Почему я должна терпеть, когда его мать распоряжается моими вещами?
«Твои вещи — это общее достояние!» — как свекровь решила порадовать соседей за мой счет.
Часто говорят, что муж и жена должны все делить пополам. Но никто не предупреждал, что придется делиться еще и со всем подъездом…
Я всегда считала нашу однокомнатную квартиру маленьким, но уютным гнездышком для меня и Дениса. Сорок квадратных метров, которые я приобрела до замужества, стали результатом долгих трудов и накоплений. Конечно, на нас висел кредит, но свой угол seemed worth it. Когда я только въехала, казалось, что счастье уже в моих руках: собственный диван, кухня по своему вкусу, занавески с милым цветочным принтом. Даже старая люстра с потускневшей позолотой, оставшаяся от прежних хозяев, выглядела частью этого особенного пространства.
После нашей свадьбы Денис перебрался ко мне. Мы решили, что это практичнее — зачем тратиться на аренду, если есть свое жилье? Тогда я даже не представляла, что вместе с мужем в мою жизнь войдет бонус в виде Степаниды Макаровны и ее весьма специфических взглядов на семейные отношения.
Степанида Макаровна, моя свекровь, начала свои визиты с невинных «чашечек чая». Раз в неделю она появлялась на пороге с пирожками и вопросами о нашей жизни. Вместе с этим шли и советы: «Настенька, ну какие это занавески? Такие даже в больницах не используют…» Или: «Доченька, может, переставишь мебель? Энергетика у тебя тут какая-то кривая…»
Я старалась не обращать внимания — у каждого свои взгляды на интерьер. К тому же Денис всегда успокаивал меня: «Мама просто волнуется, она же из лучших побуждений…»
А потом начались пропажи.
Сначала я списала это на свою рассеянность. Перебирая украшения перед днем рождения подруги, я не нашла любимые бусы из чешского стекла. Простые, но особенные — перламутровые бусины переливались всеми оттенками розового при дневном свете.
— Куда же они могли деться? — бормотала я, вытряхивая содержимое шкатулки на кровать. — Помню точно, что после корпоратива положила их сюда…
Перерыла всю спальню, заглянула в ванную — вдруг оставила там, красясь перед зеркалом? Проверила карманы всех верхних вещей. Но бусы словно испарились.
— Дени-и-ис! — позвала я мужа. — Ты случайно не видел мои перламутровые бусы?
— Какие? — он оторвался от телефона.
— Те, которые надевала на Новый год.
— А-а-а… — его голос почему-то запнулся. — Может, потеряла где-нибудь?
Что-то в его интонации показалось странным, но я решила не придовать этому значения. Подумаешь, бусы — недорогие, можно купить другие.
Через несколько дней исчезли сережки из того же комплекта, а вскоре пропало и колечко. Оно тоже было недорогим, но идеально дополняло образ. Я заметила закономерность — украшения пропадали после визитов свекрови. Но как поднять этот разговор с Денисом? «Твой родной человек забирает мои вещи» — это звучало слишком фантастично.
Еще через неделю я обнаружила пропажу браслета с маленькими сердечками. Снова ничего особенного, но очень милого.
— Денис, — наконец решилась я, — ты правда не знаешь, куда делись мои украшения?
Он вздохнул:
— Мама сказала, что ты все равно больше не будешь их носить, и отдала Зининой внучке. У нее скоро выпускной, а денег на украшения нет.
— Что?! — я застыла, не веря своим ушам. — Она… отдала мои вещи?
— Ну да, — пожал он плечами. — И что такого? Ты же их почти не использовала. А девочке они нужны больше.
— Но это же мои вещи! — мой голос задрожал. — Как она могла решать за меня?
— Настя, ну не будь такой жадной, — поморщился он. — Это же дешевая бижутерия. Надо делиться с окружающими.
— Своими вещами? А она сама когда-нибудь что-то предлагает разделить? — тихо спросила я.
— Да какая разница? — отмахнулся он. — Главное, что мы сделали кому-то добро.
После этой истории я стала более внимательной к остальному имуществу. И правильно сделала — через пару недель пропал мой любимый шарф. Тот самый осенний, цвета опавших листьев. Я купила его на первую зарплату, три месяца копила.
Помню, как стояла перед зеркалом в магазине и представляла себя уверенной женщиной, идущей в офис. Конечно, теперь это казалось наивными мечтами студентки. Но шарф действительно приносил удачу — в нем я успешно прошла собеседование и встретила Дениса.
В тот утренний час я торопилась на важную деловую встречу. Открыв шкаф, я с недоумением обнаружила отсутствие моего любимого шарфа.
— Может, оставил в прихожей? — говорила себе, начиная тщательный обыск квартиры. — Или повесил в шкаф для верхней одежды? А вдруг забросили на антресоли?
Я перерыла все возможные ящики, заглянула под кровать, даже вышла на балкон – вдруг его случайно вынесло при проветривании комнаты? Но шарфа нигде не было.
— Дени-и-ис! — мой голос звучал уже с заметной тревогой. Я опаздывала. — Ты не знаешь, где мой бордовый шарф с узором? Тот осенний…
Муж сидел на кухне, сосредоточенно уничтожая свой утренний бутерброд. Он всегда ест, когда чувствует себя некомфортно.
— Осенний? — он внимательно изучал колбасные слои своего завтрака.
— Да! Где он?! — я влетела на кухню, пытаясь встретиться с ним взглядом.
— Теперь он у тёти Зины, — произнес Денис, сделав большой глоток чая.
— Как это… у тёти Зины? — я медленно опустилась на стул, чувствуя, как холодеет внутри.
— Видишь ли… — Денис наконец поднял глаза. — У ее дочки скоро свадьба, а средств даже на платье не хватает. Она обратилась за помощью к маме…
— И моя свекровь решила без моего согласия отдать МОЙ шарф? — мой голос задрожал от возмущения.
— Да брось! — вдруг оживился он. — Подумай только: девушка пойдет под венец, такая счастливая… А шарф ведь приносит удачу! Вспомни, ты же в нем встретила меня.
Я молча смотрела на мужа, не веря своим ушам. Он действительно это говорит?!
— Ну и что здесь плохого? — развел он руками. — Помогаем людям! У тети Зины пятеро детей, они еле сводят концы с концами. А старшая дочь Катька — просто красавица! Ей бы такой шарфик к свадебному платью…
— К свадебному платью?! — я начала смеяться, хоть и было совсем не до смеха. — Денис, это же теплый осенний шарф! Для свадьбы!
— И что с того? — пожал он плечами. — Может, они сыграют свадьбу осенью или зимой. А может, просто венчаться будут — в церкви-то холодно!
Я замолчала. До важной встречи оставалось всего двадцать минут, а я даже не успела накраситься.
— Настя, — окликнул он меня, — ты же всегда говорила, что добро должно возвращаться! Вот и вернется… лет через девять, когда у Катьки вырастет сын. Тот и будет тебе помогать чистить снег у подъезда!
После этой истории с шарфом я старалась сохранять спокойствие. «Ладно, — думала я, — возможно, действительно стоит быть добрее и легче относиться к вещам. Если муж считает это нормальным, может, я слишком зациклилась… В конце концов, это не единственный шарф в моей жизни…»
Но когда исчезли духи, я поняла: это явно не последний инцидент.
Синий флакон с изящной витиеватой крышкой всегда стоял на дальней полке в ванной. Это был особенный подарок от Тани из Дубая — уникальный аромат с нотками жасмина и ванили. Такие уже давно не выпускают.
В тот день, собираясь утром, я машинально потянулась к привычному месту. Но рука схватила лишь пустоту.
«Может, показалось?» — подумала я, включая свет ярче.
Нет, не показалось. Флакона там не было.
Два часа я методично переворачивала квартиру вверх дном. Выдвигала ящики, заглядывала за ванну, трясла корзину для белья. Перерыла все косметички, сумки, снова проверила карманы всех курток.
Мысли путались: «А вдруг сама куда-то переложила? Но зачем? И куда?»
Вечером я не выдержала и позвонила подруге:
— Тань, помнишь те духи, которые ты мне привезла?
— Конечно! — отозвалась она в трубке. — Я специально выбирала такие, чтобы они идеально подходили тебе. Что-то случилось?
— Просто… они пропали.
— Как это — пропали? — Таня внезапно стала серьезной. — Настя, это же не носки, чтобы затеряться в стиральной машине!
— Вот и я о том же…
Я решила прямо поговорить со Степанидой Макаровной. Без этих «мама сказала — мама сделала». Но ее номер был недоступен.
Когда вечером Денис вернулся с работы, я внимательно наблюдала за ним. Он как обычно разувался, вешал куртку, направлялся на кухню… Обычный вечер обычного человека, который, возможно, знает больше, чем хочет показать.
— Динь, — спросила я как можно небрежнее, — ты случайно не видел мои духи? Те, что в синем флаконе, от Тани?
Он застыл у холодильника:
— Какие еще духи?
— В синем флаконе. Они всегда стояли на полке в ванной.
— А… — наморщил он лоб. — Не, не видел. Что-то случилось?
— Да просто пропали куда-то…
— Опять ты все теряешь! — фыркнул он. — Может, в другой сумке? Или в шкафу?
Я пристально смотрела на него. Врет? Или нет? Похоже на спокойствие… Но неужели слишком спокойное?
— Точно не знаешь? — решила я зайти с другого конца. — Может, мама брала?
— Да нет, — покачал он головой, доставая колбасу. — Мама бы обязательно сказала. Она же всегда… — он замолчал, словно осознав что-то.
— Что — всегда?
Он запнулся, явно выбирая слова. — Ну… это… В смысле… Может, бутерброд съешь? — неожиданно предложил он, меняя тему.
После этой истории с духами я начала прятать все ценные мелочи. Конечно, глупо думать, что от Степаниды Макаровны можно спрятаться за закрытыми дверцами шкафов. Но хотя бы какая-то иллюзия контроля над ситуацией появилась.
Свадебное платье хранилось в специальном чехле. На его декоративную вышивку ушло три месяца кропотливой работы — каждый вечер после работы я пришивала мельчайшие бисеринки и кристаллы. Помню, как ноющие пальцы и уставшие глаза не останавливали мой труд: каждая бусинка ложилась точно на свое место, создавая уникальный узор. В интернете подобные изделия стоят немалых денег — я даже присмотрела несколько площадок для продажи таких работ.
Однажды я вернулась с работы раньше обычного. Открыв дверь, замерла на пороге — из комнаты доносились голоса.
— Ой, а еще есть такое колье! — восхищенно произнес незнакомый женский голос. — Просто идеально к платью!
— А то! — раздался знакомый голос свекрови. — Настька только на своей свадьбе его надевала. Куда ей теперь в таком ходить? А твоей Леночке как раз пригодится…
Я бесшумно подошла к двери. В нашей маленькой однушке две фигуры казались громоздкими и неуместными. Степанида Макаровна держала в руках чехол с моим платьем, а рядом вертелась полная женщина в цветастом халате — кажется, это была Верочка из пятого подъезда.
— А невестка не возразит? — осторожно поинтересовалась Верочка, благоговейно разглядывая колье.
— Да что ты! — фыркнула свекровь. — Она же собиралась платье продавать. А тут получается, что твоя Леночка выйдет замуж в настоящем произведении искусства! И с таким колье! Будет как королева…
Я стояла в проеме, наблюдая за происходящим, и чувствовала, как онемели пальцы. Они находились в МОЕЙ квартире, рылись в МОИХ вещах и распоряжались ими без моего согласия!
— Извините, — проговорила я, слыша, как чужой звучит собственный голос. — Можно узнать, что вы здесь делаете?
Обе женщины вздрогнули. Чехол с платьем выскользнул из рук Степаниды Макаровны и медленно осел на диван, словно потерявший форму.
— Настенька! — свекровь моментально надела маску радушной улыбки. — А мы тут…
— Вижу, что тут, — холодно перебила я, поднимая чехол. — Интересует другое: КАК вы здесь оказались?
— Что такого? — Степанида Макаровна резко сменила тактику, приняв оборонительную позицию. — Мы же людям помогаем! У Верочки дочка замуж выходит, а денег на платье нет…
— И поэтому вы решили «помочь» моим вещами? — мой голос стал жестче. — Платьем, которое я три месяца украшала бисером? И с моим колье?
— Настя, ну не будь такой эгоистичной, — всплеснула она руками. — Ты ведь собиралась его продавать! А тут случай — судьба девочки решается!
— Судьба? — я почувствовала, как голос начал предательски дрожать. — А КАК ВЫ ВООБЩЕ СЮДА ПОПАЛИ?
Верочка, заметно нервничая, сделала шаг к выходу:
— Я, может, пойду уже…
— Стойте! — я преградила ей дорогу. — Сейчас вы обе объясните мне, как именно оказались в моей квартире.
Степанида Макаровна недовольно поджала губы:
— Что ты как следователь? Может, у меня есть ключи…
— Какие ключи? — я оцепенела. — Откуда они у вас?
— Обычные, — она спокойно достала связку из кармана. — На всякий случай сделала. Мало ли что случится — как тогда попасть в квартиру?
— Вы… сделали дубликат… без моего разрешения?
— А что такого? — искренне удивилась она. — Я мать! Вот, скажи, Верочка, у тебя есть ключи от квартиры дочки?
— Н-ну… есть… — промямлила та, продолжая пятиться к двери.
— Вот видишь! — торжествующе воскликнула свекровь. — А ты шум подняла! И вообще, когда я открыла шкаф, там был полный хаос…
— ВЫ ЛЕЗЛИ В МОЙ ШКАФ?!
— Не лезла, а наводила порядок, — фыркнула Степанида Макаровна, выпячивая подбородок. — Вещи в беспорядке, платья помяты… Решила разобраться. Смотрю — а тут такое богатство стоит!
— Богатство? — я задохнулась от возмущения. — Вы имеете в виду платье, которое все это время аккуратно висело в чехле?
— Да ладно тебе! — махнула она рукой. — Подумаешь, немного бисера пришила. У Леночки туфли будут с бантиками и стразиками — идеально под твое колье…
— Под МОЁ колье?! — мой взгляд метнулся к Верочке, которая явно пыталась спрятать украшение в карман халата.
— А что? — уперла руки в бока Степанида Макаровна. — Ты же его всего один раз надела — на своей свадьбе! А оно качественное, дорогое — пусть служит людям…
— Служит людям? — я почувствовала, как внутри начинает подниматься волна истерического смеха. — То есть, по-вашему, все мои вещи должны «служить»? Шарф — тёте Зине, бижутерия — её дочери, духи — кому еще вы их передарили?
— Я никому ничего не… — начала было свекровь, но Верочка, все еще таясь с колье, попыталась незаметно скользнуть к выходу.
— СТОЯТЬ! — мой голос прозвучал так резко, что обе женщины подпрыгнули. — Колье на стол. И ключи туда же.
— Настя, ты позволяешь себе слишком много! — Степанида Макаровна покраснела до корней волос. — Я вообще-то…
В этот момент вернулся Денис.
— О, мама? — он застыл в дверях, удивленный. — Что здесь происходит?
— Дениска! — Степанида Макаровна ухватилась за его рукав. — Хорошо, что ты пришел! Представляешь, твоя жена затеяла настоящий скандал! Мы с Верочкой хотели как лучше…
— Как лучше? — перебила я ее. — Денис, твоя мать сделала дубликат наших ключей! Без спроса заходит, рыуется в вещах и раздает их направо и налево!
— Мам, это правда? — нахмурился он.
— Да что тут такого? — она снова перешла в наступление. — Я же ваша мать! Я заботюсь о вас! Вон, в шкафу полный беспорядок…
— При чем здесь беспорядок?! — возмутилась я. — Вы собирались отдать мое свадебное платье! То самое, которое я три месяца расшивала бисером! И мое колье!
— А что оно просто висит без дела? — повернулась она к сыну. — Дениска, объясни своей жене! У Верочки дочка замуж выходит, а денег нет. А твоя жена такая… такая жадная!
— Я не жадная! — слезы предательски подступили к горлу. — Я просто хочу иметь право решать, что делать со своими вещами! Это МОЯ квартира! МОИ вещи!
— Да какие они твои? — вдруг взорвалась свекровь. — Вы семья! Все должно быть общим! А ты… ты…
— Мама, — Денис сделал шаг ко мне. — Отдай ключи.
— Что? — она замерла, открыв рот.
— Ключи, — повторил он твердо. — И колье, пожалуйста, верни, Вера Петровна.
Верочка, красная как помидор, достала украшение из кармана халата, положила его на стол и поспешила к выходу.
Степанида Макаровна театрально фыркнула, зло глянув то на сына, то на меня, и тоже вышла, хлопнув дверью.
Когда за ними закрылась дверь, в квартире повисла тяжелая тишина. Я стояла, глядя на колье, одиноко поблескивающее на столе, и думала: как же так получилось?
— Знаешь, — нарушила я молчание первая, — твоя мама почти создала благотворительный фонд моего имени. Только забыла предупредить основателя.
Денис невесело усмехнулся:
— Ага. «Фонд имени злой невестки — помощь нуждающимся». Бесплатная раздача вещей всем, кто готовится к свадьбе.
— А история с шарфом? — продолжила я. — «Получите счастье в браке — оденьте шарф невестки». Прямо магический предмет в осенней упаковке.
Мы посмотрели друг на друга и вдруг рассмеялись — нервно, до слез.
— Денис, — вытерев глаза, сказала я, — странно, но это действительно смешно. И одновременно грустно.
— Прости, — он внезапно стал серьезным. — За всё это. За маму, за её действия… За то, что я раньше не видел очевидного.
На следующий день мы решили заменить замки. Через неделю Степанида Макаровна начала активно звонить Денису, пытаясь загладить конфликт. Но он игнорировал звонки.
