна:
— Тётя, как вас зовут?
— Таня я, тётя Таня, — ответила она. — А тебя?
— Димка. Мы обязательно ещё встретимся, тётя Таня!
Последние слова она расслышала уже с трудом — автобус скрылся за поворотом.
Таня осталась стоять одна. Она сердито фыркнула. Своё молоко теперь нагрелось, а завтра придётся снова идти с пустыми руками. К тому же на улице начал накаляться воздух.
— Господи, опять дождь, — пробормотала она, заглядывая в небо.
Она привычно начала расставлять тазики для воды. Петрович просил три тысячи за ремонт крыши, а у неё пока только две. Может, попросить его подождать с последней тысячей? Пока она размышляла, дождь стал барабанить по крыше, а затем и по тазикам. Таня грустно наблюдала за каплями, но мыслями была с тем самым мальчиком. Интересно, добрался ли он благополучно? Как принял его отец? Или тоже создал новую семью? Взрослые решают свои проблемы, забывая, что дети остаются между их выборами.
Прошло пятнадцать лет.
— Сергей Петрович, ну какой же вы человек! Я всю жизнь на этой ферме проработала, здоровье здесь оставила, а вы даже помочь не хотите!
— Почему же не хочу, Татьяна Михайловна? Очень даже хочу. Только платите — и завтра бригада у вас будет. Сейчас такое время — рыночное. Ничего просто так не делается.
Таня со злостью стукнула кулаком по столу.
— Не неси мне ерунду, Серёжа! Такое время у тебя всегда было. Ты весь колхоз обчистил, ферму купил, а теперь и нас всех подмял. Я, может, хозяина ещё увижу, обязательно ему обо всём расскажу!
— А вы мне, Михайловна, не угрожайте. Вы стреляные воробьи. Расскажите хозяину, конечно. Он за последние три года был здесь раза два-три. Ему есть чем заняться, кроме как слушать старух, которые путают факты. Идите, Татьяна Михайловна, с миром. Не мешайте работать.
Таня вышла из кабинета, хлопнув дверью. Вот и вся её жизнь. Проработала, получила минимальную пенсию, на которую не то что дом отремонтировать — едва хватает на хлеб. У выхода из административного здания, которое местные всё ещё называли «конторой», она встретила соседку. Когда-то они вместе торговали молоком, которое воровали с той самой фермы. Теперь обе были одинокими женщинами, у которых остались только воспоминания о лучшей жизни.
— А, Таня, ну как? Была у нашего начальника? — Валентина сплюнула с досады. — Чтоб его, жадного, разорвало!
— Отказал в помощи с домом, — вздохнула Таня. — Сказал, что сейчас рыночные отношения, без денег никак.
— И правильно делаешь, что не хочешь больше идти. Этот проходимец только себе карманы набивает. Лучше бы о людях подумал.
— Пойдём, Валя, не стоит из-за него портить себе нервы. У меня давление опять подскочило. Не знаю, как дальше быть.
Валентина взяла её под руку.
— Пойдём медленно. В нашем возрасте уже нельзя так волноваться. Плюнь на него, Тань. Нам самим надо как-то выкручиваться.
Таня тяжело вздохнула.
— Вот за что такая несправедливость? Мы всю жизнь отдали этой ферме. Мёрзли, всё на своих плечах таскали… А он? Ничего не хотел знать. Да ладно, раньше молодой был, неопытный, а теперь-то, когда мужик уже?
— Да какой он мужик? — махнула рукой Валентина. — Ни одного достойного поступка. И ведь до сих пор не женат. Значит, есть причина.
Они остановились, переглянулись и неожиданно расхохотались. Куры, выбежавшие на дорогу, испуганно разбежались в стороны.
— Ой, Валь, ты меня насмешила! — вытирая слёзы, сказала Таня. — Это ему за все его проделки. Пойдём скорее домой. Надо капли принять да давление проверить.
Валентина обеспокоенно посмотрела на подругу.
— Ты какая-то слишком бледная. Давай я к тебе зайду. Вместе всё проверим.
Таня тоже чувствовала себя неважно. Перенервничала из-за отказа, а это было лишним. Крыша протекает, пол в одном месте готов провалиться. Как тут спокойно жить?
— Где у тебя лекарство? Только не вставай, с таким давлением нельзя!
Таня помотала головой.
— На кухне, на столе. Господи, может, лучше бы умереть? Никому не нужна, одни страдания…
Валентина строго прикрикнула:
— Что ты такое говоришь?! Так нельзя. Нехорошо это.
Не успела Таня ответить, как у дома остановилась внушительная машина.
— Кто это там? Может, наш Серёга передумал? — удивилась она. — Хотя вряд ли, слишком высокомерным стал.
Валентина подошла к окну.
— Ой, Тань, автомобиль-то какой шикарный! Такие в нашей деревне точно не бывают.
— Думаю, Серёге и не снилось такое богатство. Скорее всего, заблудились.
— Ну чего стоишь? Пойдём, поможем людям.
— А лекарства?
— После. Если что, они ещё задержатся. Стыдно за то, как мы здесь живём.
Татьяна, поддерживаемая Валентиной, вышла на улицу. Автомобиль действительно производил впечатление — такого чуда техники в их деревне никто не видел. Мальчишки со всех сторон спешили полюбоваться на новинку.
Из автомобиля вышли двое: молодой человек и мужчина постарше. Последний, тряхнув седыми волосами, обратился к женщинам:
— Здравствуйте, девушки!
Таня с Валентиной не сдержали смеха.
— Эх, где же ты пропадал, красавец, когда мы были молоденькими? — поддела его Валентина.
— А вы что, до сих пор молодые! Вон какие румяные, прямо кровь с молоком. Кстати, а не подскажете, здесь живёт Татьяна?
Таня замерла. Кто это такой? И почему её имя знает? Не успела она ответить, как молодой человек уже стоял перед ней с улыбкой.
— Здравствуйте, тётя Таня, — мягко произнёс он.
Таня растерялась. Она точно не знала этого человека, но что-то в его лице показалось знакомым. Особенно взгляд — острый, внимательный. Вдруг в памяти всплыло: «К папе еду».
— Димка? — выдохнула она.
Молодой человек обнял её.
— Пап, она меня узнала! Здравствуйте, тётя Таня. Простите, что так долго не поблагодарил вас за то, что тогда сделали.
Через несколько минут ошеломлённая Таня пригласила их внутрь:
— Господи, чего вы стоите на улице? Заходите в дом. Чайку попьём. Только сразу предупреждаю — половица в комнате опасная, можно провалиться.
Гости принесли с собой большой торт. Валентину тоже уговорили остаться. После чаепития Дима огляделся вокруг:
— Тётя Таня, вы что, совсем одна здесь?
Таня опустила голову:
— Одиноко, Димочка. Как перст. Раньше хоть на ферме работала, а теперь даже там все платно. Ничего даром нет.
— Странно как-то, — задумчиво протянул Дима. — Я помню, вы ведь раньше дояркой были. Такие люди, как вы, должны жить достойно.
— Ладно, пап, мы сможем задержаться на пару дней? — спросил он, обращаясь к мужчине.
— Конечно, сын. У нас есть время.
Дальше всё происходило словно во сне. К вечеру Дима привёз специалиста. Тот долго измерял дом, делал записи, а на следующее утро уже целая бригада рабочих трудилась над крышей и полом. Во главе был тот самый мужчина.
К обеду объявился Сергей. Он постоял немного, понаблюдал за происходящим, а затем подошёл к Тане:
— Как-то не по-людски получается. Своим помогать не хотел, а чужие вон как расщедрились.
К ним тут же подошёл отец Дмитрия:
— Очень интересно наблюдать, как вы заботитесь о тех, кто всю жизнь отдал благу нашего хозяйства. Я работаю в администрации и хотел бы узнать больше о ваших программах помощи местным жителям.
Сергей заметно смутился. Отец Дмитрия увлёк его в сторону для разговора.
Дима тем временем вздохнул:
— Честно говоря, даже жалко вашего начальника. Когда я был маленький, мой отец работал с людьми, как он. Никогда не выбирался из-под его контроля.
— Тётя Таня, — обратился он к ней, — можно, мы будем вас навещать? У меня нет бабушки, да и деревни той, где жила мама, я видеть не хочу.
Таня растроганно улыбнулась.
«Как же так случилось, что такое счастье нашлось именно мне? Ведь из-за таких вот двухсот рублей пятнадцать лет назад?»
Она не смогла сдержать слёз, и Дима ласково обнял её.
— При чём тут те двести рублей? Вы просто хороший человек, тётя Таня. А добрые люди заслуживают лучшей жизни. Мы теперь позаботимся о том, чтобы у вас всё было хорошо.
