Вадим снова и снова перечитывал начавшие вдруг расплываться перед глазами строчки и не мог поверить в произошедшее.
— Папаша, ребеночка забирать будете? — голос медсестры заставил его очнуться.
Вадим перевел взгляд на маленький шевелящийся сверток у нее на руках и наконец, поверил, что все это не сон.
— Если решили тут оставить, надо написать отказ. Пойдемте, главный как раз на месте, — женщина по-своему истолковала медлительность Вадима. – Идемте, идемте, — потянула она его за рукав, видя, что тот все так же не двигается, уставившись на конверт с новорожденным. – Эх-хе-хех, бедный ребенок, — вздохнула женщина. — Сначала мать, теперь и отец.
— Нет-нет. Что значит, теперь и отец? — встрепенулся Вадим и поспешно схватил сверток. — Вот. Спасибо Вам, — он протянул медсестре полагающийся в таких случаях «выкуп» и помчался к машине, прижимая к груди драгоценную ношу.
Мужчина открыл дверцу и сел на водительское место, продолжая прижимать к себе конверт с ребенком.
— Как же так вышло-то? — он с отчаянием уда рил по рулю и зажмурил глаза.
Кто говорил, что мужчины никогда не плачут?!
Вадим с силой провел ладонью по щекам, пытаясь вытереть мокрое от слез лицо.
Сверток у него на руках закряхтел и зашевелился. Еще через мгновение салон машины наполнился неистовым детским пла чем.
— Тихо, мой хороший, — Вадим покачал на руках конверт с новорожденным. – Сейчас папа отвезет тебя домой.
Мужчина завел машину, судорожно соображая, куда пристроить ребенка.
— Мы должны были сегодня возвращаться вместе с Иринкой. Она должна была сидеть рядом со мной и держать на руках нашего сына, — слезы снова набежали на глаза мужчины, он торопливо сглотнул. — Нельзя, — сказал он себе. — Не смей.
Вадим положил малыша на соседнее сиденье и неспеша тронул машину. Он ехал медленно, одной рукой придерживая ребенка, который под неторопливое покачивание машины затих и кажется заснул.
— Сынок? Что это у тебя? — мать показала на сверток в руках Вадима, когда он вошел в квартиру. Ой, я хотела сказать, где же Ирина, — тут же поправилась женщина.
— А Ирины нет. Она отказалась от нашего сына и сбежала.
— Да как же так? — всплеснула руками Тамара Семеновна. — И что ты теперь собираешься делать?
— Как что? Растить Васятку, — пожал плечами Вадим. — Мам, ты покорми его чем-нибудь пока, и переодеть малыша, наверное, тоже надо. Потом уж я сам как-нибудь. Я ж даже не знаю, как к такому маленькому подойти, — беспомощно вздохнул мужчина.
— Что ты там сам сможешь, — проворчала женщина. — Тут не всякой женщине под силу. А работать кто будет?
— Я на удаленку переведусь. Павел не будет возражать. Что делать, как-нибудь выкручусь.
— Сынок-сынок, ты сам не понимаешь, что тебя ждет. И ведь говорила я тебе, не связывайся ты с этой дет домовкой. Ничего из них путного никогда не выходит.
— Мама, я же просил тебя никогда не говорить так об Иринке, — несмотря ни на что Вадим продолжал называть жену ласковым именем, которое придумал для нее в их самую первую встречу.
— А что мать не права? Вот куда ты теперь с ребенком. Думаешь, много охотниц найдется выйти замуж за мужчину с младенцем?
— Мама, если ты та, то я сам справлюсь, — Вадим подошел, чтобы забрать у своей матери Васятку.
— Ладно, ладно, — Тамара Семеновна повернулась и понесла малыша на кровать, словно не заметив намерения Вадима забрать у нее ребенка. — Это все материнское сердце, — сказала она. — Волнуюсь я за тебя, и за него теперь, — женщина кивнула в сторону заагукавшего малыша, радующегося, что его освободили от мокрых пеленок.
Вечером Вадим укачивал сына, а перед глазами одна за одной вставали картинки их счастливой с Иринкой жизни.
Вот она бежит, опаздывает на автобус, смешно перепрыгивает через лужи и все-таки не успевает. Иринка морщит носит, готовая зап лакать, но тут он притормаживает рядом с остановкой
— Девушка, Вы куда-то опаздывает? Садитесь, подвезу.
Она мгновение размышляет, но потом прыгает к нему в машину.
— Я на собеседование, — говорит она извиняющимся тоном. — Мне очень нужно получить эту работу. Вам, правда, нетрудно меня подвезти.
— Нисколько, — смеется Вадим.
— Сколько я Вам должна, — спрашивает она, когда подъехали к высокому офисному зданию и торопливо достает простенький тряпочный кошелек.
— Имя свое скажите и хватит, — продолжает смеяться Вадим.
— Ирина.
— Иринка, значит? Удачи тебе, Иринка.
— Вы здесь? — Иринка удивленно хлопает ресницами, когда выходит из здания после собеседования. Вадим в это время ловко открывает ей дверь, приглашая сесть в машину.
— Не мог же я уехать, не узнав, получили Вы работу мечты или нет.
— Получила, — теперь и Иринка тоже смеется.
— Тогда нам срочно нужно это отметить. Вы какой торт предпочитаете, с клубникой или шоколадный.
— Ой, а я никакой не пробовала, — и тут же, словно извиняясь добавляет. — У нас в детском доме тортов не было.
— Решено. Будем пробовать оба.
Весь вечер они сидят в кафе. Вадим, как и обещал, угостил Ирину и клубничным, и шоколадным тортом, а еще очень вкусным кофе со взбитыми сливками.
— По-моему, мы с Вами хорошо проводим время, — сказал он прощаясь. — Может, повторим в пятницу.
Иринка радостно кивает.
А вот полгода спустя Иринка стоит рядом, смущенно прикрывая лицо фатой.
— Вадик, надо было скромнее свадьбу устраивать, — шепчет она. — Мне неловко, все на меня так смотрят. И мама твоя, — Ирина не заканчивает фразу.
— И пусть смотрят, — он счастливо сжимает руку молодой жены. — А мама? Дай время. Мама поймет, что ее сын отхватил самую лучшую жену.
Тень невольно набежала на лицо Вадима, когда он вспомнил, как мать приняла Иринку, когда он привел ее к ней знакомиться.
Сначала Тамара Семеновна была сама любезность, но стоило только Иринке на вопрос о родителях ответить, что она их никогда не видела и выросла в детском доме, как отношение к ней будущей свекрови резко изменилось.
— Вадим, давай отменим свадьбу, — сказала Иринка потом. — Я же вижу, я не понравилась твоей маме.
— Не понравилось еще мягко сказано, — усмехнулся про себя Вадим.
Едва он вернулся, проводив Иринку, как мать набросилась на него, требуя немедленно расстаться с девушкой.
— Ты что, не понимаешь на что себя обрекаешь? — гор ячилась она. — Ты знаешь кто там в детском доме? Те, кого бросили. Так вот нормальные родители своих детей не бросают. А твоя Ирина даже в глаза ни мать, ни отца не видела.
— Успокойся, мама, — строго тогда сказал Вадим. — Иринка замечательная девушка, а откуда она мне неважно. Главное, что я люблю и ее верю, что все у нас будет хорошо.
— Подумай о наследственности, сынок. Если тебе своей жизни не жалко, задумайся, на что ты обрекаешь своих будущих детей. В кого они уродятся. Им-то за что расплачиваться за твое упрямство.
— Мама, я все сказал. Не заставляй меня выбирать между Иринкой и тобой.
Тамара Семеновна притихла. Больше к сыну с разговорами об Иринке не приставала и от свадьбы отговорить не пыталась, но Вадим не один раз видел, как она плакалась, Лизе, дочери своей подруги, которую очень хотела видеть своей невесткой, но у сына оказались на жизнь другие планы.
— Лизонька, — вытирая платочком глаза, говорила женщина. — Он запретил мне плохо говорить об Ирине, но я-то знаю, он никогда не будет с ней счастлив. Не получается хороших жен из дет домовок.
Вадим, тогда только усмехнулся.
— Вот мама, — подумал он. — Все какими-то пережитками живет. Ничего, женюсь, поближе познакомится с Иринкой, сама поймет, что та самая лучшая, — успокоил он себя.
— Вадик, у нас будет ребенок.
Это был самый лучший подарок на первую годовщину свадьбы.
Даже Тамара Семеновна, хоть в первое мгновение, когда узнала новость, и нахмурилась, но потом счастливо заулыбалась.
Отбросив все приметы они вместе с женой скупили все магазины детской одежды.
— Вы даже не знаете, мальчик у вас будет или девочка, — глядя на ворохи пакетов в доме сына и невестки, ворчала Тамара Семеновна.
Имя Вася, Васятка, тоже придумала Иринка.
— Иринка, Иринка, что же ты наделала, — Вадим крепко сжал зубы, чтобы сдержать ст он, который был готов вырваться из его рта. — Как ты могла бросить нашего сына. Ведь ты так ждала его.
— Мы скоро, ты даже не успеешь соскучиться, — озорно подмигнула Иринка и скрылась за дверями роддома.
Больше он жену не увидел. Медсестра передала Вадиму вместе с Васяткой отказ Иринки от ребенка и согласие на развод.
— Не может быть, не может быть, — повторял он тогда, не смея поверить в реальность происходящего.
Васятка завертелся, требуя его покормить и переодеть.
Вадим подхватил сына и отправился на кухню готовить смесь.
Вадим торопился домой. Он даже специально отпросился у друга и компаньона.
— Справишься один? — спросил он Павла.
— Беги уже, — добродушно махнул рукой друг.
Сегодня у Вадима их небольшой с сыном праздник. Ровно год, как они есть друг у друга в этом мире.
Вадим торопливо сгреб заказанные по этому случаю торт и шарики. Васятке, конечно, торт пока нельзя, зато всем, кто был рядом в этот год с ним и Вадимом очень даже можно.
Мужчина с благодарность подумал о Павле. Друг, несморя на то, что их бизнес только нал свое развитие, с пониманием отнесся, что Вадим будет временно работать из дома. Да что там не обиделся, в первые месяцы львиную долю работы взял на себя.
А мама? Вадим с нежностью подумал о матери.
— Что она там говорила о наследственности, о том, что неизвестно что из ребенка получится?
Теперь Тамара Семеновна буквально души не чаяла в Васятке.
— И Лиза тоже. Кто бы мог подумать? Я считал ее избалованной эгоисткой, а она так искренне привязалась к Васятке. Тот даже несколько раз пытался назвать ее мамой, — Вадим подумал о сыне и на душе стало тепло.
Когда Вадим услышал, тут же запретил.
— Но почему? — в один голос спросили Лиза и Тамара Семеновна.
— Потому что у Васятки мама Иринка, — ответил он.
— Хороша мать, бросила ребенка в роддоме. А если бы ты поступил также, что бы ждало малыша? — резко спросила мать.
— И все-таки у Васятки другая мать, и я не хочу, чтобы он о ней забывал, — мягко, но решительно остановил тогда спор Вадим.
— Дальше надо жить, а ты все своей Ириной бредишь. Она о вас вот и не вспоминает.
Вадим невольно поморщился. Мать была права. Он не один раз пытался разыскать бывшую жену. Ездил на ее старый адрес, подавал запросы, но она как в воду канула.
Вадим закрыл захлопнул дверцу машины и бегом помчался домой.
— Мои-то и не знают, что я сегодня так рано. Вот обрадуются, — он бежал вверх, перепрыгивая через две ступеньки. Лифт, как обычно, не работал
Этажом ниже Вадим остановился, чтобы перевести дыхание и не явиться перед домашними, запыхавшись.
— Вы обещали, что если я напишу отказ, Вы разрешите мне видеть сына, — услышал он вдруг до бо ли знакомы голос и замер.
Голос доносился откуда-то с порога его, Вадима, квартиры.
— Иди откуда пришла. И так сколько времени вожусь с тобой.
— Тамара Семеновна, — в голосе говорившей послышались сле-зы. — Сын — это все, что у меня есть.
— От сына ты в роддоме отказалась.
— Но Вы же сами приказали мне это сделать. Вы сказали, что у нас в квартире нашли укра денные вещи и на них отпечатки Вадима. Если я не откажусь от ребенка, то Вы сделаете все, чтобы он лишился свободы. Но Вы обещали, обещали, что взамен разрешите мне тайно видеться с сыном. Знаете, я все расскажу Вадиму про тот случай, про Вас.
— И кому он поверит? — Тамара Семеновна расхохоталась.
У Вадима даже мороз пробежал по коже, от этого смеха матери. Раньше он никогда не слышал, чтобы она так смеялась. — Тебе, дет домовке, бросившей своего младенца в роддоме или мне, своей матери? Не переживай. Скоро Вадик женится на Лизе и тогда мальчишка окажется там, где должен был оказаться с самого начала, да мой сердобольный сын притащил его домой. Тогда и попытаешься его снов усыновить.
— Кто же мне его теперь отдаст? — в отчая нии прокричал женщина.
— Раньше надо было думать. Вон! Ой, сыночек, — вдруг заулыбалась Тамара Семеновна, заметив медленно поднимающегося по лестнице сына. – Ты подумай, Ирина пришла. Требует встречи с Васяткой. Но я ее прогоняю. Что стоишь? – обратилась она опять к бывшей невестке. — Я же сказала, вон!
— Ирина резко развернулась и кинулась было по ступенькам вниз, но Вадим успел схватить ее за руку.
— Мама, я все слышал, — холодно сказал он. — И если кто сейчас и уйдет, то это будешь ты. И больше никогда, слышишь, никогда не появишься в жизни ни моей, ни Васятки, ни Иринки. Уходи!
— Что ты сыночек, — запричитала Тамара Семеновна. — Если я и была неправа, так я же для тебя старалась. А эта могла и не отказываться от ребенка. Она ж даже не проверила, что я ей наговорила.
Вадим медленно зашел в квартиру, ведя за собой за руку Ирину. Потом так же за руку взял мать и молча вывел ее прочь.
— Иринка, — Вадим крепко обнял жену, а она разры далась в голос припав к плечу Вадима. – Что ты, что ты. Теперь все будет хорошо.
— Тебе тогда, правда, ничего не угрожало? — спросила Ирина, подняв глаза Вадима.
— Ничего. Она все придумала, чтобы разлучить нас. Иринка моя, чем же ты пожертвовала ради меня, — Вадим крепче прижал к себе любимую. — Я все думал, не могла ты оставить нашего ребенка, никак не могла. А Вот, оказывается почему, думала, что меня спасаешь.
Вадим и Ирина снова поженились. Женщина усыновила собственного сына, который с радостью стал звать ее мамой.
Тамара Семеновна до сиз пор продолжает пытаться наладить с сыном отношения, но его дверь, как и его сердце, для нее по-прежнему закрыто.
— Я же все для него, а он? Жену выбрал, мать на порог не пускает, — плач чет она по ночам, когда одной в квартире становится особенно тоск ливо.
